Аркадий Степной - Верой и правдой

— Сард молод и горяч, — ответил ему Гарт, снимая с себя тяжелую кольчугу. — К тому же унтерские нашивки для него пока великоваты, слишком уж недавно он их получил.

— Это несправедливо, — повторил Жано, кусая губы.

Рустам проверил, хорошо ли закреплены два коротких боевых топора у него на поясе, и, подойдя к старику, положил руку ему на плечо.

— У нас может не получиться, — сказал он, глядя Жано в глаза. — И на этот случай я хочу быть уверен, что мои солдаты в надежных руках. В твоих руках, Жано. Ты меня понимаешь?

Взгляд старика потеплел:

— Возвращайтесь, ребята. Обязательно возвращайтесь.

— В вылазке будут участвовать два отряда. — Брови у маршала нахмурены, взгляд напряжен. — В каждом по триста бойцов. Первым отрядом будет командовать капитан Рустам. Твоя задача, капитан, жечь катапульты. Не давай бойцам увлекаться боем, не позволяй преследовать убегающего противника. Катапульты, катапульты, и только катапульты! — взмахивает кулаком маршал. — Драться только с теми, кто встанет между вами и вашей целью. Остальных игнорировать, даже если они сами будут подставляться. Второй отряд возглавит капитан Дайлин. — При этих словах Рустам вздрагивает и с тревогой переглядывается с Гартом. — Капитан Дайлин, — продолжает тем временем маршал, — твоя задача прикрывать отряд капитана Рустама. Это значит — никаких лишних движений, биться только с теми, кто будет стремиться помешать жечь катапульты. И не бейте тех, кто побежал, беглецы разносят панику. А паника — это время, выигранное для основного дела. Запомните, капитаны, неважно, сколько перворожденных сегодня вы отправите на тот свет, важно, сколько катапульт вы сожжете.

Шесть сотен бойцов, собранных со всех полков. Без кольчуг, шлемов и щитов. Легкая одежда, оружие и решимость драться до последнего — вот и все, что они имеют. Небо, затянутое тучами, сегодня на их стороне. Они смогли покинуть город незаметно для вражеских наблюдателей. В двух километрах от города они выходят из реки и выстраиваются по отрядам.

Дайлин подошел к Рустаму.

— Мы пойдем первыми, — сказал он, — ударим и пробьем вам проход. После чего пропустим вас к катапультам, а сами задержимся и прикроем.

Рустам кивнул, посмотрел на друга и, кусая губы, хмурясь, спросил:

— Почему назначили именно тебя, ты же интендант, черт возьми?

— Я действительно работал на складах, — слабо улыбнулся Дайлин, — но я не интендант. Эти нашивки просто прикрытие. Настоящее название моей новой работы — тайная служба.

— Зараза! — шепотом выругался Рустам. — Значит, это Злотарь тебя у нас забрал?

— Да, — качнул головой Дайлин. — Извини, что не сказал раньше. Нельзя было.

— А сейчас что, можно?

— И сейчас нельзя, — снова улыбнулся Дайлин. — Но ты мой друг. Самый лучший мой друг. И обманывать тебя я больше не хочу.

— Ладно, — сказал Рустам растроганно, — Давай вперед со своим отрядом. Пробивай дорогу. Только… будь там поосторожней, не нарывайся.

Поздняя ночь, но Риталю не до сна. Генерал готовится к штурму. Скоро катапульты пробьют брешь и вынесут с ближайших башен баллисты. Тогда наступит его время, его и его лучников. Хватит с них потерь и грубых массовых атак. Нужно спланировать стремительный и неотразимый выпад, чтобы с одного раза переломить городу хребет. Поэтому он и не спит, тщательно подбирая штурмовые отряды и вырабатывая стратегию предстоящего удара. Шум, поднявшийся за пределами палатки, поначалу его не встревожил. Мало ли что там может произойти, сержанты разберутся, это их задача. Но шум не прекращался, послышались крики, топот сотен ног, лязг оружия. Да что там происходит?!

В палатку ворвался бледный адъютант:

— На нас напали, господин генерал! На нас напали! — Молодой офицер чуть ли не в панике.

— Кто и откуда? — спросил Риталь намеренно спокойно, берясь за меч и надевая шлем.

