Татьяна Каменская - Эртэ

— Ты ещё не готов Последний потомок владов осмыслить всё происходящее с тобой? Нет, не готов! Тогда послушай мою сказку, последнюю, и реши сам, где в ней ложь, а где намёк… Итак, слушай!

Было у отца с матерью три сына. Старшего звали Орь, второго Марь, а третьего Ирь. Их так звала мать и отец. Было тогда поверье на Руси. Рождался ребенок, его первым делом богам показывали: Солнцу, Небу, Месяцу и Воде. Какой бог первым ребёнка увидел, тот и будет его покровителем. Дружные росли сыновья, да послушные. Настоящими богатырями выросли, особенно Орь. В тринадцать лет он уже кидал палицы, да так, что зашибал одним ударом дюжину воинов своего племени. А воины этого племени были не робкого десятка, но силу Оря признавали, на рожон не лезли, не задирались, даже шутки с ним не шутили, авось зашибёт ненароком, и ведь не со зла. Маря бог тоже силушкой не обидел, но вложил в него хитрость немалую. Но только зря Марь задирал иногда братьев, Орь никогда не обижался, но мог скрутить Маря так, что тому только и оставалось, что пощады просить, а Ирь на шутки братьев только улыбался. Иря они не обижали, хотя силу его тоже признавали. Уж очень красив был Ирь, словно девушка, белокожий, голубоглазый, с волосами, золотом горевшими на солнце. Его так и звали Золотоподобный, или дитя Солнца. Да и похож он был больше на девушку. Ресницы длинные как тонкие стрелы, нежная кожа лица, на которой не было и намека на растительность, руки хрупкие, но сильные, что-бы удержать тяжелую дубину, которой он защищался от братьев. Шутки у них такие были. Кто кого победит! Ирь всегда проигрывал братьям, и не удивительно, был он по сравнению с ними просто слабый ребенок. А однажды Марь так стукнул палицей Иря, что свалился тот без чувств. Что тоже было не мудрено. Приболел он что-то в последнее время, а может от горя ослаб. Умерла их мать, которая больше всего любила Иря. Да и он загрустил, целыми днями в небо смотрел, глазами полными слёз. А тут Марь пристал, на поляну стал звать, где они бои устраивали. Бабой обозвал, да слюнтяем. Мол, нечего себя распускать, в бою с неприятелем никто тебя не спросит, что у тебя случилось, и отчего ты бледен как холщовая рубаха, словно солнце тебя ни разу не поцеловало за целый день… Отказаться бы Ирю. Да не может. Засмеёт его Марь совсем. И вот пришли они на поляну и стали бороться. Ослаб Ирь в тоске по матери, да и от погоды без солнца, так что от третьего удара дубиной упал замертво. Испугался Марь, по щекам брата хлещет, да всё бестолку. Лежит Ирь как мёртвый, не подаёт признаков жизни. Да и лицом бледен стал, словно дух уже испустил. Рванул Марь вверх рубаху Ирю, сердце послушать, да так и обомлел. Увидел он перед собой девицу, её белое нагое тело, нежное и прекрасное, её совершенную грудь… А тут и солнце вышло из-за тучи, и так вспыхнуло разом, что ослепила Маря и упал он бездыханный рядом с Ирем. А очнулся Марь от хорошего ледяного душа. Это Ирь привела его в чувство, набрав воды в роднике, что бил неподалёку. Помогла Ирь своему брату подняться с земли и пошли они в своё племя, но уже молча, и как-то настороженно глядя друг на друга. Загрустила Ирь ещё больше, а Марь совсем её избегать стал. Стал он задумчив, и словно тоже загрустил. Ему бы посоветоваться с отцом, обьясниться, да боиться смеха чужого. Некому и Ирю пожалиться. Отец, и его защитник Орь в леса подались, на гору Веда. Что-то неспокойно стало в долине. Чужаки стали прибывать, да набегами грозить. Давненько уже племена в долине не воевали. Думали обойдётся, ан, нет! Не вышло! Чужак не будет сидеть спокойно, он станет докучать тебе. Уж лучше тогда знать о противнике всё, как о самом себе, и думать его мыслями. Так учил тот шаман, что жил на горе. Вот к нему и отправился вожак с сыном, оставив двоих своих младших сыновей дома. Не было отца со старшим сыном дома несколько месяцев, а вернувшись из похода, застали они лишь одного Маря. Исчез Ирь, как будто его и не бывало тут вовсе. Долго его искали, но так и не нашли. А что с ним случилось, этого никто не узнал и не знает. Только странные вещи стали в долине твориться. Говорят, что с той поры в долине стали видеть странную фигуру Золотой Бабы с ребенком на руках. Появляется она после дождя в солнечную погоду. Бывает она разной, то красивой стройной девушкой с длинной золотой косой, то привидится, и чаще всего, толстой и безобразной бабой. Но блеск её золота бывает таким ярким, что ослепляет увидевшего её мужчину. А если её увидит женщина, то ничего ей не случится. Да и кто поверит глупой бабе, которая после дождя отправилась за грибами в лес. Привидилось, ну и привиделось. Что с того?

