Евгения Прокопович - Вершина мира. Книга первая

— Ника, он именно этого и добивается, — терпеливо пояснила я, — вытянуть меня на разговор. В крайнем случае, на ссору.

— И что ты собираешься делать? Ждать пятнадцатого дня?

— Нет, я ж не изверг какой. Если он сегодня не поест, придется кормить.

— Это как? С ложки что ли, как маленького? — зафыркала она, очевидно представив себе процесс.

Отрицательно мотнув головой, я с удовольствием посвятила девчонку в секреты подобной процедуры, Ника неодобрительно хмурилась. Закончив красочное повествование, я взялась за поднос, но была вынуждена поставить его на место, заслышав звонок внутренней связи.

— Давай я отнесу, — предложила Ника, — ты пока разговаривать будешь, остынет все.

— Отнеси, — пожала я плечами, выходя из кухни, — только постучать не забудь, мужик все же в непотребном виде.

Ника кивнула и, подхватив поднос, едва не сбила меня с ног.

…Время, казалось, остановилось. Никогда еще у Влада не было столько свободного времени, которое оказалось совершенно нечем занять. Уставая лежать, он вставал и проделывал серию нехитрых упражнений, но выполнять их было все сложнее. Из-за голодовки парень ослаб, а пустой желудок жгло огнем, но он продолжал отказываться от еды, понимая, что если уступит, то потеряет последние крохи уважения к себе.

Аня поняв, что начинать есть, он не собирается, возражать не стала, но вместо привычной еды стала приносить мерзкую овсянку. К вечеру пятого дня голодный Влад уже почти решился отказаться от глупой идеи протеста, поняв, что по собственной воле загоняет себя в угол. Но заглянув в принесенную Аней миску, заполненную на две трети полужидкой сваренной на воде кашей, брезгливо отвернулся, утвердившись в намерении продолжать.

К седьмому дню Влад почувствовал небывалую легкость, и показалось, что краски стали ярче, а стены даже начали испускать легкий приятный свет. Вот и до голодных галлюцинаций дожил, мрачно подумал он и тяжело поднявшись, поплелся к умывальнику напиться. Посмотрев тогда на себя в зеркало, только поморщился. На него смотрел всклоченный голый мужик с осунувшимся лицом, заросшим черной щетиной, под глазом пожелтевший синяк окружающий запекшуюся ниточку ссадины и воспаленными, лихорадочно блестящими от голода глазами. Свят, свят! Таким только детей на ночь стращать!

Ночь. Ночи он ожидал, как приговора, долгую, лениво ползущую и доводящую до исступления. Днем хоть хозяйка заходила, какое ни какое, а развлечение. Ночью голод донимал особенно остро и мужчина, тихонько мыча, качался по матрасу, баюкая ноющий живот. Но, не смотря на все трудности, Влад сдаваться, не желал, решив, во что бы то ни стало, настоять на своем!

Легкий стук и почти сразу по полу прошелся сквозняк от открываемой двери. Влад привычно натянул на голову простыню, не желая видеть хозяйку. Звякнул поставленный на пол поднос. Мужчина напрягся, ожидая, когда хлопнет дверь, и можно будет выползти из-под простыни. Но посетитель уходить не спешил. Легкие шаги и вот уже простыня отлетела в сторону. Влад удивленно заморгал, глядя на Нику снизу вверх, судорожно прикрываясь смятой тканью.

— Ты что это делаешь!? Совсем сдурел!? — зашипела девчонка, воровато оглядываясь на дверь. — Мало тебе неприятностей, так ты еще нарываешься?

Памятуя о том, что говорить запрещено, Влад лишь пожал плечами и собирался отвернуться. Но ему не дали. Ника цепко ухватила его за уши и слегка встряхнула.

— Желудок хочешь испортить? Мало тебе болячек? Слушай сюда, олух, если ты сейчас же не возьмешь ложку и не поешь, Анька тебя через трубку накормит! А она это сделает, уж поверь!

