Евгения Прокопович - Вершина мира. Книга первая

Когда перед глазами перестали плавать разноцветные круги я щелкнула пряжкой, отстегиваясь, и заставила себя подняться. Голова слегка кружилась, желудок скрутился в тугой клубок и к горлу подкатила тошнота, я судорожно сглотнула, заставляя желудок занять свое законное место. Владу пришлось хуже, чем мне. Парень был бледен, глаза закрыты, голова откинута на спинку кресла. Порывшись в ящичке у кресла пилота, я вытащила флакончик нашатыря. Расстегнув ремни Влада, сунула ему под нос флакончик. Парень открыл глаза и попытался сконцентрировать на мне взгляд и постарался сесть прямо. Его организм немедленно отреагировал на это — Влад побелел еще больше, затем позеленел. Я едва успела наклонить его вперед, как парня стошнило. Он поднял на меня несчастные глаза и виновато прошептал:

— Я не хотел, извини, я все уберу.

— Ничего, — ответила я, нажимая соответствующую кнопку.

В углу рубки, у самого пола, открылась небольшая ниша, из нее выкатился крошечный моющий пылесос, и весело гудя, принялся прибирать помещение.

— Ты как себя чувствуешь? — участливо спросила я.

— Такое ощущение, что по мне проехался каток, — попытался шутить он, — руки болят, Ань, можно снять наручники?

— Нет, — покачала я головой, помня Наташкино предупреждение насчет его веса и моей оторванной головы.

— Анечка, пожалуйста, хоть впереди тогда застегни, плечи выламывает, — заканючил он.

— Потерпишь, — огрызнулась я, злясь на его нытье и ситуацию в целом.

Убедившись, что умирать Влад не собирается, вернулась в свое кресло и принялась корректировать курс. Не очень хочется, что б нас занесло слишком далеко от Боры. Парень начал тихонько постанывать, пытаясь сыграть на моей жалости.

— Не скули! — приказала я, — Язык же у тебя не выламывало, когда тебя Мишель на иглу посадил, следователь хренов. Ты должен был понять, что с процедурами что-то не так.

— А я и понял, — тихо сказал он.

— Так чего ко мне тогда не пришел и не рассказал? — набросилась я на него.

— Я хотел, честно, хотел, — повинился он, — но после укола так хорошо становилось, спина совсем не болела, и работал как вол — ни есть, ни спать не хотелось. Вот, думал, дело закончу и сразу все расскажу. А когда опомнился, поздно уже было, без этой дряни жить не мог.

— Вот так бы и влепила тебе! — я замахнулась, он втянул голову в плечи и зажмурился. Я вздохнула и опустила руку. Он нерешительно приоткрыл глаза и посмотрел на меня.

— Продавать везешь, — зло засмеялся он, — шкурку попортить боишься — вид не товарный будет.

— Заткнись, пожалуйста, — попросила я, — а то, знаешь, у меня тоже нервы не железные и уже на пределе. Я ведь и мордой по стенам тебя повозить могу. Признаться, у меня уже руки чешутся.

— Так повози, — великодушно разрешил он, — а я тебя научу, как это правильно делается, что б больнее было и синяков побольше осталось, что б подольше болело.

— Спасибо, — с ухмылкой отказалась я, — уж в этом деле как-нибудь без советчиков обойдусь. Я хирург, и так тебя отвозить смогу, что за тебя даже Костик не возьмется.

— Ничего ты не сделаешь, — презрительно выплюнул он, — силенок у тебя не хватит, только грозить горазда, хозяюшка.

Я молча подошла к нему и рывком поставила на ноги, продела руку между его сцепленных рук, заставив согнуться пополам и потащила его по узкому коридору. Влад сопротивляться и не пытался — я вполне могла вывернуть или сломать ему руку.

Втолкнув Влада в ванну, резко крутанула свободной рукой кран, включая холодную воду. Воткнув его голову под струю воды, подержала в таком положении. Когда я отпустила его, Влад забился в угол, отплевываясь и отфыркиваясь. Он был весь мокрый, а так как вода была ледяной, скоро начал дрожать. Я стояла, согнувшись, упершись ладонями в колени тяжело дыша.

— Ань, прости, пожалуйста, — пробормотал он. — Я не хотел тебя обидеть, я не знаю, как так вышло, будто кто за язык тянул.

— Вставай, с тебя вода течет, надо переодеться, — устало проговорила я, — еще не хватало, чтобы ты простудился. Ты мне завтра здоровый нужен.

Влад заскользил ногами по мокрому полу, но все же сумел подняться без моей помощи. Мы прошли в каюту. Я достала из шкафа полотенце, рюкзак с вещами Влада и кинула все это на койку.

— Давай, — сделала я приглашающий жест.

— Аня, руки, — напомнил он, поворачиваясь и поднимая скованные конечности.

— Хорошо, — я звякнула ключами в кармане, — я тебя освобожу, пока. А после, как переоденешься, наручники вернутся на место. И не делай резких движений, иначе мигом отправишься в открытый космос, Икар ты мой, и полетишь аки горлинка, — Влад покорно кивнул, и я расстегнула наручники.

Он потер затекшие запястья и поводил плечами, восстанавливая кровообращение, я молча ткнула пальцем на койку, не позволяя расслабиться. Он быстро вытерся, переоделся в сухое, и со вздохом повернулся спиной, выставляя руки. Клацнули наручники, сковывая запястья.

Мы вернулись в рубку, и расселись по своим местам. Я сидела, отвернувшись, бессмысленно перебирая карты. Идти спать еще рано и себя надо чем-то занимать, на Влада смотреть не хотелось, не то, что вести с ним светскую беседу. Как же он меня достал! Сначала влез в дерьмо и меня за собой потащил, то, что я сейчас улетаю от станции, зовется не чем иным как должностным преступлением, а еще этот треп насчет продажи. Нет, дружок, теперь тебе так просто от меня не отделаться, мы пойдем в одной связке до конца.

В животе глухо заурчало. Желудок напоминал, что за сегодня в нем побывала только утренняя чашка кофе. Я поднялась и направилась на камбуз. Помещение камбуза напоминало больше мышеловку, чем кухню. Нормальной плиты здесь не было, на эту малюсенькую площадь уместились только кофеварка, микроволновая печь да миниатюрный холодильник. Я открыла тумбочку под микроволновкой и обнаружила там только походный рацион космонавта, состоящий из пятидесяти пакетиков, на которых были нарисованы различные блюда. Ну, ничего, завтра к вечеру я уже буду есть нормальную еду, приготовленную заботливыми руками Васены.

Я перебрала несколько пакетиков из фольги, в которые были упакован порошок полуфабриката, и остановилась на пакетике с этикеткой: 'Гусь, запеченный с яблоками и картофелем. 3 порции'. Никогда не могла представить себе, как они это производят.

Процесс приготовления полуфабрикатов очень прост. Содержимое пакетика высыпается в посуду для печи, заливается водой, размешивается и в микроволновку. А когда открываешь, с блюда на тебя смотрит жирный откормленный гусь с золотистой поджаристой корочкой, из зашитого пуза выглядывают запеченные яблоки, все это обложено аппетитными кружочками картофеля, полито майонезом и посыпано сверху зеленью. От одного вида начинаешь захлебываться слюной. На деле же все обстоит намного вульгарней — насколько готовое блюдо выглядит привлекательным и аппетитным, настолько же оно и безвкусно.