Марина Казанцева - Жребий Судьбы

Как началась война? Я полагаю, кому-то очень захотелось нажать кнопку. В самом деле, сидеть при кнопке и не нажать? Глупо как-то. Когда генералы поняли, что произошло, они сбежались, чтобы разобраться в деле. Примчались на ракетные комплексы и потребовали ликвидировать орангов. Но как же так? Средства вложены, исследования проведены и так вот вдруг — взять и прекратить? Какая чушь. Лишние здесь оказались люди-генералы, а не оранги. Вот тут многие головы полетели, причём, вместе с головным убором. Кто кому голову свернул, тот того фуражку и надел. Вот мой генерал так и стал генералом. Я снял с него фуражку — теперь я генерал.

Док Сарантора человек практичный — он понял, что с орангами договориться куда проще, чем с людьми. Работа есть работа, и не важно, кто за неё платит деньги. Исследования проводились уже давно, в южных джунглях уже имелись целые города, где оранги выполняли все работы не хуже людей. По существу, док вывел новую расу сапиенсов. Так, если с точки зрения эволюции, чем одна раса сапиенсов хуже другой? И наоборот. Вопрос решается просто: естественный отбор. И вот оказалось, что хомо при всех своих духовных богатствах, при своём гуманизме, пацифизме и прочем изме оказались менее приспособлены к выживанию, чем простые незамысловатые оранги без всяких духовных бредней в головах. Так что, господа, сворачивайте направо, мы как раз доехали до той лаборатории, где творится новая ступень эволюции.

Впереди от прямой шоссейной ленты отделялась дорога и уходила в сторону далёких гор. По мере приближения к ним стали видны низенькие строения барачного типа. Справа и слева располагались обширные вольеры за высоким двойным забором из металлической сетки. Поверх сетки витками располагалась колючая проволока. А в вольерах происходило нечто странное — как будто шевеление буро-рыжей массы. Чем ближе подъезжали люди к этим загонам, тем сильнее становился шум: тысячеголосый визг, ор, стоны, хохот и пронзительные вопли.

— Что это такое? — удивилась Джойс, не в силах разглядеть, что такое происходит за густыми клубами пыли.

Микроавтобус подъехал ближе и остановился. Люди вышли из машины, и только оранг продолжал упиваться пивом и грызть семечки.

— Лучше не подходи. — остановил женщину Эскабара, видя, как та направилась к ограждению.

— Эй, оранг, ты знаешь, что это такое? — окликнул «генерала» Лён.

— А? Что? А, это… Да это просто детская площадка.

Оранг выбрался наружу, оттопырив своё пузо, поросшее длинным рыжим ворсом, помочился на колесо и важно подошёл к людям.

— Вот здесь проводят свои детские годы молодые оранги. — провозгласил он. — Перед вами подростковая площадка. Как только детёныша отлучают от самки, то сразу переводят на новый режим. Здесь они учатся быть крепкими и сильными — слабые выбывают. Такова эволюция.

Все, ничего не понимая, снова уставились на пыльное облако, в котором мельтешела какая-то неопределённая масса и раздавались оглушительные вопли. Вдруг из пыли выскочили десятка два молодых животных. Они помчались к ограде, не переставая драться. Все детёныши — маленькие и подростки — то сцеплялись в клубок, то снова распадались на отдельные пары-тройки. Всё это непрерывно кусалось, орало, материлось и визжало.

— В данном случае отрабатываются навыки сексуального инстинкта. — пояснял добровольный гид. — Они сражаются за право совокупляться.

— За самку? — невольно спросил Лён, не в силах оторвать взгляда от бешеной свары молодых орангов.

— Нет, конечно. — с интонацией превосходства ответил оранг. — Самки содержатся отдельно. Их не подвергают мозговой обработке, потому что они нужны только для вопроизведения потомства. Не хватает ещё, чтобы самки приобретали разумность! Эти дрючат своих собратьев. Пока ты маленький — тебя дрючат, когда подрастёшь — сам будешь дрючить. В этом смысл группового воспитания. Всё, что нежизнеспособно, погибает.

За двойной изгородью разыгрывалась трагедия. Два подростка-оранга рвали на части малыша — каждому хотелось поиметь мальчишку. В конце концов дело кончилось тем, что ребёнку свернули голову. Некоторое время подростки тупо рассматривали тело, потом зарычали и стали драться уже за право сожрать его. На них налетели новые желающие, и всё смешалось в сплошную орущую и лающую кучу.

— А ну прекратите! — закричала Джойс, вскидывая автомат.

Кто-то за оградой услышал её голос и вся компания выстроилась у стены.

— Смотрите — бабы! — заорали оранги. Они заподпрыгивали и стали трясти сетку. Они были в таком восторге — все, даже самые маленькие, которые только что визжали от боли. Животные гримасничали, плевались, высовывали языки, показывали неприличные жесты.

— Вот они какие, наши маленькие говнюки! — с гордостью сказал «генерал».

— Поехали отсюда… — едва проговорила Леночка, огромными глазами глядя на чудовищный детсад.

Они проехали ещё мимо четырёх таких вольеров. Видели процесс кормления, когда из трубы, высоко вознесённой над огороженной территорией, стали вылетать куски еды, а обитатели детской площадки устроили битву за пищу. Видели игру в войну: генералы командовали на плацу, а рядовые бились насмерть. В стороне валялись искалеченные тела — будущий приз победителям.

Видели вольер с самками: направо — осеменённые, налево — кормящие. Видели клетки с самками-детьми, которые ещё только готовились включиться в процесс вопроизводства орангов. Самки были животными неагрессивными — они вообще были просто животными.

Наконец вольеры кончились, и путешественники вздохнули с облегчением. Дорога завела их в горы и после недолгого петляния вывела к бункеру, упрятанному в теле горы. Высокая металлическая стена перекрывала вход внутрь. В ней были широкие металлические ворота-штора, закрытые наглухо, и отдельно вход для пеших, тоже закрытый.

— Следует быть готовыми ко всему. — глухо сказал Мик Эскабара, снимая с плеча автомат.

Все остальные, включая и Вадима, тоже проверили обоймы.

— Рип, верни мне магазин. — тихо сказала Леночка Ванону.

— Не надо. — ответил тот. — Я знаю, чего ты хочешь сделать.

Все вышли из машины и подошли ко входу в бункер.

— Ну вот я и дома. — обрадовался оранг. Он подошёл к двери, поправив генеральскую фуражку, и набрал на маленьком пульте какой-то код.

— Кто там? — спросили из динамика над устройством кода.

— Это я, Дрюкатый, — Мозга! — важно ответил оранг.

— Скажи пароль! — послышалось в ответ, и из динамика донёсся взрыв хохота.

— Какой пароль, уроды?! — разозлился оранг, которого, оказывается, звали Мозга. — Открывай начальству!

— Какое ты начальство, Мозга? — глумился Дрюкатый. — Чем командуешь — сортиром?