Влад дернул головой, стряхивая ее руки, еще одна воспитательница выискалась!

— Ах, ты так! — шепотом рявкнула девчонка, больно придавив острой коленкой мужское плечо, не позволяя отвернуться.

Сбросить с себя нахалку ничего не стоило, но парень был несколько ошеломлен подобным напором, что замешкался. Нике этого хватило. Не вставая, она перегнулась и, подтянув плошку, зачерпнула полную ложку, с силой ткнув Владу в губы.

— Рот открой, иначе зубы повыбиваю! Ну, живо! Как вы мне надоели, упрямцы, мать вашу!

Дальше Ника выдала матерную тираду, в которой поминала Влада, Аню, генерала и весь полицейский отдел до кучи, сложность их взаимоотношений, как каждого по отдельности, так и всех скопом. Употребленные словарные изыски вызывали уважение, а кое-где и легкую зависть. Одновременно с этим девчонка ловко перехватила Влада за щеки, надавила, оставляя ногтями глубокие ямки, но своего добилась. В приоткрытый рот полилась вязкая каша, попытки сопротивления привели лишь к тому, что ее часть размазалась по щекам и груди. Но цели своей девчонка все же достигла. Владу пришлось проглотить ненавистную еду. Возмущенный подобным насилием мужчина оттолкнул вконец обнаглевшую пиявку и резко сев отодвинулся на дальний конец матраса, принялся, сердито сопя, отряхивать с себя остатки каши. Взбунтовавшийся желудок настоятельно требовал еще.

— Проглотил? — ничуть не обидевшись, ухмыльнулась она. — Вот и хорошо. Можешь заканчивать дурить. Теперь в твоем упрямстве нет никакого смысла, раз ты уже ложку съел, так что на — доедай! — Ника всунула ему в руки плошку. — Давай, давай, жри, а то опять кормить стану! Потерпи немного, генерал Водопьянова со станции вышвырнул, так что…

— Ника! Что ты там делаешь? — в голосе Ани звучало раздражение.

— Ничего я не делаю! Чай я развернула, пол вытираю! — крикнула озорница, вскакивая на ноги, и уже шепотом добавила, — Ты уж извини, но чай тоже придется выпить. Анька через пару дней на дежурство идет, я постараюсь еще заглянуть, в картишки перекинемся.

Подмигнув напоследок вконец ошарашенному парню, выскользнула за дверь.

— И что ты там делала, позволь тебя спросить? — в Анином голосе позвякивал металл.

— Чай развернула, — словно не замечая надвигающейся бури, ответила девчонка, — пока пол вытирала, новости рассказывала, а что?

— Ника! Я же просила!

— А чего? Пфф! Тоже мне — секрет полишинеля! Тем более, даже осужденным на смерть не возбраняется узнавать новости!

— Ну ты и зараза… — только и смогла ответить Аня, очевидно, не найдя больше что возразить.

Влад ухмыльнулся, потер саднящие щеки и взялся за ложку. Все-таки Ника права и ничего он не добьется своими протестами, а есть хочется, аж скулы сводит! Изголодавшийся мужчина быстро расправился с содержимым тарелки и, не удержавшись, вылизал начисто. А что — все равно никто не видит!

В ту ночь Влад впервые спал крепко и спокойно. На сытый желудок заключение уже не казалось таким мучительным. Скучновато, но это вполне можно пережить.

Перекатившись на другой бок, поднялся со своего матраца, привычно накинув на плечи простыню, подобрался к двери. Аня точно собиралась на дежурство и Ника уже пришла. Об этом свидетельствовал ее веселый голосок, доносящийся из-за плохо прикрытой двери. Это хорошо. Надо ведь отыграть у противного ребенка ту самую коллекцию камешков, из-за которых потрачено столько нервов! За пару дней до того, как Влад впал в немилость, Ника уговорила его сыграть в покер. Они раскинули три партии, а потом девчонка сказала, что на интерес играть скучно и самым подлым образом, при помощи слов о его трусости, заставила поставить камушки на кон и выиграла почти все!