Сергей Гжатский - Сага-фэнтези о Синдбаде-мореходе и его друге Ибн-сине

Едва она договорила, как произошёл очередной подземный толчок. Стены тоннеля затряслись и пошли трещинами, свод угро жающе затрещал. На головы путников посыпались мелкие камни

и песок. Впрочем, за последние двое-трое суток путники уже привыкли, что земля время от времени ходит у них под ногами ходуном, а сверху сыпется всякая твёрдая дрянь с тупыми и острыми краями.

— Все живы? — спросил громко Синдбад, когда всё закончилось, — Ни

кого не придавило?

— Вроде никого, сударь! — ответил Армон.

— Только вот дверь выпучило из пазов! — добавил Корнелий, освещая нишу новым факелом.

Осевший свод действительно нажал на перкрытие дверного проёма и тот в свою очередь выдавил дверь наружу. Она оказалась отлитой из такого же сплава, что и блоки ворот, её перекосило и выгнуло и теперь она держалась только на честном слове.

— Сейчас мы её отворим! — крикнул Гамеш и издали шваркнул по двери обломком.

Та жалобно скрипнула и всей многопудовой массой обруши лась на пол, подминая под себя обезьяньи кучи, разлетевшиеся липкими ошмётками. Дурной запах многократно усилился.

— Дьявольщина! — рассердился Непал, — Я в дерьме, как в шелках!

— И мы! — признались Корнелий с Армоном, — Господин Гамеш, вам следовало предупредить всех о своих намерениях!

Синдбад, вовремя сообразивший чем грозит всем падение двери, успел отпрыгнуть за угол, увлекая за собой принцесу и Наму бу с телохранителями. Так что пострадали лишь одни офицеры.

— Господа! — обратилась к ним со смехом принцесса, по возвращении на родину я учрежу орден "За стойкость к дерьму"! Догадываетесь, кто будет его первыми кавалерами?

Офицеры, ничуть не обидясь, ответили дружным ржанием! Хорошо, что у всех троих имедись фляги с родниковой водой, с по мощью которой они быстро очистили одежду и отмылись сами, по

очереди поливая друг другу.

Гамеша, как провинившегося, отрядили разведать второй вы ход из тоннеля и он, белозубо скалясь в полумраке над своей продел кой, вприпрыжку убежал выполнять задание.

Синдбад, не тратя времени на всеобщее веселье, взял свежий факел и ступая по двери как по мосту, проник за порог, где царство вала кромешная тьма.

— Что ты видишь, Синдбад? — шагнула вслед за ним Дорота.

— Пока ничего! Темно, как в Египте ночью! Хотя смотри, там дальше

мелькнули какие-то приземистые силуэты…

— Неужели винамы?

— Хорошо бы! Постой, тут где-то должен быть выключатель…

— Что такое "выключатель", Синдбад?

— Это такая штука на стене, нажав на которую ты включаешь свет в помещении, он обычно вспыхивает под потолком.

— Откуда ты про это знаешь?

— Ибн-Сина рассказывал… Выключатель надо искать слева от входа…

Он наощупь приблизился к стене и стал шарить по ней правой рукой, подсвечивая себе факелом.

— Нашёл? — спросила с надеждой принцесса, ощущая за спиной сиплое

дыхание остальных членов отряда.

— Нет! — огорчился капитан, — Но это ничего не значит! Есть ещё и правая стена. Он перешёл к другой стороне проёма и продолжил поиск.

— Нашёл! — вдруг обрадовался Синдбад, чем-то там щелкнул и в следующее мгновение под потолком вспыхнул неяркий призрачный свет.

От неожиданности путники кто вздрогнул, кто испустил радос тный вопль. Свет, исходящий из прозрачных трубок толщиной в па лец, закреплённых под потолком на специальных кронштейнах, был

не особенно ярок, да и сами трубки, многие из которых раскололись от землетрясеня, горели не все или только в пол-накала, всё же боль но резанул людей по глазам.

Когда все справились со зрением и переступили порог, их взорам открылся огромное помещение, по размерам не уступающее тронному залу во дворце Калифа Багдада, чьи стены сверкали орна ментом из драгоценных камней, горного хрусталя и надраенных ром бовидных пластин серебра, не утративших за века, а то и тысяче летия, своего блеска. Мозаичный же пол под ногами был так отпали рован усердными рабами, что в него можно было смотреться как в зеркало.

— Это несомненно знаменитая пещера Али-Бабы! — прошептала с вос торгом принцесса, — Только не пойму, как могут гореть эти прозрач ные трубки под потолком. Не видно ни фитилей, ни масла! Они сов сем не похожи на обычные светильники или жаровни…

— Не забивай себе голову тем, чего твой разум пока не в состоянии

охватить, принцесса! — посоветовал Синдбад, — Лучше посмотри на то, что стоит в центре зала. Это и есть таинственные летучие лодки атлантов! Всех сокровищ Али-Бабы не хватит, что бы расплатиться хотя бы за одну из них…

Принцесса взглянула и ахнула. Вслед за ней восторженно заго монили и остальные члены отряда, за исключением немого Намубы. Но и нубиец не смог сдержать своих чувств. Отбросив напускную невозмутимость, он пустился в пляс, приседая и хлопая в ладоши. Поистине дикарский танец командира не замедлили поддержать и Ганеш с Саоми.

Путники с благоговением приблизились к винамам, которые вблизи стали походить уже не на лодки, а одновременно и на расплас танных заморских птичек и на пчёлок. Их немного вытянутые, сужа ющиеся к распущенному хвосту обтекающие корпуса с короткими, полу-прижатыми к бокам треугольными фрагментарными крыльями так и просили людей полюбоваться на них и нежно погладить ладонями.

Каждая "птица" отличалась от своих собратьев или величиной,

или раскраской. Но у всех без исключения имелся на спине тянущий ся от головы к хвосту гладкий прозрачный колпак без углов и высту пов. А под ним, в "брюхе", располагались ряды удобных мягких кре сел с высокими спинками, судя по размерам которых атланты анато мически ничем не отличались от современных людей.

Охотники за сокровищами углубились в недра сверкающего чистотой зала, где ни на полу, ни на стенах, а тем более на аппаратах не наблюдалось ни пылинки, ни соринки, за исключением осколков от разбившихся светящихся трубок. Они обходили невиданные ма шины одну за другой и не в состоянии сдержать нахлынувших чувств, то ахали, то цокали языками, делясь между собой короткими замечаниями.

Синдбад остановился возле одного из аппаратов, среднего по размерам и имеющего под колпаком пять рядов кресел по два в каж дом с узким проходом между ними. Его заинтересовала носовая часть "птицы" с одиноким креслом. Должно быть, это было место капитана воздушного судна, которого Ибн-Сина по-своему называл

"пилотом"?

Перед креслом возвышался серебристый дугообразный шкаф чик, косо выпирающеий из-под лобового стекла. Из его верхней нак лонной части, узкой полосой протянувшейся от края до края, о кото рой учёный в разговоре с ним упоминал как о " панели управления", под углом на короткой ножке торчал небольшой половинчатый штур вал в окружении нескольких рычажков с красными набалдашниками и с вырезаными по их верху забелёными символами. Они напомнили