Баркер Клайв - Пятый доминион

- Тебе не нужно ничего об этом знать, моя дорогая, - сказал он.

- Но если тебе угрожает опасность...

- Да не угрожает мне никакая опасность. Уж за это-то ты можешь быть спокойна.

- Так ты знаешь все, что с этим связано?

- Да, - сказал он с тяжелым вздохом. - Я знаю кое-что. Знает об этом и Дауд. Собственно говоря, он знает об этой ситуации больше, чем мы с тобой вместе взятые.

Это удивило ее. Интересно, знает ли Дауд о пленнице за стеной, или этот секрет принадлежит ей одной? Если это так, то, пожалуй, будет благоразумнее не делиться ни с кем. Когда у стольких участников этой игры есть информация, которой нет у нее, делиться чем-нибудь - пусть даже с Оскаром - означает ослаблять свою позицию, а может быть, даже подвергать опасности свою жизнь. Какая-то часть ее природы, невосприимчивая к соблазнам роскоши и не испытывающая потребности в любви, осталась в темнице вместе с той женщиной, которую она разбудила. Пусть она будет там, в темноте и безопасности. Все остальное, известное ей, она расскажет.

- Ты не один пересекаешь границу между Доминионами, - сказала она. - Мой друг туда отправился.

- Серьезно? - сказал он. - Кто?

- Его зовут Миляга. Собственно говоря, его настоящее имя - Захария. Чарли знал его немножко.

- Чарли... - Оскар покачал головой, - бедняга Чарли. - Потом он сказал:

- Расскажи мне о Миляге.

- Это долгая история, - сказала она. - Когда я оставила Чарли, он решил мне отомстить и нанял кого-то, чтобы убить меня...

Она рассказала Оскару о нью-йоркском покушении и вмешательстве Миляги, потом - о событиях новогодней ночи. Пока она говорила, у нее сложилось отчетливое впечатление, что по крайней мере некоторая часть ее истории была уже известна ему. Это подозрение подтвердилось, когда она закончила описывать, как Миляга покинул этот Доминион.

- Мистиф взял его с собой? - сказал он. - Господи, да это же огромный риск...

- Что такое мистиф? - спросила она.

- Очень редкое существо. Он рождается у племени Эвретемеков раз в поколение. Они пользуются репутацией потрясающих любовников. Насколько я понимаю, их сексуальная принадлежность зависит только от желания партнера.

- Очень похоже на Милягины представления о Рае.

- До тех пор, пока ты знаешь, чего ты хочешь, - сказал Оскар. - А иначе, позволю себе заметить, это может привести к определенным недоразумениям.

Она рассмеялась.

- Уж он-то знает, чего хочет, поверь мне.

- Ты говоришь по опыту?

- По горькому опыту.

- Общаясь с мистифом, он вполне мог, так сказать, откусить больше, чем он в состоянии прожевать. У моего друга в Изорддеррексе, Греховодника, одно время была любовница, которая содержала бордель. У нее было шикарнейшее заведение в Паташоке, и мы с ней прекрасно ладили. Она постоянно предлагала мне стать торговцем живым товаром и привозить ей девочек из Пятого Доминиона, чтобы она могла открыть новое дело в Изорддеррексе. Она утверждала, что мы заработаем целое состояние. Разумеется, ничего конкретного мы так и не предприняли. Но мы оба любили говорить на венерические темы - почему-то люди, когда слышат это слово, всегда думают о болезнях, а не о Венере... - Он замолчал, словно утратив нить истории, а потом вновь заговорил:

- Но как бы то ни было, однажды она рассказала мне, как в ее борделе одно время работал мистиф, что причинило ей кучу хлопот. Ей чуть было не пришлось закрыть свое заведение из-за дурной славы. Ты, наверное, думаешь, что из такого существа получилась бы идеальная шлюха? Но на самом деле очень многие клиенты не хотят видеть, как их желания обретают плоть. - Рассказывая все это, он не отрывал от нее глаз, и улыбка играла у него на губах. - Не могу понять, почему.

- Может быть, они боялись быть теми, кто они есть на самом деле.

- Я так полагаю, ты считаешь это глупым.

- Разумеется. Ты есть, кто ты есть, и никто иной.

- Трудно, наверное, жить в соответствии с такой философией.

- Не труднее, чем пытаться убежать.

- Ну, не знаю. Лично я в последнее время много думал о бегстве. О том, чтобы исчезнуть навсегда.

- Действительно? - спросила она, пытаясь скрыть признаки волнения. - Но почему?

- Слишком много птиц уселось на насесте!

- Но ведь ты остаешься?

- Мной владеют колебания. Англия весной так обворожительна. А летом мне будет не хватать крикета.

- Но ведь в крикет играют повсюду, разве нет?

- Нет, в Изорддеррексе не играют.

- Ты хочешь отправиться туда навсегда?

- Почему бы и нет? Никто не найдет меня, потому что никто никогда даже не узнает, куда я делся.

- Я буду знать.

- Тогда, может быть, мне придется взять тебя с собой, - сказал он, испытующе глядя на нее, словно предложение было сделано со всей серьезностью, и он очень боялся отказа. - Можешь ли ты примириться с этой мыслью? - сказал он. - Я имею в виду, с мыслью о том, чтобы покинуть Пятый Доминион.

- Вполне.

Он выдержал паузу и наконец произнес:

- Я думаю, настало время показать тебе кое-какие из моих сокровищ. - Он поднялся со стула. - Пошли.

Из туманных замечаний Дауда она знала, что в запертой комнате на втором этаже хранится что-то вроде коллекции, но характер ее, когда он наконец отпер дверь и пригласил ее войти, немало удивил ее.

- Все это было собрано в Доминионах, - объяснил Оскар. - И принесено сюда вот этими руками.

Он повел ее по комнате, давая краткие пояснения по поводу некоторых странных предметов и вытаскивая из укромных мест крошечные вещицы, которые она могла бы не заметить. В первую категорию, среди прочих, попали Бостонская Чаша и "Энциклопедия Небесных Знаков" Год Мэйбеллоум, во вторую - браслет из жучков, пойманных в ловушку всей совокупляющейся цепочкой - четырнадцать пар, - пояснил он, - самец входит в самку, а та в свою очередь пожирает самца, оказавшегося перед ней, - круг завершался самой молодой самкой и самым старым самцом, которые, благодаря самоубийственной акробатике последнего, оказались лицом к лицу.

Разумеется, у нее возникла масса вопросов, и ему было приятно играть роль учителя. Но на несколько вопросов ответов у него не нашлось. Как и люди, разграбившие империю, потомком которых он являлся, он собирал свою коллекцию с постоянством, вкусом и невежеством, которые не уступали друг другу. И все же, когда он говорил об артефактах, даже о тех, назначение которых было ему неведомо, интонация его обретала трогательную страстность.

- Ты ведь подарил несколько предметов Чарли, не так ли? - спросила она.

- Было дело. Ты видела их?

- Да, видела, - ответила она. Коньяк тянул ее за язык, побуждая рассказать сон голубого глаза, но она поборола искушение.

- Если бы все повернулось иначе, - сказал Оскар, - то Чарли, а не я мог бы путешествовать по Доминионам. Должен же я был показать ему хоть что-то.