Юлия Фирсанова - Возвращение, или Свободу попугаям!

— Нет, магева, хоть наши наемники и лучшие, потому как все ваши распри им до облаков, воюем честно. Кто заплатил, тому мечи служат. Мориан еще и рудокопами славен. Слыхала ведь об Адромских рудниках? Редкая руда у нас, нигде больше такой богатой не сыщешь! — похвастался воин. Искренняя гордость в его голосе прибавила ротасу еще несколько баллов по шкале моей симпатии. Не часто люди военные способны мирный труд оценить по достоинству.

— А что именно за руда? — тут же уточнила я.

— Димандром, — в недоумении, как магева может не знать таких элементарных вещей, промолвил Сарот.

— Его в сплавы добавляют, он металлу синий блеск дает, гибкость да крепость, если конечно отмеренную дозу взять, а коль переборщишь — в крошево работа рассыплется, — прибавил объяснение Кейр, малость сведущий в кузнечном ремесле.

— Руда значит, — хмыкнула я и замолчала, все больше склоняясь к версии об отравлении нежных и оттого наиболее уязвимых организмов маленьких морианцев какими-то излучениями, испарениями или отходами рудодобывающей промышленности.

— О чем размышляешь, магева? — не утерпел морианец, вмешался в мыслительный процесс.

— Может статься, ваша глухота к магии — своего рода болезнь, только для опровержения или подтверждения версии эксперименты нужны, а для экспериментов добровольцы. Наверное, если случай подвернется, проверю! — ответила я.

— Как, коль не тайна? — продолжал выспрашивать Сарот.

— Целительными чарами обработаю кого-нибудь из твоих краев, — запросто выдала я план уникального эксперимента. — Не знаю, удастся ли, и как вообще морианцы на целительную магию реагировать будут, но если вас можно убить чарами, то и лечить, по логике вещей, тоже. Закон сохранения энергии никто не отменял.

— А долго ли такие чары сотворить? — задал новый, вполне невинный с виду вопрос мужчина, вроде бы лишь любопытствующий о теории магии, только вот лихорадочный проблеск азарта в глазах выдавал его истинный интерес.

— Несколько мгновений, — пожала я плечами и лукаво переспросила: — Неужто, ротас, свою кандидатуру в добровольцы выдвигаешь?

— Да! Испытаешь свои чары на мне, магева Оса? — рубанул с плеча Сарот.

Он и так сидел на коне прямо, а тут аж в струну вытянулся, будто клинок в грудь принимал.

— И не боишься? — коварно поинтересовалась я под фырканье Лакса и недовольное сопение Кейра. Мой телохранитель, даром что сам наемник, почему-то не рвался благородно простить морианцам нападение на мою драгоценную персону за щедрое вознаграждение в денежном эквиваленте. Пусть даже при этом самом нападении воины противника полегли все, а мы отделались одной распоротой глиняным черепком пяткой и резаной раной на четверых.

— Кто же магии не боится, — не стал опускаться до откровенного вранья воин. — Боюсь, но коль ты можешь так сделать, чтоб я магов от прочих людей отличать начал… Я ж себя слепцом в здешних краях чувствую, щенком неразумным. А-а, да разве ж ты понять сможешь, коль в тебе самой сила есть…

— Смогу, Сарот, смогу, — кивнула я, вспоминая мир, где родилась, почти тщетные попытки почувствовать и изучить магию, отчаяние после возвращения из мира магического к прежнему, лишенному возможности применить дар существованию. — И если ты хочешь рискнуть, то и я готова попробовать. Приступим?

— Прямо сейчас? Не будем до Котловищ ждать? — немножко растерялся мужчина, как пациент, пришедший на осмотр к терапевту и угодивший под скальпель хирурга.

— А чего откладывать? Пора высиживать, — процитировала я один из своих самых любимых лозунгов. — Чем нам дорога мешает? Лакс, как излюбленная жертва моих целительских чар поделись впечатлениями с добровольцем. Больно хоть раз было?

— Ни капельки, скорее тепло и чуток щекотно, — покумекав, обобщил рыжий свои ощущения и прибавил, поежившись: — Гораздо теплее, чем твои отрезвляющие чары.

— И такие есть? — удивился Сарот.

— А как же! Ты их и сам знаешь, — не без злорадства ухмыльнулся Лакс. — Ведро ледяной воды на башку и вся недолга.

— Суровая у вас магева, — посочувствовал морианец рыжему хитрецу.

— А-то, это я только притворяюсь белой и пушистой, а на деле злобная, коварная и вообще жуткая, сущее чудовище, — гордо задрала я нос, а мои мареты насмешливо зафыркали, портя всякое впечатление от устрашающего спича.

— Что мне делать надо? — отставив шутки, серьезно спросил морианец.

Он пытался казаться невозмутимым, однако пальцы слишком сильно сжимающие повод, напряженная линия плеч, желваки на скулах и чуть подрагивающий уголок левого глаза явственно говорили — бывалый вояка всерьез нервничает.

— А ничего, расслабься и получай удовольствие, если щекотки не боишься, — ответила я, мысленно взывая к излюбленной комбинации рун.

На этот раз я использовала весь набор, способный оказать целительное воздействие на организм, но первой поставила руну воды, чтобы поток смягчил воздействие магии и сориентировал его не на глобальное избавление ото всех болячек подряд, а на поиск и избавление от конкретного недуга магической слепоты. Все остальные руны я спрятала в течении ЛАГУ и пропустила поток магии через тело жертвы. Лакс подсказал мне замечательную идею насчет ведра воды. Именно так я и вообразила мысленно процесс действия рун. Вслух, чтобы не пугать Сарота и не вызывать скрытого противодействия, я взывать к рунам не стала. Ярких мысленных образов древних знаков показалось мне вполне достаточно для эксперимента. Я даже умудрилась одновременно и колдовать и забалтывать воина, как хорошая медсестра перед уколом. Такие щебечут, щебечут, хоп! и иголка уже в заднице, даже вздрогнуть не успеешь.

— Щекотки? Нет, не боюсь, — начал с немного натянутой улыбкой мужчина, — я…

Но мне так и не довелось услышать вторую часть предложения, потому что Сарот повернул ко мне голову и застыл, будто не целительное, а парализующее заклятье в него угодило. Неужели магия обернулась во вред морианцу? И что теперь будет? Он-то в отрубе, зато остальные в полной боевой готовности. Ишь напружинились, выжидают! Опять драться? А ведь казалось все как надо идет, я почти видела как светлый поток вымывает из тела мужчины какие-то темные крупинки и растворяет их…

— Ты колдовала, — прошептал ротас, однако обвинения в его голосе не было, впрочем, не было и вопроса.

— Ну как? Сработало? — нетерпеливо подтолкнул Лакс замешкавшегося воина.

— Я, я вижу магеву и у нее на плече, — тут Сарот зажмурился, с силой тряхнул головой, может, надеялся там получше впечатления уложить, снова открыл глаза и оторопело продолжил: — махонький человечек с крылышками.

— Сам ты человечек, верзила, — Фаль с удовольствием (дразниться, когда тебя не видят, забавно, но когда видят и не могут отомстить — ни с чем не сравнимое удовольствие) показал морианцу острый кончик язычка. — Я сильф!