Максим Волосатый - Псы Клевера

– Нет, к счастью, – у Шамана вырвался нервный смешок. – Он наш.

– Аа-а, – понял мох, – тогда, конечно, не знаю. Я ваших мало видел.

– А кого видел? – резко выпрямился Шаман, но мох его не слушал.

– Здесь вообще мало кто есть. Я думал я один тут хожу.

– А чего ты здесь, кстати, забыл? – Шаман вспомнил животный страх Гинды перед могильником. – Здесь же эти, как их, лаза .

– Ага, – радостно согласился мох. – Много лаза. Злые. Интересно. Тут давно есть много.

– А-а-а, вон оно чего, – узнал родственную душу Шаман. – Скучно стало?

– Точно, – подтвердил мох. – Только ты нашим не говори, что я сюда хожу.

– Не скажу, – заверил Шаман. Вопреки всему, этот мох начинал ему нравиться. Он хоть разговаривает нормально. Шаман покосился на распластанных на коконе Тварей. – А рядом лаза нет?

– Рядом? – мох, продолжая разговаривать, завертел головой. Звук то удалялся, то приближался. – Рядом нет. Давно есть. И позже будут. Немного.

Отчаявшись понять логику перемещений мохов, пусть Шатун с ними разбирается, Шаман все же понадеялся, что «позже будет немного лаза» в переводе на нормальный язык означает, что в будущем поголовье Пауков сократится. А кто его будет сокращать?

– Да, кстати, ты что-то говорил, что видел наших, – вспомнил он.

– Ага, – согласился мох. – Видел. Раньше.

– А сейчас? – Шаман затаил дыхание. Вдруг Теренс додумается создать такой же кокон. Они же смогут общаться. Через мохов, конечно, но смогут.

– Не знаю, – неуверенно протянул мох. – Что-то рядом было, но надо смотреть.

– Посмотри, а? – никогда Шаман не думал, что придется так разговаривать с мохом. – Потом придешь, расскажешь.

– Хорошо, – согласился мох. – Посмотрю. А кто тут из ваших?

– Да кого найдешь, все наши, – махнул рукой Распорядитель. – Чужие здесь не ходят. Главное, потом приди, расскажи.

– Ладно, – засобирался мох и замолчал.

– Эй, – вдруг вспомнил Шаман. – А как тебя зовут?

– Онса, – гордо сообщил мох. – А тебя?

– Шаман, – представился Распорядитель Улитарта.

– Здорово, – скрипнул Онса. – Ну, я пошел. Жди здесь, я быстро.

Голос исчез, наступила все та же неподвижная тишина.

– Подожду, – вздохнул Шаман, еще раз пытаясь устроиться поудобнее не жесткой земле. – Куда я денусь.

Он вытянул ноги и приготовился ждать неопределенное количество времени. Мохи в понятие «быстро» могли вкладывать совершенно непостижимые смыслы.

Вопросы кончились. Вернее, они остались, но ответов никто не знал, и их перестали задавать. Подземный госпиталь мало-помалу угомонился. Вольды и маги нашли себе места, потихоньку рассредоточившись по всем помещениям могильника. Сидеть здесь еще непонятно сколько, так что лучше поберечь силы.

Ирил подошел к негромко переговаривающимся Теренсу и Тахору.

– Надо пойти посмотреть, что там у Шамана, – предложил он.

– Да, сейчас пойдешь, – согласился торк и повернулся к Тахору, завершая фразу. – … так можно будет избежать ненужных осложнений.

Чтобы не жечь зря магиприпасы, решили расположиться за пологом, внутри могильника, оставив снаружи только Ирила с сумками и в пару к нему меняющихся дозорных. Перед тем, как отправиться за полог, отрезающий их от давящего морока, Ланья подошел поговорить.

– Что будем делать? – спросил он, разглядывая устраивающихся на полу вольдов.

– Сначала поймем, что у нас есть, – горячка боя схлынула, и Теренс потихоньку превращался в Старшего Команды. Не того, который первый в драке, а того, кто о бойцах думает. – Сходишь, посмотришь, что там у Шамана. А потом уже думать будем. Но я бы рекомендовал отдохнуть.

Ланья моргнул. Глаза вдруг на секунду как будто припорошили песком. Тахор повел плечами, что-то. Теренс тоже нахмурился, проверяя ощущения. И тут же все пропало.

– Вы чувствовали? – проморгался Ирил.

– Да, – задумчиво кивнул Тахор.

Брови Теренса так и не разошлись.

– Похоже, долго отдыхать нам не придется.

– Что чувствовали?

– Не объяснить, – подосадовал торк. – Как будто все вокруг вздрогнуло. И пропало тут же.

– Похоже, – согласился Теренс.

– А мне песком в глаза как будто сыпанули, – пожаловался Ланья.

– Подождем? – предложил торк.

Они замолчали. Прислушиваясь к ощущениям.

– Ничего, – проговорил Теренс.

– Мне идти? – Ирил оглянулся по сторонам.

– Давай, – согласился глемм. – Только быстро. Чует мое сердце, просто сидением на одном месте не отделаемся.

– Уже не отделались, – Тахор придержал двинувшегося было Ланью. – Смотри.

Ирил развернулся и понял, что торк прав. На лице приближающегося почти бегом Шатуна менялась целая гамма чувств. Глаза опять запорошило песком. И тут же все пропало.

Обгоняя Шатуна, до Ланьи донесся какой-то звук. Долей секунды позже его затрясло. И не только его. По могильнику прошла волна вибрации, заставляющей клацать зубами. И все опять кончилось, как и в прошлый раз.

– Ирил, линии, – Шатун излишней тревожностью не страдал, так что если в его голосе звучит напряжение, то лучше отнестись к этому как можно внимательнее. Ланья подхватился и бросился в зал, где сходились линии узора Цепи Света.

Еще одна волна вибрации.

– Что линии? – бросил он через плечо.

– Они дрожат, – сообщил бегущий рядом Шатун.

– И что?

Еще вибрация. Теперь уже ясно, что она идет от зала.

– Сам посмотри.

Ланья вывернул за угол коридора, влетел в зал. Посмотрел.

В зале с виду ничего не поменялось: тот же перекресток линий. Одновременно нормальный и невозможный. Три направления просматриваются достаточно хорошо: два слабо светящихся каната уходят в стены, мощная линия подпитки извне и четвертая, самая загадочная. Светящиеся канаты – линия, связывающая могильник с другими звеньями Цепи Света. Подпитка – тоже понятно: огромная труба, по которой в Цепь вливается энергия Пестика.

Но самое интересное – это четвертая линия, выходившая из пульсировавшего узора, расположившегося в перекрестье этих энергетических потоков. Она не вела никуда. Оборванный конец просто-напросто исчезал через несколько метров. Такого в природе не бывает. Линии, любые, не могут не заканчиваться. Эта могла.

Но Ланье сейчас было не до тайн мироздания. Он еще раз обежал взглядом помещение. Ничего необычного.

Линии светились спокойным неярким светом. Все та же ровная линия связи с другими могильниками. Тот же канал, уходящий в никуда. Вроде бы, все хорошо. Но спросить в чем дело Ланья не успел: по связывающей могильники линии прошла волна дрожи. Ирил приготовился к вибрации, но ничего не произошло. Еще одна волна. И опять ничего. А откуда тогда берется дрожь? И тут вздрогнула та самая, непонятная линия, уходящая вникуда. И вот тут-то зубы Ланьи и выбили стаккато.