Евгения Прокопович - Вершина мира. Книга первая

А потом я кое-как дозвонилась до отца. Генерал был хмур и необычайно собран.

— Я возвращаюсь, буду через три часа. У меня к тебе серьезный разговор.

Вот так, и больше ничего! Хоть бы намекнул, о чем, так нет же — защита информации. А мне сиди — мучайся. Будет он через три часа, как же — держи карман пошире! Через три часа он только на станцию прилетит, и сразу в отдел пойдет, пока там дела разгребет, пока подчиненным нагоняй устроит, ко мне, слава богу, если часов через пять притопает. Кстати, о подчиненных. Я набрала номер Эжена.

— А тебе чего? — с ходу поинтересовался замученный майор.

— Это не мне, это тебе чего — генерал возвращается.

— Твою мать! — рявкнул Эжен отключаясь. Ох, и шороху сейчас будет, ухмыльнулась я.

Домой идти расхотелось. Что я там делать буду? Практиковать гадание на кофейной гуще, пытаясь разгадать причину серьезного разговора? Да я ж изведусь вся! Тем более все равно нужно заглянуть в реанимацию, и карты проверить не мешает, и еще переделать массу того, на что обычно не доходят руки.

Глянув на часы, я с удивлением поняла, что прошло уже четыре часа, и засобиралась домой. Влад вот-вот должен смениться с дежурства, нужно приготовить какой-то еды. Небось, все сутки на кофе просидел. Эта особенность меня всегда изумляла, не смотря на то, что на станции не было такой спешки, как на планетах, мужики все равно не успевали поесть.

С Владом я столкнулась в лифте, парень дремал, привалившись плечом к стенке, и даже не открыл глаза, когда я вошла. Я нажала кнопку нужного уровня и отошла в другой угол, заинтересовавшись, что будет, когда кабина остановится на нашем уровне. Проспит или нет? Не проспал! Стоило лифту остановиться, парень открыл глаза и, встряхнувшись, широко зевнул.

— О, Аня! — удивился он, выходя вслед за мной. — А когда ты вошла?

— Когда ты спал, — откликнулась я, — больше так не делай! В смысле не надо спать в лифте, а то будет, как с тем парнем.

— С каким? — нахмурился Влад.

— Да был у нас один. Станцию тогда только запустили, парень управление обслуживал. Ну как положено — ночные вахты и все такое. Пристрастился он вот так, как ты в лифте дремать, пока до каюты едет. И вот как-то, — я понизила голос, — заснул он в кабине и…

— Что — и? — поторопил меня любопытный Влад.

— И — все! Больше его никто не видел!

— А куда же он делся?

— Да кто ж его знает, — безмятежно отозвалась я, изо всех сил стараясь не расхохотаться, глядя на его озадаченное лицо, — но я думаю, великий дух лифта к себе прибрал, и будет парень ездить в лифте до скончания веков, пока не найдет себе замену!

— Да врешь ты все! — недовольно передернул плечами Влад, открывая передо мной дверь каюты. — Глупости какие-то придумала!

— Может, глупости, а может, и нет, — загробным голосом протянула я, и уже нормальным добавила, — ты сегодня ел?

— Неа, некогда было, — покаянно признался он и тут же заработал воспитательный подзатыльник, — Ай! За что?

— Вот когда дырка в животе появится, тогда и поймешь — за что! Да будет поздно!

— Ну, какая еще дырка?

— Самая обычная. Язва желудка называется, — наставительно произнесла я, направляясь на кухню, — оперировать не возьму, так и знай!

Влад притащился следом, умело изображая раскаявшегося грешника, путался под ногами.

— Да сядь ты! — прикрикнула я. — Мешаешься только!

Парень тут же забился на свое место, старательно затолкав под стул ноги, чтоб я не спотыкалась и о чем-то крепко задумался.

— Как на работе дела? — когда молчание показалось невыносимым, спросила я.

— Нормально, — невнятно протянул Влад, воруя из-под ножа кусок колбасы.

— А вот по рукам!

Влад протянул руки ладонями вниз, давая ударить. И никакой дурашливости. Все всерьез, совсем как в первый месяц, когда под любую неосторожно высказанную мною угрозу покорно подставлялась требуемая часть тела.

— Эй, ты чего это? — заволновалась я, откладывая нож и перехватывая протянутые руки, — Я ж шутя.

— П-прости…

— Да не за что тебя прощать! Иди сюда, — я потянула парня на себя, он ткнулся лицом в мой живот и затих, позволив себя пожалеть, что вовсе из рук вон. Я перебирала его волосы, не зная, как еще можно помочь, тем более, если не представляю, в чем именно.

— Странно как-то все, — глухо проговорил он и потерся щекой о мою ладонь, — Вроде и в порядке, а муторно.

— У меня тоже такое бывает. Особенно на голодный желудок. Это не страшно. Давай поедим и увидишь, что все не так плохо.

— Давай, — кивнул он отстраняясь.

Я только успела поставить на стол тарелки, когда в проеме двери нарисовался Никита. Я выматерилась про себя, в который раз мысленно поклявшись запирать двери.

— Кто приходит во время еды? — недовольно косясь на капитана, проворчала я, и сама себе ответила, — Незваные гости!

— Влад, собирайся — срочный вылет. Мы получили результаты экспертов.

Парень подскочил, готовый бежать, куда скажут. Хандру как рукой сняло.

— Никита! Имей совесть, человек только с дежурства!

— В транспорте поспит! Сидя на станции много опыту не наберешь.

— Дай хоть поесть мужику! — возмутилась я.

— Некогда! — отмахнулся он. — Транспорт ждет!

— Подождет ваш транспорт, и ты тоже садись. Пять минут ничего не решат. Садись, садись, нечего фыркать! А то я не знаю, как вы работаете! Небось, с утра на одном кофе сидишь.

— Почему же на одном? Еще на двух яйцах.

— Пошляк! — я замахнулась на друга полотенцем.

— А вот тут следует разобраться, кто из нас пошляк, — хмыкнул Никита, принимая тарелку, — я два яйца, заметь, куриных, на завтрак пожарил!

— Вы надолго-то улетаете?

— К утру должны вернуться, — пробормотал Никита, набивая рот и быстро жуя. Влад от капитана не отставал. — Ничего серьезного. Там дамочку одну проверить надо. Влад, на крыло!

Вот так всегда. Прилетели, похватали, не жуя, и поскакали дальше, вздыхала я, сгружая грязную посуду в посудомойку, едва удерживаясь от брюзгливого ворчания. Звонок в дверь, которую я во исполнение клятвы, заперла, прервал мой содержательный монолог, подпрыгнув от громкого непривычного звука, я выругалась и пошла открывать, решив больше двери не запирать. Если вспомнить, что у меня вечно проходной двор, так можно стать заикой с натренированными ногами. Чур, меня!

На пороге с ноги на ногу переминался генерал. Отец держал в руках плотную папку и был хмур, собран и даже, кажется, зол. Я отступила, пропуская родителя в каюту загодя жалея, что спокойствие продлилось так недолго. На ум сразу пришло последнее происшествие. Никак Водопьянов решил подключить покровителей и теперь у генерала неприятности?

— Чего заперлась? — поинтересовался отец вместо приветствия.

— А так, ходют тут всякие, — пожала я плечами, устраиваясь в кресле.