Дмитрий Самохин - Мятеж Безликих

Ловец вскочил на ноги и обнаружил, что противник опять сместился, но он не придал этому значению. Раскрутив над головой посох, Ловец провел серию ударов, которую Карл удачно парировал, но ограничился лишь обороной, словно копил для чего-то силы. Ловец и этому не придал значения, готовя новое заклинание. «Буря в Стакане Воды» не требовала больших энергетических затрат, но Ловец и без того чувствовал, что силы на исходе. Сильный ветер поднял с пола осколки разбитой посуды, закрутил в смерче и метнул в лицо барону. Карл выставил новое «Злое Зеркало». Осталось еще чуть-чуть и партия будет сыграна.

Осколки отразились от поверхности «Зеркала» и полетели в Ловца. Он успел ужаснуться, ухватился за стол, перевернул его, и укрылся за ним. Стеклянная шрапнель ударила в крышку стола.

Карл тем временем сотворил еще два «Зеркала» и установил их рядом друг с другом, тем самым замкнув круг. Теперь Ловец находился в клетке из «Злых Зеркал» и что бы он ни делал, выбраться ему из ловушки не удастся без посторонней помощи.

Ловец еще не знал о своей незавидной участи. Он выглянул из укрытия. Сплюнул на пол кровавую слюну (ударился подбородком о ножку стола), утерся рукавом и, раскрутив боевой посох над головой, ударил в Карла. Тот даже не пошевелился. «Зеркало» отразило удар с такой силой, что Ловец насилу удержал посох. Он попытался ударить снова, и опять удар не настиг цели. Тогда воткнув посох лезвием в пол, Ловец зашаманил и атаковал Карла связкой огневых заклинаний. И тут началась свистопляска. Огненные шары отскакивали от «Зеркал» и нападали на своего хозяина. Тот вынужден был их блокировать, тем самым создавая новую магию, которая отражалась от «Зеркал» и норовила ударить Ловца. Со стороны выглядело это страшно. Ловец крутился внутри клетки и только успевал отражать заклинания, им же и сотворенные.

Теперь он был обречен. Рано или поздно силы иссякнут, и он пропустит одно из заклинаний, которое уничтожит его. Карл почувствовал удовлетворение. Он разобрался с Ловцом. Теперь нужно было понять, как отсюда выбраться. Он подошел к куполу, намереваясь найти ключ, когда услышал позади тихий скрежет чужого голоса.

– Спаси. Убей.

Карл повернулся. Его умолял обгоревший, искалеченный человек с клешнями рака вместо рук. Настрадавшееся существо мечтала лишь об одном, прекратить страдания. И Карл не мог ему отказаться в этом. Он приблизился к клетке, сплел заклинание «Ловец Души» и накрыл им несчастного. В ту же секунду душа изуродованного страдальца безболезненно покинула тело. Карл повернулся к клювоносу. Он уже ничем не мог ему помочь. Его тело догорало внутри клетки.

Карл бросил последний взгляд на Ловца, мечущегося внутри «Зеркал», словно мотылекпод куполом включенного ночного торшера, и вышел из лаборатории.

– Как ты это сделал? Верни назад барона? – Лора не находила себе от волнения места, бродя вокруг светящегося купола, внутри которого оказался заперт Карл со своим врагом. А она ничем не могла ему помочь.

– Я не могу, – разводил руками Механикус.

– Но ты как-то смог пустить их внутрь. Значит верни назад, – злился Миконя.

– Туда вот мог, а обратно никак, – отчаялся щупать стенку купола Механикус. – По всей видимости тут мы имеем дело с односторонней пропускной способностью. Пока внутри никого нет, открыть может любой. А как только там оказывается живой объект, отпереть может только тот кто находится под куполом.

– Вот гляди, Механикус, случится что с бароном, я тебя на винегрет порубаю и не пожалею ничуть, – зловеще пообещал Миконя.

Меж тем под куполом кипела беззвучная битва. Стены купола озарялись с внутренней стороны световыми вспышками срабатываемых заклинаний, но ничего более разглядеть было нельзя. Никак не понять, кто побеждает. И не прийти на помощь.

Лора готова была разнести в клочья всю Оранжерею, если бы это могло помочь. Только вот похоже никакого прока от ее злости не было. Несколько раз она пыталась разрушить стену купола-лаборатории заклинаниями. Испробовала «Ледовый Бур» да «Ураганный Таран», только вот все безуспешно. Стена была заговорена от чужой магии.

Она уже совсем было отчаялась, когда битва под куполом прекратилась. Вспышки все еще сверкали, но они сместились в один угол, словно кто-то отрабатывал боевые заклинания. А вскоре стены купола вновь стали прозрачными и изнутри появился барон Мюнх.

– Карл, ты ранен? – всхлипнула она, повисая у него на плече.

– Пустяки. Царапина, – сказал он.

– А куда Ловец делся? – спросил Миконя, подозрительно вглядываясь в купол, который опять утратил проницаемость.

– Запутался в своих отражениях, – загадочно ответил Карл и довольно рассмеялся.

Безвыходных положений не бывает – гласит прописная истина. Даже из комнаты, запертой на замок, можно выбраться, если приложить смекалку, да ловкость пальцев. Но что делать, когда тебя похитил неведомый пугающий до икоты колдун, да держит взаперти. Не знаешь, доживешь ли до утра, или косточками белыми истлеешь в одночасье. Ведь сказал же он, что один из них станет жертвой и умрет, тем самым заплатив за обучение остальных. Мысль: «не ему ли выпала честь стать жертвой» – грызла Старха, Дамира и Радима. Но никто из них и словом друг с другом не обмолвился. Ведь одному уготована роль Жертвы, одному Рыцаря, третий же станет Черным Колдуном. То есть одному на все переживания чихать с высокой колокольни, потому что так и так умрет. А вот оставшиеся в живых станут врагами, тогда зачем делиться сокровенным, да душу открывать. Любое знание это сила, а в этом случае оружие. И страшное.

Меж тем дни текли за днями и казалось ничего не происходило. Глазастый Шляпник, или как он сам себя величал Нерон, не показывался, словно забыл о своих пленниках. Но голодными они не оставались. И впрямь стоило подумать о еде, как тарелка с чем-то горячим и неизменно очень аппетитным появлялась на столе, а вместе с ней и кружка с чаем или соком.

Старх коротал дни за книгами. Он читал одну за другой. Помнил же что когда в первый раз открывал книгу из библиотеки Нерона и слова понять не мог, но после разговора с Шляпником стал все понимать, будто эти знания сами появлялись в его голове. Отыскав в библиотеке книги по истории магии и по магическому искусству, он уже не мог от них оторваться. Проглатывал одну за другой, словно они были горячими булочками в голодные дни. Радим молча пролеживал на диване, изредка тоже что-то читал, но чувствовалось что этот процесс его не увлекает. А Дамир дня два проплакал, забившись за письменный стол, так чтобы его никто не видел, а главное Радим не достал. Он то и дело порывался поколотить мальчишку. Чем же Дамир занимался в своем укрытии было не видно, да и неинтересно.