Александр Рудазов - Серая чума

– Юноша, у вас, без сомнения, есть певческий талант, – признал колдун. – И вы очень недурно играете на этом необычном инструменте. Да и вирши ваши не так уж скверны – я слышал немало поэтов, сочиняющих гораздо хуже, но тем не менее, считающихся хорошими поэтами. Однако послушайтесь моего совета – прежде чем вызывать на поединок человека много старше и опытнее вас, подумайте наперед как следует. Я очень сожалею, что вы не поймете моего родного языка – местное наречие я выучил недавно, и в переводе мои произведения много теряют…

– Дедуля, хаба тебе в глотку, я тоже не лариец! – набычился Двурукий. – Я этот стишок только сегодня сочинил! А знаешь, как я на ишкримском пою?!

– Льщу себя надеждой, что смогу когда-нибудь узнать, – вежливо наклонил голову Лиорен. – Увы, сейчас это невозможно – я не знаком ни с одним из закатонских наречий…

– А ты так послушай, без перевода!

Логмир вновь ударил по струнам чирады. Колдун с интересом прислушался. Потом повел дланями, и в воздух взмыли его магические пилуки. Их мелодия присоединилась к бренчанию Двурукого. А Лиорен достал из-за пазухи третью – простую и старенькую, но бережно хранимую в драгоценном футляре. На этой флейте он заиграл сам – великолепно заиграл. Логмир прислушался, и звучание чирады чуть изменилось, подстраиваясь под мягкий свист пилук.

– Нет-нет, юноша, вот здесь вы неверно берете аккорд! – на миг оставил пилуку Лиорен. – Позвольте, я попробую?…

Он с некоторой неловкостью коснулся доселе невиданного инструмента, и из-под тонких старческих пальцев вырвалась удивительно фальшивая трель. Лиорен смущенно вернул чираду хозяину.

– Боюсь, мне уже поздно переучиваться… – вздохнул старый колдун. – Всю жизнь играл на этой палочке о восьми дырках, отродясь не держал ничего со струнами…

– Ладно, дедуля, давай еще разок – дуэтом? – предложил Логмир.

– Отчего бы и нет? – вновь поднял в воздух пилуки Лиорен. – Только на этот раз речевую партию поведу я, хорошо?

Так герой и колдун музицировали до самого рассвета.

Конь-зомби сделал еще один шаг, и коцебу стал для него видимым. Хотя он даже не моргнул – мертвому подобные чудеса безразличны.

Креол спрыгнул с седла и поспешно направился в дом. Следовало срочно выяснить, что здесь произошло в его отсутствие и как все это исправлять.

– Хуберт! – заорал он прямо с порога.

– Я здесь, сэр! – важно прогнундосил домовой в ливрее, задирая подбородок как можно выше. – О… Вижу, ваша спасательная миссия увенчалась успехом. Сочувствую.

– Эй! – возмутился Хубаксис.

– Молчать, раб, – отмахнулся Креол, взбегая на второй этаж. – Так, что тут у нас? Думузи, нареченный Таммузом, что за бардак…

– Смею заметить, сэр, у меня заканчивается Репродукционный Лак…

– Потом, потом, все потом… – отмахнулся Креол. – Зеркало, покажи мне мою ученицу! Слуга, отнеси на чердак лабораторный комплект номер семь! Раб, подготовь мне печати для Врат Ганзир! Хуберт, обед мне сюда, быстро!

– Сэр, по местному часовому поясу сейчас два часа ночи – это даже не ужин. Боюсь, для приема пищи в это время суток вообще не существует названия.

– Не зли меня! – окрысился маг.

– Слушаюсь, сэр.

По крайней мере, Креол загодя предупредил Хуберта о том, когда прибудет. И домовой, разумеется, уже давно подал ужин. А еще горячую ванну и чистый комплект одежды – ну так, на всякий случай.

– Сегодня я приготовил трапезу по-грузински, – чопорно заявил брауни, стоя с полотенцем на руке. – Чахохбили, сациви из рыбы…

– Ты можешь не перечислять?! – с набитым ртом зарычал на него Креол. – Мне неинтересно, ЧТО я ем – мне интересно, насколько это съедобно!

– Но сэр, законы этикета требуют объявлять названия блюд… – запротестовал Хуберт.

– Я не подчиняюсь законам!!! Я их УСТАНАВЛИВАЮ!!! – повысил голос Креол.

Брауни покорно наклонил голову. Хотя видно было, что он совершенно не одобряет такого отхода от положенных правил.

– Ух, вкуснотища! – завопил Хубаксис, с головой влезая в чахохбили. Тушеная утка сразу стала выглядеть очень неаппетитно. – Хозяин, передай соль, а?

Креол молча швырнул ему в голову солонку. Джинн гнусаво заорал, проваливаясь сквозь столешницу.

– Хозяин, за что?!

– За то, что ты такой урод! – рявкнул маг.

Внимательно изучив в зеркале нынешнее местонахождение Ванессы (для этого пришлось приложить дополнительные усилия – присутствие Лиорена Барда блокировало сигнал), Креол немного поворчал, на скорую руку принял душ, переоделся в чистое и взбежал на чердак.

Там он минут десять чертил на полу знаки и фигуры, расставлял свечи, жег благовония и развешивал по стенам хоругви Вызова. Поместил на алтарь Образ Мардука – по сути, шумерскую икону. Начертил известью святой Мандал Вызова – большой круг, в центре которого были поставлены круглый хлебец и соль. В конце концов он облачился в церемониальное одеяние Мага-Жреца – лобную повязку Вызова, пятилучевую звезду на шее, пояс, амулет Ура на руке и чистую белую мантию.

Но и на этом дело не закончилось. Креол собирался свершить практически невозможное – еще никогда в жизни он не делал подобного. Для этого ему требовалась максимальная мощь, поэтому он выложил по краям Мандала Вызова Сердца Султанов – все четыре.

– Ну, приступим… – вздохнул Креол.

Тебя призываю, Великий, Могучий Служитель Урулу!

Ужасного Града Смерти, Врат Невозвращенья!

Будь на моей стороне!

Во имя самых могущественных ратей Мардука

И Энки, Владык Старшего Рода, Арра,

Стой твердо за моей спиной!

Против Пазузу и Хумбаба,

Бесов Юго-Западных Ветров, стой твердо!

Против Господарей Отвращений стой твердо!

Будь очами позади меня,

Мечом позади меня,

Копьем позади меня,

Доспехами позади меня.

Тебя призываю!

Закончив заклинание, Креол устало помотал головой. Для того, кого он сейчас призвал, не существовало собственного заклинания, составлять его с нуля не было времени, поэтому он взял заклятие Духа Южных Врат, одного из высших Ангелов Мардука, и слегка адаптировал. Чары отняли уйму сил – еще месяц назад он вообще вряд ли бы взялся за такое «увесистое» колдовство.

Мандал Вызова ярко засветился. От Сердец Султанов выстрелили четыре разноцветных луча, соединившихся в центре. Там начало разгораться нечто, похожее на черно-белую модель атома, как его рисуют в учебниках физики. Оно постепенно увеличивалось и росло, но медленно, почти незаметно.

– Хуберт… – Креол медленно стянул намокшую от пота повязку Вызова. – Ровно через шесть дней в этом круге появится дух. После этого уберешь здесь все. До этого – не трогай ничего! Понял?

– Разумеется, сэр. Осмелюсь спросить – что это будет за дух?