Евгения Прокопович - Вершина мира. Книга первая

— Это уж точно, — хрюкнула я, тщетно пытаясь успокоиться, — два идиота под дождем посреди космоса. Такое захочешь, не придумаешь!

Кое-как успокоившись, мы посидели в полном молчании, переводя дух. Влад поерзал немного, и плутовато глянув на меня, открыл рот.

— Аня, давай мириться? — предложил он, с таким видом, будто и вины за ним никакой нет, но должен сделать первый шаг, поскольку он сильная сторона.

— Давай, — тут же согласилась я.

— Ань, ты и меня должна понять, — заявил он, в попытке оправдаться, — я бы никогда не поднял на тебя руку. Но я — здоровый, нормальный мужик, а ты тут сидишь рядом, полураздетая и еще трешься об меня своими ногами. Так и мозгами повернуться недолго! Я же не святой, в конце концов!

— То, что мы оказались в таком положении не моя вина, — резко заметила я, — а, смею напомнить, твоя. Так же не моя вина, что душевая кабинка настолько мала и мне ноги деть некуда. Разве что забросить их на потолок. Но опять не задача, там тоже твои части тела имеются, дурная голова к примеру! Так что, уж если ты втравил нас во все это, терпи и страдай, но желательно молча и в одиночестве. А если испытываешь известный зуд в паху, есть масса способов облегчить свое состояние, не прибегая в этом к моему участию!

На протяжении моей изобличительной речи Влад преданно глядя в глаза, не забывал достаточно энергично работать руками, вытаскивая из-под меня одеяло. Отвоевав себе достаточно большой кусок, прикрыл им дорогие его сердцу части тела и только после этого вступил в дискуссию.

— Говоришь, есть множество способов? — задумчиво пробормотал он, а в глазах уже поселились веселые бесенята и строили мне рожи. Я, смотря прямо на этих нахалов, энергично закивала. — Назови хоть один, — тут же пристал Влад.

Я задохнулась от подобной наглости и выпалила первое, что пришло на ум.

— Рукоблудство!

— А это как? — настоятельно потребовал он объяснений, еле сдерживая душивший его смех.

— Раком! — рявкнула я, злясь, что сама загнала себя в этот угол, а он потешается надо мной.

— Ух, ты! — заворожено посмотрел на меня Влад, бесенята уже не просто строили рожи, а явно покатывались со смеху. — Покажи! — потребовал он.

— Я тебя сейчас придушу, — закатила я глаза.

— Да ладно тебе, я ж просто пытаюсь тебя развеселить, — пробормотал он.

Я присмотрелась к нему повнимательней, несмотря на всю его напускную веселость, ему тоже нелегко давался наш перелет — глаза устало прикрыты тяжелыми веками, а плечи вот-вот обещают понуро опуститься.

— Эй, — позвала я, ощущая настоятельную потребность его расшевелить и вернуть атмосферу веселого подшучивания. Я шутливо щелкнула его по носу, привлекая к себе внимание, — раскисать и падать в обморок по статусу положено мне, как женщине, а ты должен быть бесстрашным и сильным.

— А я и не раскисаю, — встрепенулся он, — просто устал немного.

— Вот и хорошо, — заулыбалась я, ощупывая висящие над головой вещи, — твои штаны почти высохли. Оденься, мы скоро прилетим и я не хочу, что бы ты попался окружающим в таком виде. О нас и без того будут болтать всяческие небылицы, — притворно нахмурилась я.

— Пуговки все вырвала, — безразлично заметил он, облачаясь в свои вещи и оглядывая распахнутую на груди рубаху. Я только пожала плечами, извини, мол, так получилось.

— Послушай, — задумчиво произнес Влад, низко наклонив голову в попытке скрыть улыбку, — я вот о чем подумал — если все равно о нас будут говорить…

— Ты опять за свое? — взревела я, сводя брови у переносицы и пытаясь принять грозный вид, отчего Влад расхохотался.

— Да, что же это такое? — возмутилась я, поднимаясь и нависая над ним с упертыми в бедра кулаками.

— Не гневайтесь, хозяйка! — противным голоском взмолился он, давясь от смеха, предпринимая попытку бухнуться на колени у моих ног.

Дальше события полетели с такой скоростью, что зрение только отображало их, а мозг не успевал осознавать. Я еще стояла в полный рост, глядя на Влада, он сидел на корточках и смеялся, подняв ко мне лицо. Корабль дернулся, тряхнуло сильно, и я не удержав равновесие стала заваливаться, Влад вскинул руки, пытаясь предотвратить мое падение. Я почувствовала сильную боль, наткнувшись на что-то виском и… темнота.

…Влад выставил руки слишком поздно, не успел подхватить или затормозить падение. Аня сильно ударилась головой о выступающий кран. Она осела ему на руки, как-то неестественно отяжелев. Влада охватило оцепенение, он только продолжал машинально прижимать к своей груди ее тело, показавшееся таким маленьким и хрупким, как фарфоровая куколка.

— Аня, Анечка, — охрипшим голосом позвал он, боясь двинуться и заглянуть ей в лицо, всем сердцем желая убедить себя, что это простой розыгрыш, сейчас она откроет свои глаза цвета сапфира, и они над всем посмеются, он даже не будет обижаться за ее выходку.

— Перестань, пожалуйста. Ань! Ты же шутишь? — как молитву повторял он, укачивая ее, словно ребенка.

Но она продолжала молчать. Это не розыгрыш. Не дурацкая шутка. Это все взаправду! Сильного, привыкшего к потрясениям, мужчину, сковало ледяным ужасом. Вспомнилось, как одного собрата раба просто пристрелили, после такого же падения, тот несчастный, с мертвенно бледным лицом, лежал целый день, так и не придя в сознание.

Влад покрепче прижал ее к себе, в безотчетной попытке передать Ане часть своих жизненных сил. Стало совсем худо, когда ему показалось, что он не слышит ее дыхания. Приподняв ее голову, он приткнулся щекой к ее приоткрытым холодным губам, пытаясь уловить хоть что-нибудь. Щеку обдало теплым прерывистым вздохом. Влад осторожно откинул ее голову на свою согнутую в локте руку, и заглянул в любимое лицо.

Аня была бледной до синевы, на правом виске появлялся устрашающих размеров синяк, а из рассеченной кожи тоненькой струйкой стекала кровь, по щеке, шее и дальше за воротник. Ее голова беспомощно болталась на тонкой шейке, черные шелковые пряди рассыпались по его руке, пока Влад устраивал девушку у себя на коленях. Протянул руку, стащил висящую над ним майку. Вцепившись в ткань зубами и свободной рукой, разорвал майку на две части. Намочив одну из них стер кровь с ее лица и шеи, потом плотно прижал сложенную в несколько раз тряпку к виску. Анины руки стали ледяными и Влад укутал девушку в одеяло, не переставая звать по имени. Зачерпнул воды, побрызгал ей в лицо — ничего.

Нужно добраться до ее рюкзака, думал он, чувствуя, как тугой колючий комок подкатил к горлу, там должно быть хоть что-то! А что он может сделать? Ее нельзя оставлять одну! Да, даже если он и доберется до лекарств, дальше-то что? Он же ничего в них не понимает! Она — доктор. А он кто? Обычный раб, возомнивший себя свободным, умным, находчивым. Ну, и где это все? Кто он без нее? Она центр его вселенной, это вокруг Нее все крутится. Это когда Она входит в комнату, воздух начинает искриться и переливаться от ее теплоты.