Джон Толкин - Хранители

Плечо наливалось ледяной болью, но Фродо терпел, стиснув зубы: жаловаться было нельзя. Один за другим миновали четыре тяжких дня. Заверть отдалилась, дальние холмы приблизились. После зловещего крика у Тракта враги не объявлялись – как в бездну канули. Ночами путники сторожили по двое, с дрожью ожидая, что сероватую лунную мглу пронижут черные пятна. Но никого не было, и слышался только сухой шелест жухлой травы. Однако зло таилось где-то рядом – они чувствовали. Вряд ли Всадники сбились со следа. Наверняка выжидают, готовят новую засаду.

На седьмой день, рано утром, путникам снова пришлось вернуться на дорогу: приречной заболоченной низиной ходу не было. Бродяжник и Сэм отправились на разведку – никого. Тракт пустой, и конских следов нет – дня два назад здесь, в предгорье, шел дождь, так, может, смыло, а с тех пор не проезжали. Все прибавили шагу, и наконец вдалеке под горою показался Последний Мост. Того и гляди, возникнут черные фигуры – нет, мост вроде бы свободен. Бродяжник велел им спрятаться в кустах, а сам пошел вперед – и вскоре вернулся.

– Врагов у Моста нет и не было, – сказал он. – Хотел бы я знать, куда они делись. Зато вот что я нашел. – Он вытянул руку с бледно-зеленым камнем на ладони. – Лежал в грязи, посреди дороги, – пояснил он. – Это эльфийский берилл. Не знаю уж, положен или обронен, – но все-таки обнадеживает. Так что через Мост рискнем, а там... там посмотрим, но дорогой не пойдем: что бы этот берилл ни значил, безопасности он не обещает.

Мост миновали быстро и благополучно. Стояла тишина, только вода журчала под тремя огромными арками. Прошли пол-лиги, а потом Бродяжник свернул налево в узкую лощину и зашагал еле заметной тропой по редколесью у подножия угрюмых холмов. Хоббиты пробирались между сумрачными деревьями и радовались, что тоскливая низина и страшный Тракт остались позади; но и здесь места были дикие, глухие, зловещие. На горных выступах и вершинах виднелись остатки древних стен, развалины башен – они словно таили в себе какую-то неясную угрозу. Фродо припомнил описания из книги Бильбо – уж не в тех ли они угрюмых краях, не в стране ли троллей?

– Кто здесь живет? – спросил он. – И кто выстроил эти башни? Это что, Троллистое Плато?

– Да! – сказал Бродяжник. – Только строили не они: тролли строить не умеют. Здесь никто не живет; жили люди, теперь их нет. Говорят, их поработил ангмарский царь-чародей, и они предались злу, а во время Великой войны сгинули вместе со своим повелителем. Их уже и горы давно забыли, а тень злодейства, видите, не рассеялась.

– Откуда же ты это знаешь, раз людей давным-давно нет? – спросил Пин. – Если даже горы забыли, то ведь звери и птицы такого не расскажут?

– Наследники Элендила хранят память о былом, – отвечал Бродяжник. – Да и в Раздоле многое помнят.

– А ты в Раздоле часто бывал? – полюбопытствовал Фродо.

– Бывал, – отозвался Бродяжник. – Когда-то я там жил и возвращаюсь туда всякий раз, как выпадет случай; но, видно, не судьба мне там оставаться.

Три дня карабкались они по каменистым кручам под моросящим дождем; Фродо пришлось спешиться, и он быстро выбился из сил. Левая рука его безжизненно свисала вдоль тела; мертвая хватка ледяной боли сжимала плечо и грудь. Деревья и камни казались смутными тенями.

– Дальше идти нельзя, – сказал Мерри Бродяжнику. – Фродо на ногах не стоит. Очень я боюсь за него. Как ты думаешь, в Раздоле-то его сумеют вылечить, если мы туда доберемся?

– Увидим, – отвечал Бродяжник. – Я больше ничего сделать не могу; из-за его раны я вас так и подгоняю. Но сегодня – верно, дальше нельзя.

– А что с хозяином? – тихо спросил Сэм, умоляюще глядя на Бродяжника. – Ранка-то была махонькая, и уже затянулась: только белый шрамик на плече.

