Сергей Гжатский - Сага-фэнтези о Синдбаде-мореходе и его друге Ибн-сине

Синдбад заинтересовался разбросанным повсюду покорёженным и проржавевшим вооружением, которое не пощадили ни страшная битва, ни беспощадное время.

— Заметь, Ибн-Сина, у тех и у других воинов форма щитов практически ничем не отличается друг от друга. А вот украшения — разные. На одних они в виде геометрических фигур, на других — знаков зодиака, луны и звёзд.

— Твоей наблюдательности может позавидовать любой естествоиспытатель, друг!

— …Шлемы воинов, в отличие от мечей, рознятся как земля и небо. У квадратноголовых они напоминают мне так называемые "моркенские шлемы". Смотри, друг, они склёпаны из отдельных железных полос, прикреплённых к основе — квадратному обручу и вдобавок снабжены железными нащёчниками, клёпанной железной маской и кольчужной плетёнкой для защиты шеи. Все детали некогда были покрыты позолоченной бронзой и отделаны тиснёной кожей…

— От которой остались одни гнилые лоскуты!

— Да! А вот у собакомордых воинов шлемы венчаются гребнями, которые на концах или скошены под углом, или вообще закручены в спираль. Каждый гребень украшен накладками в виде овалов и перекрестий. Обрати внимание на широкую металлическую полосу, которая скрепляет основание шлема — она имеет несколько иное оформление, в основном растительное, напоминающее венок цветов или листьев…

Но меня больше интересуют шлемы так называемого "дакийского" стиля, встречающиеся в рядах тех и других воинов. Их очень мало, но они разукрашены не в пример остальным слишком богато.

— Значит, их носил командный состав двух армий. Полководцы и их

подручные.

— Я того же мнения. Смотри, у командиров квадратноголовых шлемы оснащены бармицами, сделанными из треугольных или ромбовидных чешуек и нащёчниками трапециевидной формы… В то время как у собакомордых начальников все шлемы с коротким гребнем, сетчатой бармицей и скошенными узкими нащёчниками без треугольного выреза в центе. И украшены на верхушке изображениями скрученных лоз винограда…

— Ты большой знаток всего, что касается вооружения, брат!

Синдбад пожал плечами:

— Скажешь тоже… Просто я — купец! Оружие и броня — ходовой и прибыльный товар. Не знать, чем торгуешь, себе в ущерб.

В это время от каравана прискакал Намуба. Подъехав к приятелям, нубиец молча указал рукой в сторону от дороги.

— Что там такое? — заинтересовался Синдбад, — А, вижу-вижу! Опрокинутая повозка и рядом груда сундуков…

— Сундуки? — вскричал Ибн-Сина, — Интересно! Неужели это след принцессы Дороты?

— Нет! Повозка хоть и обветшала, но не утратила своих небывалых размеров. И сундуки ей под стать! Она из армейского обоза.

— Тогда ещё заманчивей! Поедем туда поскорее.

Громадная шестиколёсная повозка некогда имела высокие борта и парусиновый верх, закреплённый на полукруглых деревянных рёбрах. Сейчас она лежала перевёрнутой на бок и представляла жалкое зрелище: колёса отвалились, парусина сгнила и борта с рёбрами обломались. Но что странно, сундуки, выпавшие из неё, выглядели целёхонькими, хоть древесину и источил жучок, а местами покрыли колонии бледных грибов на тонких ножках с гипюровыми юбочками. Только отделанные бронзовыми и медными полосами стенки, углы и замки на крышках выглядели как новенькие.

Приятели соскочили с сёдел и настороженно приблизились к

повозке: мало ли какие гады могли свить себе гнездо под горой из

дубовых ящиков. Однако страхи оказались напрасны. Ни земноводных, ни насекомых груда сундуков совершенно не привлекла.

— Мать честная! — воскликнул Ибн-Сина, ощупывая один ящик за другим, как попало лежащих друг на друге, — Какие они огромные! Словно блоки, из которых сложены египетские пирамиды. Если в них золото или драгоценности, то представляешь сколько всего будет?

— А если там оружие и боеприпасы?

— Да ладно! Какое оружие, какие боеприпасы? Какой дурак станет перевозить их в таких сундуках, да ещё с закрытыми замками? Нет!

Там точно золотишко и камушки!

— А если просто одежда? Камзолы и штаны для дворцовых церемоний?

— Не надо меня разыгрывать! Давай откроем один и посмотрим!

— Какой? — уточнил Синдбад.

— Хотя бы вот этот! — указал Ибн-Сина на сундук нормальных, "человеческих" размеров, раз в десять меньше любого другого, который откатился от кучи в сторону.

— Почему его?

— Стоит отдельно, удобно — крышкой вверх. И потом, на нём такая красивая резьба по дереву…

— Скажи лучше, что именно в таких малютках и хранят главные сокровища!

— А хоть бы и так! За дело!

Ибн-Сина выхватил меч из ножен и начал курочить навесной замок. Синдбад, сам не заметив как заразился азартом приятеля, заходил то слева, то справа и помогал ему советами.

Но замок не открывался! Он словно насмехался над товарищами, не желая поддаваться грубому обхождению. Учёный в пылу борьбы с замком просунул лезвие меча в его дужку и надавил, как рычагом. Лезвие со звоном обломилось у самой гарды.

— Ну вот, оружие загубил! — рассердился Ибн-Сина и отбросил ставшую ненужной рукоять, — Ключ нужен! У тебя при себе случайно нет связки?

— Нет, откуда? Про меч не думай, в обозе их навалом…Что касается сундука, то давай поднимем его на руках и шваркнем об этот валун.

Дубовые доски прогнили, он наверняка рассыплется. И тогда мы увидим его содержимое!

— Ты гений, кэп! — обрадовался учёный, — Когда тебе надоест плавать,

советую создать "ООО" по открыванию таких вот сундуков с утерянными ключами!

— А тебя пригласить научным консультантом на полставки жалованья?

Балагуря, приятели схватились за кованые ручки на боковых стенках сундучка и потянули его вверх. Но не сумели не только оторвать его от земли, но и вообще пошевелить. И это показалось неимоверным, так как оба всё же обладали силой недюжинной.

— Тяжёлый, зараза! — просипел учёный, отступаясь от сундука, — Что в нём? Бомбы, что ли? Но и тогда бы мы его сдвинули с места. Ничего не понимаю! Как его вообще загрузили на телегу?

— Автокраном, наверное, про который ты мне не раз рассказывал! — предположил Синдбад. Почесав затылок, он поднял обломок лезвия

и принялся ковырять древесину вокруг петель, стараясь тем самым их ослабить. Но те сидели в досках как влитые…

Намуба, всё это время внимательно наблюдавший за действиями товарищей, не выдержал и, соскочив с лошади, подошёл к сундуку. Показав знаками, что хочет попробовать заняться замком, он поднял руку к голове и извлёк из кудряшек длинную тонкую стальную булавку с разноцветными пёрышками на конце. Она служила ему и заколкой-украшением для причёски, и тайным оружием одновременно, которое он мог в критический момент точно метнуть в глаз врага неожиданно для последнего.