Джон Толкин - Властелин колец

– Но ведь Саруман попытается остановить вас?…

– Хум, хм, а, да, это так. Я долго думал об этом. Но, видите ли, большинство энтов моложе меня на много древесных жизней. Теперь они пробуждены и думают только об одном: как бы разрушить Изенгард. Но они остынут, когда мы примем вечернее питье. А пока — пусть идут и поют! Перед нами долгий путь, а время для размышлений еще будет.

Фангорн шагал со всеми, и его голос присоединился к поющим. Но скоро он замолк, и Пиппин увидел печальный взгляд, печальный, но отнюдь не несчастный. В нем был свет, как будто зеленое пламя погружалось в глубины мыслей энта.

– Может быть, друзья мои, — медленно произнес он, — мы идем на смерть, быть может, это последний поход энтов, хум, хм. Но если бы мы остались дома и ничего не делали, смерть все равно нашла бы нас рано или поздно. Эта мысль давно зрела в наших сердцах, вот почему мы идем. Теперь хотя бы последний поход энтов будет достоин песни. Я бы хотел, — вздохнул он, — услышать песни о наших женах… Но песни как плоды, они поспевают в свой срок и своим чередом.

Энты шли на юг. Пиппин оглянулся. Ему показалось, что их становится все больше. Там, где должны были лежать пустынные склоны, были деревья — и они двигались! Могло ли быть так, что Лес Фангорна поднимался, шагая через холмы на войну? Пиппин протер глаза, думая, что спит, или игра теней обманула его? Но серые очертания продолжали свое движение. Ветви шумели, как под ветром.

Пала ночь, и настала тишина, лишь земля шуршала под ногами энтов и шелестела листва. Наконец они остановились на вершине высокого холма и посмотрели вниз, в глубину ущелья: перед ними лежала долина Сарумана.

– Ночь лежит над Изенгардом, — звучно произнес Фангорн.

– Я продрог до костей. — Гимли отчаянно тёр руки и топал ногами.

Час перед рассветом оказался особенно холодным. Наконец стало светать. Трое друзей приободрились и готовы были продолжать поиски. Гимли пытался разыскать следы ночного гостя.

– Если он оставляет следы, значит, не привиделся нам, а был на самом деле. Трава, правда, тут высокая, но Следопыту и сломанной травинки хватит, — заявил он. — Только не верю я, что этот старик следы оставлял. Не иначе как Саруман призрака к нам отправил. А теперь следит за нами, поди, прямо из Леса Фангорна.

– Может, и призрак, — ответил Арагорн, — но кони–то наши были настоящие. Как ты думаешь, Леголас, их что–нибудь испугало?

– Я бы так не сказал, — задумчиво произнес эльф. — Ржание, скорее, было радостным, как при встрече с кем–то или чем–то хорошо знакомым.

– Так и мне показалось, — подтвердил Арагорн. — Но загадка пока не решается. Светает. Пора поискать следы. Если наши друзья живы, то могут скрываться только в лесу. Если же следов нет, — он помолчал и со вздохом закончил, — придётся обыскать поле боя и пожарище.Но тут надежды мало: всадники Рохана сделали своё дело слишком хорошо…

Искать следы начали около собственной стоянки. Ближайшее дерево скорбно опустило ветви, сухие листья поникли под резким восточным ветром. Арагорн постепенно перемещался в сторону ручья, к остаткам сторожевого костра Всадников, потом свернул к месту боя, прошёл немного,остановился, нагнулся чуть не до самой земли, потом поднял большой, уже начавший вянуть бледно–золотистый лист меллорна .

– Смотрите! — позвал Арагорн. — Лориенский меллорн, на нём и на земле вокруг — крошки лепёшек. А вот и перерезанная верёвка.

– А перерезали ее вот этим, — добавил Гимли, извлекая из травы втоптанный в землю нож с коротким зазубренным лезвием. Неподалеку лежали сломанные ножны. Гимли с отвращением разглядывал рукоять с изображением косоглазого лица, оскаленного в жуткой ухмылке.

– Теперь совсем ничего не понятно! — воскликнул Леголас. — Пленник ушел и от орков, и от Всадников, и освободился орковым ножом. Это как же? Со связанными ногами ему бы не уйти, со связанными руками — не управиться с ножом. Если у него были свободны руки и ноги, зачем резать веревку? Но пусть он все это проделал. Так вместо того, чтобы удирать во все лопатки, он еще закусывает здесь же! Да не чем–нибудь, а эльфийскими лепешками. Значит, это мог быть только хоббит. А потом он защебетал и улетел, не иначе. Но у нас–то нет крыльев, чтобы искать его в небе.

– Колдовство, как есть колдовство, — твёрдо стоял на своём Гимли, — Всё этот старик! А ты что думаешь, Арагорн? Может, еще что–нибудь найдешь?

– А я уже нашел, — улыбнулся Следопыт. — Здесь есть и другие следы. Леголас прав, конечно, это был хоббит и, как мне думается, руки у него были свободны. Так решение получается проще. Ведь орк притащил его сюда. Вот орочья кровь и следы копыт вокруг. Всадники убили орка и отволокли труп в костер. А вот хоббита не заметили, на нем ведь эльфийский плащ, а ночь была темной. Что же до его трапезы, то это понятно. Он просто не в силах был идти, не отдохнув и не подкрепившись. Хорошо, что у него оставались лепешки. Но я все–таки думаю, что их было двое, хотя и не уверен пока.

– Но почему один был связан, а другой нет? — недоумевал Гимли.

– Вот этого не знаю, не скажу. И зачем орк тащил их сюда, тоже непонятно. Хотя постойте… Боромира орки убили, хоббитов взяли как пленников, а нас не тронули совсем. Так не за ними ли была охота? Следы ведут в Изенгард. Вряд ли Саруман рассказал им о Фродо и о Кольце, не стал бы он так рисковать. Значит, у них был просто приказ: схватить хоббитов , причем живыми. Они его выполнили и со всех ног бросились обратно. Когда их перехватили Всадники, кто–то из орков, из тех, кто понимал, как нужны пленники его хозяину, попытался их уберечь, да не сумел. Во всяком случае, теперь можно быть уверенным, что один–то хоббит точно жив. Кроме как в лес ему некуда было деваться. Он не побоялся, не побоимся и мы. Возвращаться в Эдорас рано.

– Да уж не знаю, — покряхтел Гимли, — что хуже: забираться в Лес Фангорна или являться в Эдорас пешком.

– Значит в лес, — сказал Арагорн.

Новые следы обнаружились на берегу Энтовой Купели — слабые на твёрдой земле, но, несомненно, хоббичьи. Чуть дальше, на самой кромке леса, под огромным деревом, нашлось ещё несколько отпечатков.

– По крайней мере один хоббит стоял здесь и осматривался, а потом направился в лес, — объяснил Арагорн.

– Придётся и нам… — вздохнул Гимли. — Ох, как не нравится мне этот Фангорн!

– Мне лес вовсе не кажется злым, что бы там ни болтали. — Леголас был уже на опушке. Он весь подался вперед, вслушиваясь и всматриваясь в зеленоватый сумрак. — Я слышу только эхо растревоженных чащ. Что–то случилось в глубине Леса или вот–вот случится. Чувствуете, как трудно дышать?

– Воздух густой, — согласился гном. — Как будто слежавшийся.