Журнал «Если» - «Если», 2004 № 9

— О, Господи!.. — ахнула миссис Мидоуз, когда Аманда повернула шкатулку так, что изображение змеи оказалось сверху. Даже Даффи распушил хвост и зашипел — вероятно, его напугало вращение коробочки, ведь даже самые умные кошки не различают неподвижных изображений.

— Ну ладно — что сделано, то сделано, — вздохнула миссис Мидоуз. — Боюсь, Аманда, отныне тебе придется быть очень осторожной. — Аманда широко ухмылялась, довольная произведенным впечатлением. — Честно говоря, я не думаю, чтобы настоящая кобра могла… Мне, во всяком случае, не приходилось слышать, чтобы кто-то из наших соседей держал змей. Насколько мне известно, в этих краях нет даже гадюк, значит, это будет уж или желтопузик, а они совершенно безвредны. Я сама видела ужа, который плыл по ручью. Такая змейка вполне может поместиться в шкатулке. И все же мне было бы гораздо спокойнее, если бы ты нарисовала что-нибудь другое!

— Давайте снова закрасим эту сторону, и я нарисую другое животное.

— Нет, дорогая, нельзя. Ты сделала свой выбор. Ты получишь своего ужа, как заказывала.

— Но когда? — требовательно спросила Аманда.

— Змея появится последней, — уверенно сказала миссис Мидоуз. — Пройдут годы и годы. Впрочем, боюсь, теперь тебе нельзя будет ездить в Индию и другие места, где водятся кобры. Обещай мне, хорошо?

Аманда хихикнула. Она была очень довольна собой. Скорее всего, когда она трудилась над змеей, ее посетило самое настоящее вдохновение.

— А если бы это был… динозавр? Маленький такой динозаврик? — спросила она.

Миссис Мидоуз задумалась.

— Насколько мне известно, динозавры были рептилиями. Следовательно, в наше время ты бы получила… тритона. Так, кажется, они называются?

— Я смотрела одну передачу по телевизору. Там сказали, что современные птицы тоже произошли от динозавров. — Аманда в притворном ужасе показала пальцем за окно. — Берегитесь, идет ужасный Канарейкозавр Рекс!

Казалось, на какое-то мгновение миссис Мидоуз ей почти поверила.

— Канарейки порой обходятся друг с дружкой довольно жестоко, — заметила она. — Ну а уж с точки зрения гусениц, они настоящие чудовища. — Развернув шкатулку так, что кобра оказалась повернутой к Аманде, миссис Мидоуз благословляющим жестом опустила руки на крышку с изображением кота.

— Будь осторожна, Аманда, — снова повторила она.

Неделю спустя в семье Уиттакеров появился первый домашний зверек. Белый пушистый котенок, вскарабкавшись на окно в кухне, душераздирающе мяукал, требуя, чтобы его впустили. Уступив просьбам дочери, Сара разрешила открыть банку сардин и покормить котенка на задней террасе. Но как только дверь отворилась, котенок ринулся в дом. Одним прыжком он очутился на кухонном столе, а оттуда перескочил на плечо Аманды. Громко мурлыча, он потерся мохнатым боком о щеку девочки.

Как ни странно, Аманда не почувствовала удушья. Ее дыхательные пути не свело внезапной судорогой. Ей даже не потребовался ингалятор. И пару дней спустя Полу пришлось устанавливать на кухонной двери специальную кошачью дверцу.

Аманда, впрочем, немного беспокоилась о Даффи. Она боялась, что после появления котенка с ним могло случиться что-то нехорошее. Девочка твердо знала: история миссис Мидоуз — это просто увлекательная выдумка, и все же отчего-то ей было не по себе. Однако визит к старой леди успокоил девочку.

— Даффи связан со мной узами любви, — успокоила ее миссис Мидоуз. — И разумеется, нельзя сбрасывать со счетов все те годы, что мы прожили вместе. Наконец, я целыми днями сижу дома и вполне способна присмотреть за этим неуклюжим созданием.

Но Аманда-то не могла сидеть дома целыми днями. И ее отец с матерью тоже не могли.

Снежок, названный так в честь одного из котов миссис Мидоуз, оказался глухим. Хоть пали над ним из ружья — он и ухом не поведет. Водитель бензовоза клялся, что сигналил снова и снова, но кот никак не реагировал.

Снежок действительно ничего не слышал, и Аманде оставалось надеяться, что почувствовать он тоже ничего не успел. У него оказался сломан позвоночник и раздроблен череп. Как и предсказывала миссис Мидоуз, Аманда была вне себя от горя, и не имело никакого значения, что она знала Снежка всего несколько недель.

Пустоту в ее душе заполнил Мак-Тавиш — сокращенно Тави, как вскоре стали называть его все. На нем не было ни ошейника, ни жетона с фамилией владельца. Пол развесил объявления о находке и в деревне, и в окрестностях, но хозяин лохматого, смышленого и дружелюбного скотч-терьера так и не объявился.

Полтора месяца спустя, когда после школы Аманда прогуливала своего любимца, боксер Паттерсонов перескочил через изгородь и набросился на Тави. Не помогло и присутствие девочки. На ее испуганные крики сбежались соседи, а из кухни выскочила Сара, но было уже поздно. Тави был мертв, а пес Паттерсонов смущенно повиливал обрубком хвоста, словно сам не знал, как все получилось. Сара позвонила в полицию, но там ей ничем не могли помочь. Потом приехал с работы Пол, а вскоре вернулись домой и Паттерсоны, на весь день оставившие своего боксера без присмотра. Последовал обмен горькими упреками, однако Паттерсоны не высказали желания немедленно усыпить своего пса, который, по их словам, всегда был кротким, как овечка.

Когда Уиттакеры вышли на задний двор, чтобы похоронить Тави, там уже сидела рыжая курица-несушка. У нее было крепкое тело, медно-красное оперение, черный с зеленым отливом хвост, малиновые гребешок и бородка.

Никто из соседей не держал птицу. Сразу после похорон Тави Сара поехала в садовый центр, чтобы купить колья и проволоку. Вечером они с Полом выстроили для курицы вольер.

— Ну вот, этот загон надежен, как Форт-Нокс, — заявил Пол, когда работа была закончена. — Кстати, сколько обычно живут куры? Три года? Или, может быть, лет пять?

В тот день Аманда плакала, пока не уснула. Волшебная шкатулка стояла на столике рядом с ее кроватью.

На следующий день ее отец принес домой большую клетку, где курица могла нестись, а также мешок сена и запас корма.

Довольно долгое время Аманда отказывалась дать курице имя. Слова миссис Мидоуз о смерти домашних любимцев тяготели над ней как проклятие. Могла ли какая-то курица заменить ей Снежка и Тави? Нет, расписывая шкатулку, она явно совершила ошибку. Нужно было рисовать только кошек, одних лишь кошек, и никого больше!

Словно отстаивая свое место в сердце девочки, курица снесла большое коричневое яйцо. К этому времени Аманда уже знала: эта порода называется Большая Августинская. Судя по всему, наседку ожидало большое будущее, и Аманда назвала ее Августой. Девочка совсем упустила из виду, что за щедрым августом, когда на ветках золотятся спелые плоды, обязательно приходит унылый сентябрь.