Тэд Уильямс - Игра теней

Чет остановился, чтобы опустить очередной кусочек коралла в морскую воду, наполнявшую фонарь. На память ему невольно пришли два последних путешествия по туннелям. Первый раз рядом с ним был Кремень, и, когда они выбрались наверх, он передал Чавену осколок необычного камня. Во второй раз Чет проделал путь по подземным переходам в обществе Джила, который привел его на другой берег пролива, в город, захваченный сумеречным воинством.

«Поразительно, как резко изменилась моя жизнь, — вздохнул фандерлинг. — Всего год назад все мои дни посвящались обычным делам, а ночи — спокойному сну. Теперь от той беззаботной поры остались лишь воспоминания».

— А тот камень, камень Кремня, — ведь именно с его помощью убили принца Кендрика… — вслух пробормотал Чет.

Даже после всех тревожных событий последних дней открытие, сделанное Чавеном, казалось невероятным. Ведь он, Чет Голубой Кварц, держал тот камень в своих руках!

Чавен понуро брел впереди и, судя по всему, не разобрал его слов.

— А что бы произошло, положи я этот камень, как там он называется, себе в рот? — спросил Чет погромче. — Неужели я тоже превратился бы в демона? Или для этого требуется произнести магические слова?

— Что? — переспросил Чавен. Он так глубоко погрузился в раздумья, что с трудом вернулся к действительности. — Ты имеешь в виду камень Куликос? Нет, он не имеет силы без магического заклинания. А чтобы сотворить заклинание, требуются не только слова.

— Не только слова?

— Древняя мудрость, называемая магией, это не просто дверь, которую может отпереть любой, у кого есть ключ. Среди твоего народа есть множество умельцев, обрабатывающих кристаллы и драгоценные камни. Чтобы придать камню форму, требуется немало мастерства. Если просто колотить по камню, ты лишь разобьешь его вдребезги.

— Конечно. Поэтому гранильщики камней годами обучаются своему искусству.

— Для того чтобы вдохнуть жизнь в куликос, тоже нужно искусство. Ты можешь сколько угодно сжимать его в правой руке и без конца произносить магические слова. Ничего не произойдет, и пальцы твои по-прежнему будут ощущать лишь холодную поверхность. Тот, кто хочет овладеть древней магией, идет на бесчисленные жертвы, и нередко плата за искусство оказывается выше, чем награда. — Чавен внезапно оборвал себя. — Иногда цена бывает поистине ужасающей, — добавил он дрожащим голосом.

Чет положил руку ему на плечо.

— Скоро мы уже будем под твоим домом, — сообщил он. — Поэтому надо двигаться как можно тише. Даже если они не нашли подземный ход, шум заставит их насторожиться.

Чавен кивнул. Вид у него был изнуренный, в глазах метался испуг, словно кошмарный случай из детства все еще держал его в своей власти.

Они миновали еще два узких коридора и выбрались к двери, производившей странное впечатление в этом сумрачном необитаемом подземелье. То была прочная массивная дверь, и украшавшие ее бронзовые полосы сверкали даже в тусклом свете кораллового фонаря.

«Неужели Чавен время от времени спускался под землю, чтобы начистить бронзу? — подумал Чет. — Ведь никому из слуг не известно о существовании подземного хода».

Однако он не стал задавать вопросов — они не знали, кто сейчас находится в доме, и должны были соблюдать тишину.

Чет молча уставился на дверь. У нее не было ни ручки, ни щеколды, ни даже замочной скважины. Правда, сбоку висел колокольчик, совершенно бесполезный в данных обстоятельствах.

Чавен потянул Чета за рукав, чтобы привлечь его внимание. Затем сделал странный жест, смысл которого фандерлинг уяснил не сразу. Лекарь повторил жест, в досаде взмахнув перевязанной рукой, и лишь тогда Чет догадался: Чавен просит его отвернуться. Судя по всему, он хотел что-то скрыть от глаз фандерлинга. От обиды у Чета перехватило горло. После того как они с Опал приютили беглеца у себя в доме и залечили его раны, фандерлинг не ожидал от Чавена подобного недоверия. Тем не менее он счел за благо не спорить и послушно повернулся к двери спиной.

Раздался шорох, словно медленно двигали тяжелый предмет, за ним последовало звяканье щеколды. Мгновение спустя на плечо Чета легла тяжелая рука Чавена. Дверь была распахнута, через нее в подземный коридор проникала полоса серебристого света. Чавен наклонился к своему маленькому спутнику, лицо его выражало величайшее нетерпение. Он напоминал голодного, учуявшего запах еды, но не понимающего, где именно она находится. Чет затаил дыхание, прислушиваясь.

Наконец Чавен выпрямился, знаком предложил Чету следовать за собой и вошел в дверь. Фандерлинг поспешил за ним, сжимая в руке угасающий коралловый фонарь. Лекарь остановился перед портьерой, до такой степени старой, поблекшей и обветшалой, что разглядеть то, что было на ней выткано, не представлялось возможным. Вещь эта казалась до крайности неуместной в темном сыром коридоре без окон. Несколько мгновений Чавен пребывал в замешательстве, пальцы его снова взметнулись в воздух, словно он опять просил своего спутника отвернуться. Однако нетерпение одержало верх над осторожностью, он резким движением отдернул портьеру и нырнул внутрь дома. Под ветхой тканью возник бугор и тут же исчез, словно за портьерой лекарь бесследно растворился.

По спине у Чета пополз неприятный холодок, однако он решил последовать примеру своего спутника. Внезапно до слуха его долетел какой-то звук. Стараясь не поднимать шума, Чет скользнул в дальний конец коридора, к подножию лестницы. Он погасил фонарь, и коридор погрузился в почти полную темноту. Чет замер, навострив уши.

Теперь он явственно различал голоса, доносившиеся сверху. Возможно, то были слуги Чавена, следившие за домом в отсутствие хозяина. Сам Чавен почему-то не предполагал такой возможности.

Негромкий, но пронзительный стон, долетевший неведомо откуда, заставил Чета вздрогнуть. Он быстро огляделся по сторонам, но коридор был пуст. Чет бросился к портьере, отдернул ее и увидел приоткрытую дверь. Стон раздался вновь, на этот раз громче. Казалось, это оплакивает себя проклятая душа. Фандерлинг призвал на помощь все свое мужество и распахнул дверь.

Чавен распростерся на полу, словно пронзенный кинжалом, в окружении измятых обрывков ткани. Чет подбежал к лекарю и перевернул его на спину, но не обнаружил никаких признаков раны.

— Все пропало! — простонал Чавен. Его голос показался Чету громовым. — Все пропало! Они забрали его…

— Тише! — прошипел фандерлинг. — Наверху кто-то есть!

— Они все забрали!

В глазах Чавена застыло отчаяние, словно у него только что вырвали из рук единственное дитя.

— Мы должны их догнать!

— Молчи, или нам обоим не миновать гибели, — сердито прошептал Чет, крепко сжимая руку лекаря выше локтя. — Возможно, в доме полно стражников, которые ищут тебя…