Евгения Прокопович - Вершина мира. Книга первая

— Чего? — озабоченно вздернув брови, поинтересовался он.

— Да тут один псих буянит, — всплеснула руками Верочка.

— Ща, сестричка, разберемся, — пообещал Инго, расплываясь в кровожадной ухмылке.

Не прошло и пяти минут, как по коридору в сторону психиатрии прогрохотали носилки, на них жестко зафиксированный дергался и орал Гена Водопьянов.

— Да я полицейский! — грозно возвещал он.

— Ага, я ж не спорю, — добродушно соглашался Инго.

— Да я старший лейтенант!

— Вот и замечательно! — Инго продемонстрировал самый натуральный восторг, — А мы тебя сделаем капитаном! Хочешь быть капитаном? У нас в палатах все капитаны, вот честное слово!

— Э… это как? — опешил Гена.

— Да у каждого есть свое судно! — со всей возможной серьезностью выдал Инго.

Оказавшийся поблизости персонал тихо сатанел от сдерживаемого смеха, а Гена отчего-то ругался матом. Громко.

— Да, ла-адно тебе, — протянул Инго, — не хочешь быть капитаном — пожалуйста. Я ж не настаиваю и судно тебе не дам. И будешь ты у нас несравненной Ундиной. А как ты думал? Император галактиона Охиненус первый у нас уже есть, а повторяться нехорошо. Не качественно это — повторяться! О, слушай, у нас есть даже глава безопасности галактиона, я тебя с ним обязательно сведу, и ты ему и обо всех пожалуешься!

Что ответил Гена на столь щедрое предложение, я не узнала, двери психиатрии закрылись, глуша пронзительные вопли.

— Спасибо, — пробормотала я, когда Верочка и Инго зашли в комнату отдыха.

— Анна Дмитриевна, какие вопросы, обращайтесь, ежили чего, — со счастливой улыбкой пророкотал Инго.

Пока сдавала дежурство, вектор моей ярости сместился и теперь был направлен на Влада, казалось, попадись сейчас парень под руку, в порошок сотру! Я столько сил положила, чтобы этого поганца ввести в нормальную жизнь, а он одним своим необдуманным поступком все усилия мог свести на нет! Кто его знает этого Водопьянова, какие у него покровители! Черт! Черт! Черт! Что же делать!? А потом душной волной накатило беспокойство — если Водопьянов в таком состоянии, то в каком состоянии Влад? Вдруг ему еще хуже, а он, боясь гнева, ко мне не пошел, и лежит сейчас в своей комнате и молча терпит. Он всегда молча терпит, только над верхней губой выступают крупные бисеринки пота, а когда совсем худо, то почти беззвучно стонет. Злость куда-то улетучилась, оставив только тихий, пронизывающий до костей страх. Не став дожидаться лифта я полетела по лестнице, перескакивая через две ступеньки.

— Влад! — я быстрым шагом ворвалась в каюту.

— Нет его, на работе, — Ника выглянула из кухни, — и не ори так, перепугала!

— Извини, — пробормотала я, страх чуть отступил — если на работе, значит все не так уж плохо, — только тут такое произошло…

— Знаю, — хмыкнула девочка, — он набрался смелости и набил ублюдку морду!

— Ника! Прекрати, девочки так не говорят! — возмутилась я.

— Ага, вот только я говорю то, что есть, — бросила она, скрываясь в кухне, и уже оттуда продолжила, — я кофе недавно сварила, будешь?

— Угу, налей, пожалуйста, — попросила я, вслед за ней входя в кухню и устраиваясь в кресле. — А откуда ты знаешь, что была драка?

— Так я заходила к папе на работу, — ответила девочка, возясь с кофеваркой.

— А ты Влада видела? — продолжала я расспросы, боясь голосом показать, насколько волнуюсь.

— Видела, он с папой разговаривал, просил, что бы папа его в камеру посадил, папа сперва согласился, а потом передумал, сказал, что прятаться это не выход, а Влад сказал, что домой идти боится, потому, что ты ругаться будешь, — бесхитростно вещал ребенок.

— А с ним все в порядке?

— С кем? С Владом? — Ника задумалась, — Ну если не принимать во внимание огромный синяк под глазом, ссадину на скуле, сбитые руки и то, что глаз не открывается — то все в порядке.

— Слава Богу, — выдохнула я, страх, терзавший меня, отпустил и на его место вновь вернулись злость и возмущение. В конце концов, он далеко не наивный мальчик и имея за плечами гладиаторскую школу, прекрасно понимал, что намного превосходит противника.

— Ты за него волновалась? — обрадовалась она, — Это хорошо, значит, ему можно возвращаться домой и не сидеть в камере.

— Тут все немножко сложнее, чем ты думаешь…

— Ты его все равно накажешь? — печально спросила она, поднимая на меня умоляющие глаза.

— Наверное, но скорее 'да', чем 'нет'.

— Так вот ты какая! — вспылила Ника, — Он же за тебя дрался, так не по-честному, ему лицо разбили, а ты… — она захлебнулась от негодования.

— Послушай меня, пожалуйста, — я схватила ее за руки, — ты еще много не знаешь. Такие люди, как Водопьянов способны основательно подгадить жизнь окружающим, особенно Владу.

— Да, — согласилась она со мной, — дрянь еще та.

— Ну, вот видишь, ты сама все понимаешь. Водопьянов — дрянь, но и Влад показал себя не с лучшей стороны, когда начал кулаками размахивать.

— Ань, он домой идти боится, он думает, что ты его убьешь. Ты ведь не будешь его убивать?

— Ну, убить, пожалуй, не убью, — мрачно пообещала я и, видя ее просящий взгляд, возмутилась, — не смотри на меня так! Прощать просто так я его не намерена, даже не проси! Я не попка-дурак повторять одно и то же по несколько раз! Лучше пойди к Владу и скажи, чтоб шел домой.

— Не пойду! — заартачилась она, — он придет, а ты его отлупишь.

— Что мне с ним делать я, пожалуй, решу сама, — начала я злиться, — вот только если я за ним пойду сама, будет только хуже.

— Ладно, — недовольно согласилась Ника, — я скажу, что бы они пришли.

Ника напоследок окатила меня еще одним неодобрительным взглядом и удалилась. Я забегала по комнате, ругать Влада совсем не хотелось, тем более, как правильно заметила Ника, он заступился за мою честь. И, что самое обидное, даже посоветоваться не с кем. Любой намек на воспитательные действия вызовет у окружающих такую бурю, что и думать не хочется. Еще неплохо бы Влада осмотреть, то, что Ника увидела синяк под глазом, еще не означает, что только он и есть. Да вот как это сделать, чтоб не выпадать из образа карающей длани? И что делать с Водопьяновым? Ну, с неделю мы его продержим, а дальше что? Нужно время, совсем немного времени, а где его взять? Как выиграть хотя бы еще неделю, да так, чтоб два потерявших всякую привязку к мозгам дятла не встретились и вусмерть не задолбили друг дружку? Вдоволь набегавшись, но так ничего не решив, опустилась на диван.

…Влад остановился на пороге прихожей, с тоской поглядывая на дверь, ведущую в саму каюту. Ноги будто приросли к полу, и пересечь небольшой коридор, всего в каких-то три шага, оказалось выше сил. Еще в лифте он начал остро сожалеть, что поддался уговорам генерала и отправился домой. Ника, позвонившая отцу, дала недвусмысленно понять, что Аня сильно злиться и встречаться с ней сейчас смерти подобно. Да Влад и сам это понимал и сбежал бы при первой же возможности, не будь в провожатых генерала.