Евгения Прокопович - Вершина мира. Книга первая

О телевизоре подумалось с отвращением, значит, отпадает, тем более, в это время крутят идиотские викторины, не менее умственно отсталые шоу или розовые сопли, от которых в восторге старушки и неокрепшие умом девицы. 'О, сын мой! Лежа на смертном одре я должен тебе признаться!' 'Да, отец?' 'Ты вовсе не мой сын!' 'Боже, отец! Неужели я твоя дочь!?' 'Хуже, ты мой дед, которого мы потеряли в дальней экспедиции!' Боже, какой бред, мысленно простонала я, чего только не придумается с недосыпу. Впрочем, предложи я подобную глупость телевизионщикам, схватятся руками и ногами. А что — сюжетец свежий, неизбитый!

Мысли сами собой переключились на Влада. Есть несколько профессий, жить рядом с которыми уже профессия. Полицейские, спасатели, военные. Их никогда нет дома, они редко бывают рядом. Закрывая за ними дверь утром, никогда не знаешь, где и когда закончится их день. А близким остается сидеть и терпеливо ждать, замирая от мимолетного страха. С тревогой постепенно свыкаешься и почти перестаешь поглядывать на часы, но вот что-то нет уверенности, хватит ли меня бояться за двоих.

Я никак не могла отделаться от ощущения, что допускаю ошибку, позволяя Владу работать в отцовском отделе, зная лучше, чем кто, что это за работа и насколько она опасна. Если до сих пор трясусь за отца, который сейчас все больше бумажки перебирает, то, как же буду сходить с ума за Влада? И меня совсем не впечатляет, что за парнем будет присматривать генерал, совсем наоборот, зная стиль работы отца. Генерал ни за что не позволит молодому стажеру отсиживаться на станции и будет натаскивать, как кутенка, которого обучают плавать, тем более обучать придется с самого ноля. Нет, страховать тоже будет, куда ж денется, и за каждую ошибку три шкуры драть… но порой случаются такие ошибки, за которые хоть десять шкур сдери, не поможет, потому что драть их будет уже не с кого. От этого 'уже' неприятно похолодело внутри, и зябко поежившись, я натянула одеяло, будто это могло помочь.

Но препятствовать я тоже не могу, равно, как не могу зацепить парня булавкой за свою юбку, чтоб постоянно под присмотром был. И к себе взять не получится. Нет, чисто технически очень даже получится, но прав отец — выше санитара Влад все одно не поднимется, а у парня неплохие мозги и жаль растрачивать их на мытье полов.

Я поднялась с постели, накинула халат и вышла из спальни.

И чего ты так нервничаешь, одернула себя, еще ничего не случилось он даже не начал работать, а ты уже не знаешь куда приткнуться! Да и вряд ли случится, ведь помимо отца рядом будут Эжен, Никита и четыре десятка вполне нормальных, адекватных и, что главное опытных мужиков. Где надо придержат, где надо осадят. Неужели весь отдел не сможет уследить за одним глупым стажером? Да и сам Влад далеко не дурак, раз сумел дожить до своего возраста, так что несколько месяцев на службе вполне сможет продержаться, а большего не требуется. До вольной остается чуть больше полугода, а после… После он получит документы и пойдет своей дорогой. Он своей, а я своей, так, как хотелось, и надобность переживать отпадет. Только вот почему маетно на душе и сердце тоскливо заныло, будто нет у меня уже никакого времени… Да нет, чушь это! Спать чаще надо, тогда и сердце болеть не будет! Черта с два не будет.

Занятая спором с собой я слишком поздно поняла, что заявилась в соседний номер. Не за надобностью, а по привычке. Раз проснулась ночью, то обязательно нужно сходить посмотреть, как он там, не нужно ли чего, только теперь подумав, что вламываться в комнату мужчины посреди ночи, даже если этот мужчина твой по праву, не совсем удобно и может быть превратно истолковано. Превратно истолковано? Доктор! Что за бред вы несете? Кем истолковано? Владом? На вас плохо действует перемена места, раз вы вспомнили о неудобном. На станции вас не особо останавливали подобные мысли, когда вы вскакивали посредь ночи проверить парня, и они не останавливали, когда забравшись под его одеяло, обнимали, успокаивая перепуганного кошмарами мальчишку. И уж того более не заботили вас досужие мнения, когда он сам приползал измученный теми же кошмарами.