– Фродо коснулось оружие врага, – сказал Бродяжник, – ядовитое, гибельное, колдовское оружие. Мне это черное чародейство неподвластно. Что еще могу я тебе сказать? Держись, Сэм!

Занималось холодное и светлое, хотя до поры бессолнечное утро. Накануне они заночевали на высоком уступе, и теперь Бродяжник мог как следует оглядеться.

– Далеко забрали влево, – сказал он. – И не пройдем здесь: сплошные кручи да осыпи. Надо вниз, к Тракту, до него не очень далеко. Иначе мы и за неделю не проберемся к Переправе – нет у нас этой недели.

...На Тракт выбрались к вечеру. Он был по-прежнему пуст, и хоббиты припустились во всю прыть. Пони бодро трусил вперед, точно и не чувствуя седока. Низкое солнце вскоре скрылось за холмами; в лицо дунул холодный ветер.

Они уж начали присматривать место для ночевки, когда сзади донесся жуткий, отчетливый и давно ожидаемый стук копыт. Все разом оглянулись, но напрасно: дорога только что круто свернула. Бросились в сторону, вверх по склону, и укрылись в густом орешнике. Тракт виднелся внизу, смутно-серый в сумеречном свете. Копыта стучали все ближе, цокали дробно и четко; послышался легкий перезвон бубенчиков.

– Что-то не похоже на Черных Всадников, – сказал Фродо, вслушиваясь.

Хоббиты согласились – не похоже; но после многодневной погони всякий звук казался им недобрым и угрожающим. Однако Бродяжник подался вперед, приложил ладонь к уху, и лицо его просияло радостью.

Смерклось; тихо шелестели кусты. А бубенчики переливались все звонче, дробный перестук приближался – и вдруг из-за поворота стремительно вылетел белый конь, блеснувший в сумерках, словно светлая птица. Уздечка мерцала самоцветами, как звездными огоньками. За всадником реял плащ; капюшон был откинут, и золотые волосы струились по ветру. Фродо показалось, что всадник излучал серебристый свет.

Бродяжник выпрыгнул из кустов и с радостным окликом кинулся к Тракту; но еще раньше, чем он вскочил и вскрикнул, всадник поднял взгляд и придержал коня. Увидев Бродяжника, он спешился и побежал ему навстречу.

– Аи на вэдуи Дунадан! Маэ гвэринниэн! – воскликнул он.

И речь незнакомца, и ясный голос не оставляли сомнения: перед ними был эльф. Но в голосе его прозвучала тревога; он говорил с Бродяжником быстро и озабоченно. Потом Бродяжник призывно махнул рукой; хоббиты вылезли из укрытия и поспешили вниз, на дорогу.

– Это Всеславур; он из замка Элронда, – сказал Бродяжник.

– Привет тебе, долгожданный гость! – обратился к Фродо эльф-воитель. – Меня выслали тебе навстречу: мы опасались за тебя.

– Значит, Гэндальф в Раздоле? – вскричал Фродо.

– Когда я уезжал, его еще не было, – ответил Всеславур, – но уехал я девять дней назад. До Элронда дошли худые вести: мои родичи, по пути через ваши края за Берендуином, проведали и тотчас дали нам знать, что по западным землям рыщут Девятеро Кольценосцев, а вы пустились в опасный путь без провожатого, не дождавшись Гэндальфа. Даже у нас в Раздоле мало кому по силам противостоять Девятерым лицом к лицу. Но Элронд все-таки набрал и отправил нарочных на север, на запад и на юг: ведь вы, уходя от погони, могли заплутаться в глуши. Мне выпало наблюдать за Трактом; семь суток назад я достиг Моста Митейтиля и оставил вам знак – берилл. За Мостом таились трое прислужников Саурона; увидев меня, они отступили и ушли к западу. Потом встретились еще двое: те свернули на юг. Тогда я стал искать ваш след, нашел его два дня назад, а сегодня приметил, где вы спустились с горы. Однако хватит: сейчас не время для рассказов. Вам придется рискнуть и выдержать страх открытого пути – вечером и ночью. За нами пятеро; когда они нападут на ваш след, примчатся быстрее ветра. Где остальные, не знаю – должно быть, стерегут Брод. Об этом пока лучше не думать.