Джон Толкин - Властелин колец

– Наверное, ты прав, — как–то вяло отозвался Фродо. — Но мне бы все–таки очень хотелось перед уходом повидать Владычицу еще раз.

Фродо даже не закончил фразы, а им навстречу уже шла меж деревьев Владычица Галадриэль. Она лишь слегка повернула голову в сторону хоббитов, не сказала ни слова, но поманила за собой. Пройдя сквозь зеленую живую изгородь, они оказались в небольшом саду на южном склоне Карас Галадон. Деревьев здесь не было, только небо над головой и над западным окоемом — сияющая белым огнем яркая вечерняя звезда. Хоббиты вслед за Владычицей спустились в неглубокий зеленый лог и узнали в говорливом ручье, бегущем у ног, поток, бравший начало из фонтана возле их шатра. Здесь, на невысоком каменном постаменте, стояла большая чаша, а рядом — серебряный кувшин.

Водой из ручья Владычица наполнила чашу до краев, дохнула на воду и, подождав немного, заговорила:

– Это — мое Зеркало. Я привела вас сюда, чтобы вы могли заглянуть в него.

На дне ложка сумерки уже сгустились, и светлая фигура Владычицы неясно возвышалась над хоббитами.

– Зачем нам смотреть и что мы можем там увидеть? — холодея от неясных предчувствий, спросил Фродо.

– По моему слову Зеркало может открыть многое. Одним оно покажет их затаенные желания, другим — совсем неожиданные вещи. Впрочем, иногда это полезней того, что мы хотели бы увидеть. Если предоставите Зеркалу свободу, даже я не буду знать, что оно покажет. Это может быть видением прошлого, настоящего или будущего. Вы хотите взглянуть?

Фродо молчал.

– Ну а ты? — повернулась Владычица к Сэму. — По–моему, именно это твой народ называет настоящим волшебством. Хотя, мне кажется, тем же самым словом у вас именуют хитрости Врага. Вот, если угодно, волшебство Галадриэль. Не ты ли стремился посмотреть на него?

– Да–а, — неуверенно протянул Сэм, не решаясь выбрать между опасением и любопытством. — С вашего позволения, я гляну… Я ведь не про то, что там дома, — проговорил Сэм, просительно глядя на Фродо, — хотя, как подумаешь, будто год назад ушли, давно, значит, но ведь я там, наверное, звезды какие–нибудь увижу, а то и вовсе не понятное что–нибудь.

– Это вполне может быть, — улыбнулась Владычица. — Подойди. Что сможешь, то и увидишь. Только не касайся воды.

Сэм взобрался на подножие и заглянул в чашу. Вода выглядела твердой. В ней отражались звезды.

– Так я и думал… — начал он было говорить, но замолчал, ибо звезды исчезли. В глубине чаши словно раздвигали кисейную занавесь, Зеркало стало сереть и внезапно прояснилось. Сэм увидел солнечный день и качающиеся под ветром кроны деревьев. Он еще не сообразил, что предстало перед ним, а картина уже изменилась. Теперь он видел мертвенно–бледного Фродо, лежащего у подножия темной скалы, а потом появился и он сам, Сэм Гэмджи, бредущий вверх по длинной винтовой лестнице и упорно высматривающий что–то, ведомое только тому Сэму в Зеркале. Видение сдвинулось, ушло, снова качались деревья, но уже сильнее, и стало понятно, что качаются они не от ветра, а под ударами топора, качаются и падают, падают…

– Эй! — закричал Сэм. — Это ж возле Тэда Песошкинса деревья! Их же нельзя рубить, от них же тень на дороге в Уводье. Ну, попадись мне этот Тэд!

Но вот уже нет Старой Мельницы, а на ее месте строится огромное уродливое здание из красного кирпича, рядом торчит высокая труба, из нее валит черный дым и заволакивает, заволакивает изображение в Зеркале!

