Ула Сенкович - И придет новый день

Все-таки я — глупая. Или мне нравится смотреть на взбешенных орков. Хондар решил наконец высказаться:

— Нэрин остается. Это не обсуждается. Я не спрашиваю вашего совета, просто говорю, что сделаю. Нэрин попросила меня о защите. Я готов выполнить ее просьбу. Ты согласна произнести слова клятвы? Тебе придется говорить их, не понимая смысла. Готова стать сестрой оркам?

— Конечно.

Не могу сказать, что такое развитие событий меня обеспокоило, все же было несколько неожиданным увидеть, как Хондар резко меняет свое поведение. Но лучше принести ему клятву верности, чем рисковать своей безопасностью рядом с его непредсказуемыми соплеменниками. Не станут же они торговать своей новоиспеченной сестрой по оружию, пусть хоть и навязанной им в родство?

Пришлось опуститься на одно колено (поверить не могу, что я это делаю!) и повторять за Хондором слова клятвы на древнем оркском, который здесь использовали для наложения заклятий. Потом мне довольно болезненно проткнули левое ухо почти на самом верху, и я увидела отблеск синего света. Хотелось бы еще знать, как это заклятие действует.

"Если я сейчас укушу кого-нибудь из моих новых побратимов, это будет расцениваться как нападение или пройдет как шутка?"

Хондар подавил улыбку, но комментировать мои мысли не стал. Молчаливые свидетели покинули скалистую площадку, пошли наверное заливать вином упущенное богатство и переваривать чудовищный факт, что человеческая женщина теперь для них сестра по оружию. Хондар не двинулся с места, поэтому я решила задержаться и прояснить немного сложившуюся ситуацию:

— Ты ведь не собирался меня отпускать? Почему передумал?

— Хотел освободиться от тебя.

— Ничего не понимаю. Ты действительно решил отказаться от своей мечты занять оркский трон? С самого детства только об этом грезишь, с чего вдруг такое охлаждение?

— Цена мне не нравится. Для чего мне власть, если я не могу получить то, что хочу? Разве ты останешься со мной, когда меня признают главой орков?

— Зачем мне это? Точнее, зачем это тебе? Хондар, у тебя впереди еще целая жизнь, в ней будет такое количество женщин, что твой вопрос меня удивляет. Я поклялась тебе в верности, ты слышишь мои мысли, что ты еще хочешь?

— Жаль, я не мог при свидетелях изменить слова клятвы. Всего три слова, и я был бы полностью доволен.

Я перебрала в голове возможные варианты, ничего не придумала и посчитала более безопасным перевести разговор на другую тему:

— Не хочешь спросить, что мне написали?

— Нет, я же знаю твои мысли. Тебе сообщили, в чем ценность камней из пустыни. Кто такой Айден? Его ведь интересуешь ты, а не твоя незаменимость. Я говорил с ним, он дал бы мне и большую сумму, понял, что не соглашусь и прекратил разговор. Почему он предложил за тебя выкуп?

Откровенничать не хотелось, но скрывать правду не имело смысла:

— Айден был моим женихом, наверное до сих пор считает себя ответственным за мою судьбу. Ведь если бы он не разорвал помолвку, я бы не оказалась рядом с тобой в пустыне.

— Ты согласилась стать его женой? — если Хондар и был удивлен, то хорошо скрывал свои эмоции.

— Да. Это сложно объяснить. Так получилось. — я старательно убрала из головы все мысли, чтобы даже тень о Лимберте не проскочила в моих воспоминаниях.

— Почему он отказался?

— Не знаю. Сказал, что не готов пойти ради меня на такую жертву. Можешь даже не спрашивать, о чем шла речь. Понятия не имею. Я только рассказала ему свой сон, о женщине из странного светящегося мира, и он решил со мной расстаться.

— Ты разговариваешь с этой женщиной? — Хондар, похоже, не очень удивился.

— Нет, только воспринимаю то, что она мне говорит, но не словами. Это как музыка, которую не только слышишь, но еще и видишь. Я просто ее понимаю. В том мире очень красиво и удивительно светло. Ты знаешь, кто она?

Хондар молчал. Довольно долго. И смотрел на меня ничего не выражающим взглядом. Когда заговорил, голос был совершенно спокоен:

— Вот значит в чем дело. Что она говорит обо мне?

— Ничего. Но она не возражала, когда я решила тебе помочь. Акведук — это была ее идея, кстати. Ты все-таки ее знаешь?

— Нет. Я не разбираюсь в женских снах. Если тебе понадобится ответ, расспроси мою мать, когда ее встретишь. Может быть она тебе расскажет.

Хондар смотрел теперь на линию гор, с непонятной усмешкой на лице, правда, глаза при этом не улыбались:

— С самого детства считал, что мой брат умней меня. И вот теперь ты здесь, а он не может тебя найти. Даже не знаю, радоваться такому подарку или нет.

— Я не думала о твоем брате! Почему ты о нем заговорил?

— Просто скажи ему, если сунется в Годрун, я нарушу клятву, которую дал матери, и убью его. Моя проблема будет решена, правда, я останусь без семьи, но мне уже все равно. Так что предупреди его.

— Хондар, иногда я тебя совершенно не понимаю. Это ты можешь разговаривать с ним мысленно, меня он не услышит.

— Услышит. Можешь не сомневаться. Я не могу с ним говорить, тогда мать будет в курсе и вмешается. Так что придется тебе постараться. Просто передай ему мое предупреждение, если хочешь, чтобы он уцелел. Он уж как-нибудь тебя услышит. Интересно, как ты это сделала? Ты же не умеешь колдовать.

— Что сделала?

— Он тебе ничего не сказал? Просто поверить не могу. Наверное он на тебя здорово разозлился.

Мне надоело, что со мной говорят загадками. Тем более странным было видеть Хондара улыбающимся, последнее время он ходил все больше злым или хмурым. Только его улыбка отдавала горечью, как если бы парень смеялся над собой. Не я завела разговор о его брате, если опять выйдет из себя, пусть справляется со своей злостью сам.

— Хондар, мне нравится твой брат, можешь относиться к этому, как тебе заблагорассудится. Но Лимберт сказал мне, что у него есть девушка, и на этом тема наших отношений была исчерпана. Я не желаю о нем разговаривать, так что будь добр, не упоминай больше в моем присутствии его имя.

— Поверить не могу, что такое вообще возможно.

— Я же тебя попросила!

— Обещай без меня не покидать город, и я не трону брата, если только он сам сюда не явится.

— Ты все-таки меня разозлил! Я не собираюсь никуда идти, пока не придумаю, как добыть тебе этот чертов трон, а оставить в покое Лимберта ты обещал своей матери. Так что не впутывай меня, пожалуйста, в ваши отношения. Но на всякий случай знай, если с твоим братом что-нибудь случится, все договоренности между нами аннулированы, — вообще-то я не собиралась говорить то, что сказала. Само как-то вырвалось.

"Ну, почему такая давняя история все еще преследует меня, ведь столько времени прошло? Кому есть дело до событий полуторагодичной давности? Даже если я была какое-то время влюбленна, нельзя же все время жить прошлым? Что было, то прошло. Это всего лишь воспоминание, и я не позволю моей памяти влиять на мое будущее."