Ула Сенкович - И придет новый день

Хондар не давал мне уйти, питая своей жизненной силой. Но чтобы я не умерла, он не мог оставить меня ни на минуту и не мог спать сам. Сон разорвался бы канал, по которому в меня вливалась энергия. А когда понял, что больше не сможет оставаться в бодрствующем сознании, созвал всех на обряд прощания, потому что объявил о своем решении уйти следом за мной. Од-уругу не стали возражать. Он здесь господин. Орки дорожат своими героями. Не каждый был способен на такой подвиг, как добровольно отправиться за завесу. Шанса вернуться почти не было. Смельчаков, кто мог похвастаться таким жизненным опытом, можно было пересчитать по пальцам. Поэтому все жители собрались на главной площади города, разложили костер для обряда прощания, и жрец начал церемонию. А в самый драматический момент на площадь со скалы спрыгнул демон и сожрал жреца. Слопал в два укуса, даже не разжевывая. Колдовство оказалось прерванным, я спасена, а город радостно приветствовал своего господина, вызвавшего, спасшее меня от смерти, чудовище.

Это самое чудовище мирно урчало у меня под рукой и сонно щурило глаза, если я слишком настойчиво пыталась привлечь к себе внимание. "Орки такие смешные! Как можно милейшую кошку обозвать демоном?" Моя спасительница от меня не отходила ни на шаг, к Шане относилась снисходительно-равнодушно, но орчанка и не пыталась дотронуться до пантеры. Сидела на безопасном от нас расстоянии и немного растерянно за мной наблюдала. Наконец все-таки не выдержала:

— Как ты можешь трогать руками демона?

— Шана, никакой это не демон. Немного крупноватый зверь, не спорю, но пока он сыт, опасности нет. Она же просто прелесть! Разве ты не видишь?

— Почему ты решила, что это она?

— Не знаю. У нее морда, как у девочки. И потом она не возражает, если я зову ее "дорогая".

— Ты дала демону имя?

— Нет еще. Но, наверное, ты права, нужно как-нибудь ее назвать. Придумала! Буду звать ее Стеллой, — пантера повернула голову и посмотрела на меня вопрошающе.

— Видишь, она не возражает. Ей понравилось. Как твой драгоценный?

Шана густо покраснела.

— Надоел уже. Прохода от него нет. Таскается за мной следом, как будто дел у него других нет.

— Ты сама этого хотела!

— Ну, не так же! Ведет себя хуже малолетнего орка, которому первый раз удалось поцеловаться.

— Просто ты — неотразима. Он влюбился и теперь от тебя не отстанет.

— А где признание? Только молчит и хватается за меня руками. Пока не скажет, что любит, никаких дел с ним иметь не буду!

— Ну, ты и крута! Только не перестарайся. Если у парня лопнет терпение, опять придется за ним бегать. Второй раз может и не получиться.

— Очень надо! Хондар же терпит твое равнодушие, и этот никуда не денется.

— При чем тут Хондар?

— Я подумала и решила, что твое поведение самое правильное. Сколько девиц пытались подчинить себе од-уруга и все бестолку, а ты запросто с ним справилась. Даже готов был за тобой идти к демонам.

— Ты заблуждаешься. Хондар поклялся выполнять мои приказы, ничего больше.

— Если тебе так хочется думать… — Шана пожала плечами и оставила эту тему.

Я не придала ее словам особого значения, мое внимание было все еще рассеяно. Мысль не могла долго ни на чем задерживаться. Но когда Хондар пришел за мной, решила приглядеться к нему повнимательнее.

"Да нет. Все было, как всегда. Выдержан и спокоен. Безмятежный взгляд, расслабленные движения. Или Шана ошибается, или он так хорошо собой владеет, что никаких изменений в нем я не вижу. Глупости. Моя подруга не может отличить дружеского участия от любви, поэтому и портит свои отношения с супругом. Какой из нее психолог!"

Пантера обошла Хондара, по пути потершись мордой о его ногу. Орк поморщился и отступил в сторону:

— Зачем ты держишь при себе демона?

— Это не демон. Это — Стелла. Ты же сам ее привел. Шана мне все рассказала. Спасибо, что не дал умереть. Если бы не ты, меня бы здесь сейчас не было. Я теперь твоя должница.

Хондар отвернулся. Мы вернулись в мою комнату. Солнце уже зашло и полумрак отгородил нас занавесом от внешнего мира. Зажигать свет никто не стал. Я опустилась на шкуры и подтащила к себе под бок довольного зверя. Стелла моментально принялась урчать. Кошка она и есть кошка. И не важно, что она большая.

— Не могу спокойно смотреть, как ты играешь с огнем. Ее зовут Эста. Не знаю, почему демон принял такой странный вид, будет лучше, если ты ее отпустишь.

— Эста? Эстелла. Тоже не плохо. Так ты ее все-таки знаешь! А не хотел признаваться. Это имя из моего мира. Или у вас есть похожее? Хочешь покажу один фокус? — и не дожидаясь ответа провела рукой по загривку Эсты против шерсти. В комнате было уже достаточно темно, поэтому вырвавшееся из ноздрей зверя пламя смотрелось очень впечатляюще. Хондар поймал мою руку и не дал повторить опыт.

— Нэрин не понимает еще простых слов? Демона лучше не злить.

— Хондар, ты слишком серьезный. Это же смешно. У нее пламя из ноздрей вылетает, как у дракона.

— Эста и есть дракон. Только очень молодой. Она из рода красных ящеров, тех, кто своим видом наводит ужас.

— Как из легенды о Нэрин и Одмане?

— Да, и ничего смешного в этом нет. Этот ящер — глупый и очень опасный демон. Лучше отпустить его домой.

— Ящер — это зверь, а демон — это волшебное существо. Все вместе не бывает.

— Бывает.

— Откуда ты знаешь ее имя?

— Мой брат дал его демону, — Хондар смотрел на меня совершенно спокойно. — Лим подобрал ее в пустыне и выходил. С тех пор демон подчиняется ему. Меня только терпит. Брат использовал демона, чтобы от меня защищаться.

— Ты дрался с Эстой? — я расхохоталась. Упоминание имени Лимберта меня совершенно не расстроило. Только вспомнила, как поцеловала Хондара вместо него, и почувствовала себя слегка не в своей тарелке. "Зачем гоняться за нереальным, если у меня перед глазами вполне симпатичный и живой орк?"

Хондар жгуче покраснел:

— Ты не поняла, что я тебе сказал? Это Лимберт спас тебя. Он прислал Эсту и демон уничтожил заклятие.

— И ему спасибо. Ты же слышишь мои мысли. Если сомневаешься, могу сказать вслух. Я знаю, что ты для меня готов был сделать. И знаю, что ты сделал. Если бы ты не сказал мне попрощаться с братом, он не прислал бы Эсту. Спасать меня было бы некому. Так что расслабься и прими заслуженную благодарность. Ты готов был умереть вместе со мной. Неужели ты думаешь, я не в состоянии этого оценить?

Но Хондар не собирался становиться более сговорчивым:

— Желать себе смерти — это жест отчаяния, а не силы. Мне нечем гордиться. Ты отвернешься от меня, если узнаешь правду. Что я на самом деле сделал.

— Я уже принесла тебе присягу в верности. Хочешь еще лично поклянусь, что никогда от тебя не отвернусь?