— Люди, их много, и они повсюду! — воскликнул адъютант, тщетно стараясь успокоиться.

Риталь стремительно вышел из палатки и огляделся. В лагере царил хаос, мелькали тени, ржали кони. И везде, куда ни посмотри, перепуганные эльфийские лучники — без оружия, без брони, в одном исподнем, с выпученными от страха глазами. За ними никто не гнался, но там, где эльфы брались за оружие, появлялись темные силуэты, били копьями, разили топорами. Ломали очаг сопротивления и тут же уходили, не трогая бегущих и безоружных. А на боевой позиции гномов уже заполыхала жарким пламенем первая катапульта и начинала разгораться вторая.

Риталь грязно выругался, подтянул к себе за грудки испуганного адъютанта, ударил его по лицу кулаком, чтобы привести в чувство, и прорычал:

— Бегом к рыцарям! Передать мой приказ: немедленно контратаковать! Направление удара — позиции катапульт! Пошел!

Он резко оттолкнул его от себя в сторону привязанных лошадей. А сам сильным движением вырвал из креплений свое знамя и, размахивая им, побежал навстречу бегущим лучникам:

— Стоять! Стоять!!!

— Куда?! Стоять! — закричал Дайлин, увидев, что несколько десятков его бойцов увлеклись преследованием. — Вернуться в строй!

Он оглянулся. Отряд Рустама без труда поджег две первые катапульты, не встретив даже признаков сопротивления. Но потом гномы спохватились, и третью и четвертую катапульты пришлось брать с боем. Однако вот уже и они горят, весело треща искрами. А отряд Рустама штурмует позиции пятой и шестой, гоня перед собой полураздетых гномов. Тогда Дайлин гудит в рог, привлекая к себе внимание своего отряда, и кричит:

— Вправо, на двести метров, ма-арш!

Быстрая перебежка, десяток эльфов, взявшихся за мечи, смели и растоптали. Седьмая катапульта вспыхнула ясным пламенем, восьмая сразу же вслед за ней. Повсюду хаос, все идет прекрасно. Но неожиданно в отряд Дайлина врезается несколько десятков эльфийских лучников, без кольчуг и шлемов, вооруженные чем попало, они тем не менее дерутся яростно и остервенело. На самом острие эльфийской атаки развевается багровое знамя. Увидев его, и другие бегущие эльфы останавливаются, подхватывают валяющееся на земле оружие и устремляются в бой. Вот уже сотни эльфов, разнузданно вопя, схватились с его отрядом. И с каждой минутой их все больше.

— Держаться! Держаться! — закричал Дайлин, его крик подхватили уцелевшие сержанты.

— Арк! — выкрикнул высокий эльф в генеральском шлеме, размахивавший знаменем.

— Арк!!! — подхватили взбешенные коварным ночным нападением эльфийские лучники.

— Глинглок!!! — прокричали в ответ люди, умирая, но не сдаваясь.

— Четырнадцатая! — проорал Гарт. — Еще шесть!

— Вперед! Вперед! — прокричал в ответ Рустам, устремляясь к темневшей впереди очередной катапульте.

Четыре десятка гномов в натянутых впопыхах доспехах выстроили на их пути еж. Одетые лишь в легкие куртки люди навалились на них с яростным безрассудством. Первые ряды погибли почти сразу, но гномьи алебарды и секиры завязли в их телах, и бегущие следом проломили строй. Гарт махнул Рустаму рукой, дескать, жги катапульты, а с этими мы сами разберемся, и запрыгнул в самую середину гномьего построения, размахивая подхваченной с земли секирой. Круговой взмах — и сразу трое гномов, захваченных врасплох, валятся на землю с зияющими ранами. Строй распался. Гарт не мешкая бьет снова, секира разрубает следующего гнома чуть ли не до пояса и вязнет в его теле. На безоружного Гарта набрасываются гномы, ошалевшие от ярости и страха. Но на помощь первому унтеру уже пробился Сард, он отбивает устремленные к Гарту секиры и дает ему время подхватить оружие. Некоторое время они бьются спиной к спине, но сопротивление гномов быстро ломается под превосходящим натиском, уцелевшие бородачи спешат обратиться в бегство. А Рустам уже поджег эту катапульту и машет рукой, увлекая свой отряд к следующей, шестнадцатой по счету.