Софья Ролдугина - Тонкий мир

– Да, вот именно! – горячо поддержал ее Шинтар, которому приходилось куда сложнее – физически он был гораздо слабее той же княжны. – Ладно, Делита… я понимаю, она кого хочешь достанет, убийственная особа… Но меня-то зачем! – вырвался у него крик души. – У вас, что, нет чувства расовой солидарности? Сдохло оно, что ли?

– У нас ничего нет, – лаконично откликнулась Даринэ, пытаясь загнать палочкой краба в воротца. – Ни чувства расовой солидарности, ни совести, ни Великой Западной башни в Замке Стихий.

– Первые два недостатка – врожденные, третий – приобретенный, – таким же ровным голосом дополнил сестру Кирот. – И вообще мы здесь ни при чем.

– Честное слово, – добавила Даринэ так, что даже самый наивный ребенок ей бы не поверил.

Шинтар выругался хорошенько и наконец-то вспомнил, что тоже владеет магией. Через несколько минут он вместе с Корделией побрел к океану – ополаскиваться. Измазанные песком одежки так и остались валяться у зыбуна. У самой кромки воды княжна вдруг наклонилась и что-то подобрала.

Камень свистнул в воздухе, как артиллерийский снаряд, и врезался в центральную башню, превращая ее в горку песка. Ирсэ обменялись задумчивыми взглядами.

– Это она опрометчиво, – заметила в пустоту Даринэ.

– О, да, – согласился Кирот, стягивая волосы резинкой, и поднялся на ноги, отряхиваясь от песка.

Бросив последний взгляд на развалины замка, он размял пальцы, хрустя суставами, и зашагал к океану. Даринэ последовала за братом с редкостно многообещающей ухмылкой.

– Они друг друга не покалечат? – со вздохом поинтересовалась я, перекатываясь на спину. Через мгновение со стороны океана опять послышался визг. И плеск. И крики. – Не поубивают? – пришлось уточнить с учетом звуков.

– Вряд ли такое возможно, – скептически цокнул языком Дариэль. – Да и Ксиль за ними присмотрит…

– А… ну, тогда посплю пока, – сделала я вывод, надвигая кепку на глаза. – Разбуди, если поймешь, что у меня вот-вот будет тепловой удар, ладно?

– Ладно, – пообещал Дэйр, и в голосе его мне послышалась улыбка.

Волны с шелестом накрывали пляж, подбираясь все ближе к нам – прилив. Где-то высоко в небе кричали чайки. Шелестел песок, который Дариэль пересыпал из ладони в ладонь.

Это было… хорошо.

Через минуту, а, может быть, час, кто-то тронул меня за плечо, вкрадчиво окликая:

– Эй, малыш…

Я потянулась, сбивая кепку на затылок, открыла глаза… и увидела князя – мокрого, с липнущими к шее волосами, потемневшими от воды и такого довольного, что хватило бы на десятерых.

– Уже пора домой? – заспанно спросила я, садясь и подгибая под себя ноги. – Или…?

– Или, – усмехнулся Максимилиан. – Это тебе, Найта, – странным голосом протянул он и вложил мне что-то в ладонь.

Я разомкнула пальцы.

Ракушка. Просто ракушка, маленькая, но очень красивая – нежно-розовая, полупрозрачная и словно светящаяся в солнечных лучах.

– Спасибо, Ксиль, – у меня почему-то глаза защипало, хотя вроде не было ничего особенного в таком подарке.

– Не за что, – улыбнулся князь. Между синевой его глаз и небом я, как всегда, выбрала первое. – Может, сделаешь себе какой-нибудь амулет? На удачу?

Я покрутила ракушку в пальцах.

Теплая.

– Почему бы и нет…

Дариэль, согнув одну ногу в колене, смотрел на нас с престранным выражением лица. Так сразу и не разберешь – какая-то смесь легкой ностальгии, светлой радости и самую капельку – горечи.

– Хороши, – вздохнул он, рассеянно улыбаясь. – Бледные поганки – что ты, что Нэй. Похожи, как брат с сестрой – Найте бы загореть, хоть для приличия, – шутливо посетовал целитель.

Максимилиан фыркнул и плюхнулся на песок.

– Завидуешь, что ли? – вкрадчиво поинтересовался князь, подпирая щеку ладонью. – Или обиделся, что я тебе ничего не подарил?

– Я не ребенок, Ксиль, – отшутился Дариэль и повернулся, нашаривая сумку-холодильник. – Нэй, не хочешь еще попить? Я заодно и тебе достану…

– Яблочного, – попросила я, наблюдая за Максимилианом, в глазах которого появилось такое знакомое таинственное выражение. Наверняка задумал что-то.

– Силле, а что это у тебя в волосах? За ухом? – невинно поинтересовался князь, болтая пятками в воздухе.

– Где? – Дэйр машинально коснулся пальцами волос. – Здесь?

– Нет, здесь, – невозмутимо откликнулся Ксиль и подтянулся на руках вперед. – Дай я… – и бесцеремонно цапнул Дариэля за прядь, заставляя склонить голову. Целитель подчинился – с бесконечным терпением на лице. – Ну-ка… смотри, ракушка! – с притворным удивлением вскинул брови князь. И добавил, как бы между прочим: – Держи. Дарю.

– Какой ты щедрый сегодня, – поддел его Дариэль, но раковинку взял. Я невольно улыбнулась – как мало нужно для счастья. – Интересно, почему бы это?

Максимилиан посерьезнел. Даже глаза, кажется, немного потемнели.

– Потому что мы завтра уезжаем, – сознался он с видимой неохотой. Мне померещилось, что спину обдало прохладным ветерком. – Сегодня еще повеселимся – ребята Эне оставили в доме кучу еды, во дворике дрова есть. Вечером можно будет костер запалить. Музыка, танцы, всякие вкусности… Ну, вы понимаете. Но утром придется отправляться в путь.

– Жаль, – вырвалось у меня, и я поспешила прикусить язык. Отдых и так затянулся. А инквизиция вряд ли станет ждать просто так. Чем быстрее мы обезвредим очередную группу, тем меньше народу пострадает.

– Ничего не поделаешь, – философски пожал плечами Ксиль. Когда он вот так прикрывал глаза, то начинал казаться скульптурой из снега. Наверное, на здешнем пляже она растаяла бы меньше, чем за четверть часа… Все-таки Максимилиан был ночным созданием по своей сути, и в такие моменты это проявлялось со всей ясностью. Северный князь. Мой князь… – Дорога нам предстоит долгая. Большую часть времени будем путешествовать человеческими методами, только через океан переберемся телепортом. Есть предположение, что за той группой, которую мы уничтожили, кто-то приглядывал.

Расслабленно-сонное настроение скатилось с меня, как вода.

– Кто? Группа прикрытия? – я сощурилась. Такого выброса адреналина в кровь у меня не было, даже когда Корделия завизжала. Пляж тут же показался слишком открытым, а мы сами – беспечными и беззащитными. – Если слежку организовали Древние, то нам опасно… Погоди, – я нахмурилась. – А с чего ты взял, что за той группой следили?

Ксиль медленно развел локти, опускаясь на песок всей грудью, и прикрыл глаза. За несколько минут солнце скатилось к горизонту – и внезапно, как и всегда бывает на юге, наступили оранжевые закатные сумерки. Бледная кожа окрасилась красновато-рыжим, а в белоснежных волосах словно поселились огненные искры.

Кажется, только что я сравнивала Максимилиана со снегом? Теперь князь был похож на пепел – легкий, обжигающий и обманчиво-нежный на взгляд.