Марина Ефиминюк - Второй шанс

— Не смей меня оскорблять, урод! — Рявкнула Лиза ему в лицо.

— Хватит вам, — примирительно произнес Максим, разводя сорившихся руками. — Зак, помоему, ты сгущаешь краски.

— Не думаю! Мы должны избавиться от нее, пока она еще молчит!

— Да, ты с ума сошел?! — Заорала Кошка. — О чем ты говоришь?! Хорошо тебя Филипп не слышит. — Добавила она уже спокойнее, поймав предупредительный взгляд Максима, вечно выступающего во всех скандалах миротворцем. — Можешь быть уверен, что я прямо сейчас ему расскажу о твоем милом предложении!

Она моментально вытащила из сумочки блестящий мобильный аппаратик и, глядя на побледневшего Заккери, нажала на кнопку быстрого набора номера Филиппа. В следующее мгновение холодный поток воздуха вырвал аппарат из ее рук и бросил в стену. В призрачном свете силового шара блеснули со звоном разлетевшиеся по каменному полу детали.

— Так. Послушай меня, урод! Я не собираюсь становиться убийцей только изза твоей поганой паранойи! — Пронзительно заявила Лиза. — Если хочешь, подчисть ей воспоминания!

— Проблема как раз в том, что Саша действительно ничего не помнит. — Улыбнулся Максим, злость сестры всегда являлась наигранной, а потому забавной, как любая кричащая подделка. Эта ведьма, изображавшая всю свою жизнь страсть, на самом деле была холоднее сосульки зимой. Она никогда не злилась, не умела — сила лишила ее горячих чувств, оставив лишь расчетливость настоящей хищницы.

— Стоп! — Она категорично взмахнула рукой. — Я запуталась.

— Филипп сказал, что ее голове нет ни одного воспоминания об игре, и каким чудом она знает о ней, остается неизвестным. — Терпеливо пояснил Макс.

— Эта девка — настоящий демон! — Буркнул Заккери, которого душил гнев.

— Отлично. — Лиза хохотнула. — Я тебя поняла, Зак. Ты хочешь избавиться от рыжей, потому что она тебя цепляет, а брат тебя обскакал? — Тот сузил глаза, желая, чтобы сестра заткнулась. — Поздравляю, — девушка издевательский поаплодировала, — раньше ты только походил на дурака, теперь ты он и есть.

Она развернулась, и вот ее сердитые шаги по каменной лестнице затихли. Яростно хлопнула дверь склепа.

Парни остались одни. Максим поглядывал на брата с немым сочувствием.

— А ты как считаешь? — Зак немного успокоился, но слова выходили резко, словно он их выплевывал.

— На сто процентов согласен с Лизой и Филиппом. — Максим пожал плечами. — К тому же я давал клятву Гиппократа: «не причини вред человеку». Знаешь, Зак, — парень задумчиво посмотрел на хмурого блондина, — наверное, это правильно, что именно я тебе должен сказать подобное. Прими мои слова, как совет старшего брата: не подходи к этой девочке, иначе все закончится плачевно. Вы с Филом едва разговариваете, следующий ваш спор приведет к поединку. Мы не можем себе позволить воевать друг против друга, это убьет Гнездо и сила отвернется от семьи.

— А я не могу позволить какойто человеческой девке разрушить мою жизнь!

Максим сочувственно покачал головой.

— Знаешь, брат, если бы ты, наконец, отошел от придуманного тобой же свода правил, то узнал, что жизнь гораздо богаче, чем просто наследование силы Хозяина, а самое приятное и нелогичное в ней — обычные человеческие женщины. Окажись, на месте Саши я, то, после всех тех мерзостей, что мы с ней проделали, раструбил бы обо всем в Интернете или электронном дневнике, написал десяток писем в газеты. Может быть, конечно, мне бы никто не поверил, зато скандал вышел бы отменный, а нам всем уже назавтра перекрыли бы силу. Правда, так поступлю я, а Саша будет трястись от страха, но молчать.

— Почему ты так думаешь? — Высокомерно изогнул брови Зак.

— Ведь Фил тоже участвовал в игре. — Максим многозначительно усмехнулся и пожал плечами. — Смирись, брат. Девушка не опасна, ты знаешь это не хуже меня.

Он оставил Заккери в одиночестве, в холодном свете ледяного склепа. Молодой человек зло блеснул глазами, прекрасно понимая, как поступить дальше. Он, как будущий Хозяин семьи, принял собственное решение ради безопасности всех Вестичей.

Гнездо выглядело грустным и пустынным, почти все его жители еще утром улетели в Киев, где ночью проводился ведьмовской шабаш — скучнейшее сборище. Пьянство, жертвоприношения и дикие оргии — все веселье, с таким размахом описанное в книгах, закончило свое существование еще в семнадцатом веке (хотя, конечно, колдуны, искавшие подобной перчинки, безусловно, находили ее в очень узком круге приверженцев старых традиций). Шабаши всегда начинались с ритуального испития жизненных соков жертвы, но сейчас всех гостей старинного замка угощали донорской кровью в крошечных рюмочках размером с наперсток. Такую порцию даже на языке не почувствуешь. К счастью. Ведь увлечение вегетарианством в ведьмовском обществе распространялось быстрее, чем птичий грипп в Азии.

В доме остались лишь трое братьев, Лиза не пожелала вернуться из города. Она делала вид, будто злится изза сорванных съемок — известный мужской журнал через агента выставил ей счет, который она тут же переадресовала к Заккери.

Филипп приехал поздно, очередная встреча с «Зайкой», которые с каждым разом становились все более насыщенного рыжего цвета, довела до нервного тика. Он устал от нее настолько, что, не довезя до дома, выставил из машины у метро, а сам отправился в Гнездо. Последнюю Зайку тоже звали Александра, и она буквально уморила Филиппа рассказами о своем желании посетить далекий курорт. Парень вполне искренне сожалел, что не мог немедленно одним щелчком пальцев отправить девицу прямо туда.

Заккери развалился в большой гостиной в кресле усопшего Луки, куда даже отец все еще боялся садиться. Парень положил ноги на низкий журнальный столик с коваными уголками и медленно со вкусом курил. В пепельнице уже не помещались окурки, а комната утопала в сизом дыму. Филипп не переносил запах табака, его выворачивало наизнанку от одного вида зажженной сигареты. Он тут же щелкнул пальцами, открывая окно, и впустил в комнату осеннюю прохладу и свежесть. Дым медленно и неохотно вытягивался на улицу.

— Хорошо, что Аида не видит. — Буркнул он, сморщившись, и почти закрыл дверь, когда его окликнул Зак:

— Как поживает рыжая, брат?

Тот, напрягшись, вернулся обратно. Блондин выпустил в его сторону струю дыма и неотрывно смотрел в глаза, нарочно прокручивая в голове воспоминания, спрятанные прежде. Филипп прочитал все до самой крошечной детали:

…Коридор факультета. Хрупкая девичья спина с рюкзаком на плече. Рыжие, похожие на шелк волосы до пояса. Рука Заккери, останавливающая ее. Испуганное смятое выражение на лице девушки при виде брата, синие круги под глазами на смешном веснушчатом личике. Ее обида во взгляде, ее страх, запрятанный в глубине зрачков… Пальцы Зака, поглаживающие мягкую, похожую на расплавленное золото прядь. Два волоса, оставшихся в сжатом кулаке. Два волоса, обернутые через шею фигурки демона…