Сергей Радин - Не будите спящую ведьму

— Согласен, — сказал Тайгер. — Предварительная проверка занимает слишком много времени. А до захода солнца, по словам Дирка, часа полтора-два.

— Вы думаете, нам нельзя оставаться здесь на ночь?

— Можно. Но лучше не надо, — сказал Дирк. — Лучше до темноты добраться до люка и спать в нормальных условиях, чем искать приключения себе на задницу в этом чёртовом гробу.

В сумраке, среди теней, я увидела обернувшегося Луиса Нила. Римлянин насмешливо ощерился, но кивнул: рационалист до мозга костей, он согласен с предложением Дирка на все сто. Да и кто бы не согласился?

— Сколько до лаборатории отсюда? — спросил Брент.

— С полчаса. Безостановочно.

— Час туда и обратно. Полчаса на общение с Кейдом, если он жив… Ладно, веди.

Рустам попросил секунду, отошёл в сторону и обеспечил нам аварийный, пусть и тусклый свет. Отпала нужда в фонариках — освободились руки.

По лестнице мы сбегали, грохоча армейскими ботинками так, что вся тварь, наверное мирно пасшаяся в комплексе, немедленно помчалась бы к нам. Но, зорко оглядывая окружающее пространство, наверняка не одна я думала: если кто и выжил здесь, то только тени. Живым здесь жратвы не найти. Разве друг в друге. А Дирк говорил, что после катастрофы, когда основная масса чудовищ хлынула за пределы комплекса, здание от внешнего мира намертво заблокировали системы, тогда ещё действовавшие.

Косвенно подтвердил мои размышления скелет "акулы": она, видимо, нажралась себе подобной твари, быстренько раздалась в размерах и элементарно не смогла вылезти из коридора. Возможно, её подъели те, кого она съесть не успела. Жуткая скелетина вытянулась по коридору, напоминая бурелом в лесу. Пройти под вздыбившимися рёбрами можно, но что-то уж очень не хочется. И, кажется, опять не только я так думала. Я ещё разглядывала кошмарный остов, размышляя, не свалится ли он от звука наших шагов, а вперёд, к замершим в нерешительности ребятам, вышел майор. Деловито оглядев странное препятствие, он сказал не оборачиваясь:

— Боуэн, Имбри.

Они подошли к нам, вытаскивая гарпунные дротики, которым улыбнулся Батис; коротко переговорили куда бить и принялись за работу. Свист; стук — словно топором по сухому дереву; шелестяще-туповатый грохот иссушенных временем костей. Всё заняло не более трёх минут… Майор кивнул: группы, осторожно, а то и брезгливо ступая по заваленному "мусором" полу, двинулись дальше. Когда я проходила мимо Ника, он улыбнулся. Как поцеловал. Напряжение, не покидавшее с шага через порог лаборатории, чуть опало. В последующем монотонном пробеге по коридору я чувствовала, что мои мысли о будущем чётко и ясно укладываются в единую форму, словно отдельные детали в уверенных руках собираются в смертоносное оружие. Вот тут-то он и появился вновь. Внутренний голос.

61.

"Ты уверена в том, что задумала?"

"На все сто. А что? Имеешь что-то против? Тебе не нравится видеть меня убийцей? Или боишься — не сработает, и тогда умереть придётся тебе?"

"Я не умру — скорее, отправлюсь в небытие. Но задуманное тобой может убить твоё будущее. А теперь, когда ты знаешь, что не одинока, что у тебя семья… Не страшно?"

"Слишком много слов. Скажи чётко: мне не нужно его убивать?"

"Решать тебе".

"Тогда заткнись и не лезь".

Он ещё что-то бормотнул, а может, мне показалось, когда под ногой скрежетнула кость — последняя: мы свернули в другой коридор, и здесь оказалось уже чисто. Ну, сравнительно, конечно. Если учесть, что здесь явно не один раз прогулялись чумовики и оставили материальные — где засохшие со временем, где свежие (и мы дружно зажали носы) — следы своего присутствия. Последние, кстати, подсказали не расслабляться.

Сосредоточенная на чувствах, связанных с тем, что я снова в комплексе, откуда уходила громко и убийственно, я не сразу осознала другого. Даже голос не заставил задуматься о главном. Но… Ребята позади негромко переговаривались, и я нечаянно услышала фразу, словно прозвеневшую в воздухе: "Каких-то два часа — и отдохнём!" Кажется, сказал Марк Флик.

Моё сознание застряло на этой фразе. "Каких-то два часа…" Сначала ступор. Затем я увидела яркую картинку, и не одну: мы добегаем до лаборатории, там Кейд и его сотрудники, входим, объявляем о великом переселении в Колесо, Кейд что-то говорит; десант вместе с гражданскими бежит по коридорам к двери, от которой до люка в подземные коммуникации — двадцать метров, сказал Дирк.

Вот что такое — эти два часа. В середине их временная точка — Кейд. Ноги вдруг облило горячей волной, они распухли так, что на полном серьёзе я в панике оглядела их: не может быть — скафандра я не надевала!

Но адреналин превратил меня в пылающий факел. Время замедлило ход, а темпа, в котором мы двигались, мне не хватало. Мы — плелись, а мне хотелось бежать.

— Брент.

— Да, Ата?

— Может, пробежимся? Времени жалко.

— Если можешь обеспечить безопасность передвижения, почему бы и нет?

— Батис?

Мальчик-драко, осунувшийся от усталости, поднял на меня глаза. Я протянула ему руку. Холодные пальцы коснулись моей ладони. Мой огонь зажёг его мгновенно. Адреналинового щторма я не скрывала. Едва Батис сжал мою ладонь, подключившись к бушующей вокруг меня энергии, глаза его вспыхнули боевой зеленью. Мальчик мне доверял, поэтому не пришлось даже входить в его оллфаговое сознание: почуяв его доверие, крыланы раскрылись сами.

И мы рванули! Неуклюжей частью стаи оллфагов, стремительных и бесстрашных.

Чёрт, да чумовикам повезло не встретиться на нашем пути! Случись хоть один, мы затоптали бы его или снесли, настолько мой адреналин, зараза, оказался привлекательным для десанта. А может, и не адреналин. Может, близость к цели…

В любом случае остановились мы за три коридора до цели. О чём и объявил Дирк. И десант принялся заворожённо оглядываться.

— Ребята, а ведь это тот самый коридор?

— Точно. Дирк, это ведь отсюда вы начали продираться к Кейду?

— Отсюда.

— Впечатление, что я уже был здесь.

— Не был, а видел. Никакого дежа вю. Сон Имбри.

— Кому сны, а я жрать хочу.

Десант признал заявление Барракуды справедливым. Кто его знает, что ждёт нас через два-три поворота, а не ели давно. При взгляде на страдающего Барри я и Ник без вопросов поделились питательно-витаминными пластинками с Матвеем и Батисом. Успокоенный, сириусец зачавкал своим провиантом.

Дыхание наконец успокоилось. Разгорячённый народ жевал и негромко перебрасывался репликами. Мы рассказали про Иллариона и его семью, про надпись на доме… Майор философски пожал плечами.

— Если взлететь так и не удастся, будем искать выживших по городу.

— Мясца бы, — мечтательно сказал Барри и рыгнул.

— Ты к чему это, Барри? — ласково спросила Бланш. — Типа, зверья вокруг полно, можно перейти и на натурпродукт?