— Что с того, что было много веков тому назад? О чем говорят легенды, уже не знает никто, это лишь домыслы, что парень оказался девкой… И ты дед Евсей об этом знаешь не хуже меня.

— А Золотая баба? Говорят, она появляется иногда в наших краях. Но кто её увидит, и не испугается, тому судьба преподнесёт подарок, а кто струсит и отвернётся ослепленный её золотыми лучами, печальна его судьба…А ещё говорят, она ищет кого-то в наших краях, и сдаётся мне, отца своего ребенка, потому-что иногда так плачет ветер в полях, так он мечется в ковыле, что поневоле подумаешь о ней, как о женщине, которая до сих пор любит…

— Ну, дед ты и загнул! Наворочал тут мне всякого, и бабу золотую приплёл к какому боку.

— А к такому, что сказка ложь, да в ней намёк. И Золотая Баба была, и Марь и Орь, все они были. Марь пошел не по тому пути, что предначертали ему боги, и поплатился за это. А ведь ему было завещано стать первым, только этого не произошло. Он выбрал иной путь. А ещё известно, что Орь основал здесь поселение, и от него пошло красивое племя светловолосых людей, с голубыми глазами и доброй душой. И ты, как ни странно, его потомок, которому суждено вновь и вновь проживать какую-то часть своей и даже чужой прошлой жизни…

— То-то я смотрю, что круг за кругом я топчусь на одном месте. — усмехнулся доктор. — Не иначе здесь какое-то колдовство, одни сплошные загадки…

— Наша жизнь и есть самая большая загадка. Если ты ходишь кругами за истиной, значит, так тебе положено. Значит тебе ещё рано её познать, но ты познаешь её всё равно. Когда окажешься на самом последнем круге, или пике твоей жизни, готовься, тебе ждут перемены. Мы уходим в другой мир, и видим оттуда, как люди повторяют одни и те же ошибки, словно им доставляет удовольствие получать от жизни тумаки. Они убивают себе подобных, не думая, что кто-то невидимый наблюдает за ним, и уже готовит обвинение. Лжец и обманщик радуется грошовой прибыли, не думая, что кто-то невидимый смеётся над ним, как над глупым ребёнком. Иной, кичится своим богатством, не замечая, что он стал его заложником и рабом обычной страсти. Страсть к золотому тельцу, к обогащению, чревата тем, что ты станешь птицей в золотой клетке. И птицы в золотой клетке тоже умирают от несварения желудка. Так и человек! Когда наступит его конец, успеет ли он додуматься до раскаяния? И как понимать то, что мужчины вдруг меняются и становятся странными женоподобными существами, и ведут себя жеманно, как женщина. Что это? Ошибка природы или вызов богам? Как простить женщину, которая с непонятной жестокостью убивает своего ребёнка, родив его в страшных муках… Опять же, что это, вызов или временное умопомрачение? Или самая настоящая жестокость. Что случилось, что произошло с людьми, если они забыли законы своего племени, забыли заветы своих отцов… утратив понимание Добра и Зла, Веры и Надежды, а самое главное — Любви.