– Там какие–то злодейские дела в Шире, — пробормотал Сэм. — Неспроста Элронд хотел Мерри обратно послать. — Он еще раз взглянул в Зеркало и вскрикнул, а потом решительно слез с подножия. — Мне домой надо, — насупившись заговорил он. — Они там Тугосумы перекапывают, а старик мой бедный с Горки спускается со своим скарбом в тачке. Я должен домой идти.

– Ты не можешь уйти один, — мягко произнесла Владычица. — Пока ты не посмотрел в Зеркало, ты ведь не собирался возвращаться. Но ты и раньше знал, что в Шире неладно. Картины, показанные Зеркалом, не обязательно уже произошли. Они могут и вовсе не произойти, — добавила она, — если смотрящий обладает непреклонной волей. Советы Зеркала опасны.

Сэм в отчаянии сел на землю и обхватил голову руками.

– Лучше бы мне никогда не приходить сюда, — забормотал он. — И никакого волшебства мне не надо. — Он замолчал надолго, а когда снова заговорил, в голосе слышались слезы. — Ладно, я вернусь долгой дорогой вместе с Фродо… или совсем не вернусь. Все ж таки, надеюсь вернуться. И если увижу то, что видел, кое–кому непоздоровится!

– Ну а ты, Фродо, — сказала Владычица Галадриэль, — не хочешь ли взглянуть на эльфийское волшебство?

– Вы советуете мне? — спросил Фродо, глядя в глаза Владычице.

– Нет, — ответила она. — Я не даю советов. Ты можешь узнать кое–что, плохое или хорошее, оно может пригодиться тебе, а может и нет. Знать — хорошо, но и опасно. Впрочем, у тебя достаточно мудрости и мужества; чтобы испытать Зеркало. Иначе я не привела бы тебя сюда. Решай сам.

– Я посмотрю, — неожиданно севшим голосом произнес Фродо и, подойдя, склонился над Зеркалом.

Темная глубь сразу прояснилась, и Фродо увидал сумеречную страну. Вдали темнели горы. Длинная серая дорога уходила за горизонт. Издали навстречу Фродо по ней двигалась маленькая фигурка. Она быстро приближалась и так напоминала Гэндальфа, что Фродо едва не окликнул мага, но вдруг обратил внимание на цвет одежд странника: они были вовсе не серыми, а белоснежными, и жезл в руках был белого цвета. Фродо никак не мог разглядеть низко опущенное лицо незнакомца, а тот повернул и пропал за краем чаши. Фродо не знал что и подумать. Это мог быть и Гэндальф в одном из своих давних одиноких странствий, — но это мог быть и Саруман.

А картина в Зеркале уже изменилась. Бильбо беспокойно шагает из угла в угол своей маленькой комнатки в Дольне. Стол завален бумагами, а в окно стучит дождь.

Вслед за коротким перерывом последовал целый калейдоскоп быстро сменяющих друг друга видений. Фродо не сразу понял, что перед ним проносятся эпизоды истории, в которой и он принимает немалое участие. Но вот все Зеркало заняла картина, никогда не виденная им раньше, но сразу узнанная: Море. В мглистом свете штормовые волны дыбились и беззвучно рушились, багровое солнце в разрывах туч на горизонте озаряло черный корабль с клочьями парусов. Потом воды хлынули на многолюдный город, потом — белая крепость с семью башнями, и снова корабль. На черном знамени можно различить изображение Белого Дерева. Дым… битва… закатное красное зарево, серый туман и уходящий маленький корабль, мерцающий огоньками. Он скрылся из глаз и Фродо вздохнул, решив, что на этом все кончилось.

Но внезапно Зеркало потемнело, почернело даже, и Фродо заглянул в какую–то аспидную дыру. Там, в бездне, появилась багровая точка. Она стремительно росла и вдруг стала единственным Оком, занявшим всю поверхность Зеркала. Ужасное зрелище приковало хоббита к месту; не в силах вскрикнуть или отвести взор, он следил за огненным веком, в котором шевелился по–кошачьи желтый глаз, пристальный, настойчивый, но какой–то тусклый, с черной щелью зрачка, похожей на провал в Ничто.