Ну что, так и будешь мяться в коридоре или все же проверишь его, раз притащилась и пойдешь спокойно спать, иронично вопросила я собственную нерешительность.

В гостиной тихонько лопотал телевизор, забытый Владом. Вот ведь охламон, мог и на таймер поставить, если так уж необходим эффект присутствия. Может, он был прав, настаивая на одном номере? Все же бедняге пока тяжело оставаться с собой один на один. Еще повезло, что у него психика крепкая, а то свет в спальне мог стать его постоянным спутником на долгие годы.

Я провела ладонью по выключателю, пуская над полом дорожки света, поостерегшись включать верхний свет — слишком ярко, а этого как раз хватит заглянуть в темную спальню, не разбудив хозяина. Зря старалась. В спальне никого, только разворошенная измятая постель. Потрогала простыни — холодные. Он ушел как минимум двадцать минут назад, а как максимум… время не ограничено. Для очистки совести заглянула в ванную, уже зная, что никого не обнаружу, кроме… правильно, кроме брошенного на пол мокрого полотенца. Нет, пора все-таки Влада бить за эти полотенца, сколько можно говорить об одном и том же? Я вздохнула и, подобрав с пола сырую тряпку, развесила на бортике ванны.

Вернувшись в спальню, включила свет, рассеянно оглядываясь и не зная, начинать беспокоиться или повременить. Конечно, мои предположения, высказанные отцу преимущественно из вредности, о возможном побеге не выдерживали никакой критики. Как уже было отмечено, Влад далеко не дурак и решись на подобное, непременно прихватил бы свои вещи. И не из черной неблагодарности вкупе с криминальными наклонностями, а по более прозаическим и хозяйственным соображениям. А вещи вон они, с непривычной для Влада безалаберностью вываливаются из шкафа. Что бы понять, что подвигло парня на незапланированную прогулку не надо иметь квалификацию сыщика, а небольшое количество мозгов.

Судя по состоянию постели, ему опять приснился кошмар, привычный, почти родной и Влад, помня, что он мужчина, а не нытик какой не стал беспокоить меня по столь незначительному поводу, надеясь справиться с растрепанными нервами испытанным способом. Но, видимо, душ ожидаемого эффекта не принес, и Влад все же решился на променад, тем более ограничения в свободе отпали вместе с полученным ключом. Только бы ему не предложили ничего спиртного в местном баре. Воздействие на Влада алкоголя оставалось для меня тайной, случая исследовать его в данном состоянии не выпадало, а намерено спаивать парня только для того, что бы посмотреть, что из этого выйдет, по меньшей мере, безнравственно. И где теперь бродит мое перепуганное имущество остается только гадать. Хоть бы он по своей излюбленной манере, в какие неприятности не вляпался. Нет, беспокоиться все же надо. Первым порывом было вскочить и бежать искать, но вот куда!? Пробежаться по всем пляжам и кафе побережья с вопросом, не видал ли кто высокого красивого брюнета с серыми глазами и скудной наличностью в тридцать кредов? Ага, давай-давай! Особенно твоя перекошенная рожица будет уместна, если он спокойно сидит в ближайшем кафе. Вперед, опозорь парня, что б он зарекся делать что-то самостоятельно, осадила я себя. А если так уж на месте не сидится и душа требует свершений, стоит для начала наведаться к портье и поинтересоваться, когда именно он ушел и тогда уже решать просто паниковать или поднимать в ружье полицию, спецназ и береговую охрану с военно-воздушными силами. Но это все чуть позже, для начала нужно одеться, не шастать же по отелю в халате. Я погасила свет и вернулась к себе.