Эльберд Гаглоев - По слову Блистательного Дома

— Спаси ее, — прохрипел молодой воин.

«Чем же его так, бедолагу?» участливо подумал, а вслух успокоил:

— Спасу, конечно.

Коротышка опять вырубился.

Развернувшись лицом к дверям, через которые мы эвакуировали наших хозяюшек, я был приятно удивлен. Вдоль стены ненавязчиво глубоким строем стояла Белая Пехота. Все как положено. Щиты, копья. Оглянувшись, обнаружил столь же приятную неожиданность и у другой стены Пиршественного Чертога.

Мордобой в общем-то затихал. Так, кое-где еще рубились, но в целом улаганы пытались опять сбить хоть какое-то подобие строя, и во врата, прорвав-таки цепь пятнистых, ворвалось некоторое количество рогоглазых. Но, обнаружив себя в окружении, засмущались.

Так что жизнь налаживалась. Поэтому я, не торопясь особо, направился к рядам Белой Пехоты, за которыми маячила встревоженная физиономия. Причины встревоженности проявились достаточно быстро. До рядов щитоносной пехоты оставалось всего ничего, когда меня чем-то шарахнуло по голове.

Когда последний из рогоглазых в грохоте доспехов упал на мозаичный пол, и без того щедро залитый кровью, Унго был даже несколько разочарован. Все-таки охрана дрангхистара. Но воины оказались стойкими, хотя и не очень умелыми в единоборстве. Даже Эдгару, не так давно вступившему на путь ученичества, реального сопротивления оказать никто не смог. Умением Граика Унго просто наслаждался. Дважды прямые клинки, умело миновав густую вязь защиты, нашли щели в сочленениях доспехов и вынырнули, отведав вражьей крови. Рогоглазый великан еще отмахивался, но клинок его летал не столь стремительно. Еще несколько раз немузыкально звякнули мечи, и длинная сабля Ваттарда улетела далеко в сторону, а сам он застыл на цыпочках, потому что изящный меч Магистра, нырнув под шлем, мягко уперся ему в горло. Пали последние противники Хамыца и Баргула, один разваленный страшным ударом меча, а другой, может, еще и повыл бы, оплакивая утерянную ногу, но короткий проблеск секиры оборвал прощальную песню.

Так что враги кончились и в прямом, и в переносном смысле, и пятеро удальцов, не обратившие внимания в горячке боя на вектор своего перемещения, совершенно неожиданно для себя оказались прямо у подножия того самом возвышения, на котором размещался стол лорда Шарм'Ат. Теперь, правда, выглядело оно, возвышение, не столь празднично. Скорее сурово. Потому что было щедро украшено множеством представителей воинства уважаемого хозяина. За уставившими копья прямо в зал щитоносными рядами Белой Пехоты густо стояли воины в клювастых шлемах, но в отличие от виденных ранее, носивших доспех черненый, эти блистали тщательно начищенной сталью. За их спинами маячили круглые каски Топоров, которые вместо привычного оружия взвешивали в руках тяжелые пиллумы, на коленных остриях которых вспыхивали синеватые искорки.

На троне, окруженном щитами гоарда, спокойно стоял лорд Шарм'Ат.

— Остановитесь, — разнесся по огромному залу его привычный к шуму битвы голос. Магия — сильнейшая штука. Ведь даже его глотка, привыкшая перекрывать грохот боя, вряд ли смогла бы донести призыв до всякого, находившегося в зале. Дойти, достучаться до сознания, распаленного схваткой! Но дошла, достучалась. Похоже. Тем более что последние раскаты призыва сопроводил звучный удар металла о металл.

— Угол, — скомандовал Унго, живо приняв на себя командование, и четверка, прикрыв Граика с его пленником, развернулась лицом к залу, диспозиция в котором разительно (уж который раз за какие-то пять минут) поменялась.

Рогоглазые со всех сторон пятились к центру зала, откуда совсем недавно начали свое, казалось бы, победоносное шествие. Туда же подтягивались остатки серых, столь опрометчиво попытавшихся пограбить местных. У Врат выстроился ощетиненный копьями короб клунг рогоглазых, на бока которого уже нацелились с двух сторон блестящие попятнаной золотом сталью колючие треугольники Ледяной Гвардии. А по всем) остальному периметру огромного зала стояли густые ряды Белой Пехоты.

Унго успел заметить, как тело его фавора упрятали за щиты, предварительно приняв раненую лорда Сагат'Ат, как голос прогремел вторично:

— Остановитесь.

Свои вроде как все остановились. Да и чего лезть, когда такой важный гражданин достаточно ясно просит. Только гоарды двух лордов да сводный отряд рудокопов с пузатыми коротышками вкупе черной проплешиной на фоне белых рядов торчат, а остальных уже всех за щитоносные ряды спрятали. И Бояров гордых с семействами, и воителей отважных, и браннеров ретивых, и всех остальных не видно. Даже безголовые фандо куда-то делись.

— Достойный яр, — окликнули Унго. — Прошу не двигаться, иначе порушим маневр.

О каком маневре шла речь, отважный окол не сразу понял, но успел.

— Эдгар, поднимите лорда Фатку'Ат.

Молодой великан был предусмотрительно охвачен строем отряда «Голова». Забросив за спину щит, Эдгар наклонился было, но почти оправичшийся от нокаута лорд ухватил его за руку, и тот одним движением могучей спины воздел уязвленного на ноги.

— Благодарю, — гулко прогудело из-под шлема.

— Гап! — раздалось за спиной, и, странно вывернув строй, белые укрыли за стеной щитов союзников.

— Па!

И, оттолкнув спинами, восстановили стену. Лишь полуоборот сделали стоящие на дороге блестящие Дрозды, но умелым воинам более ясный намек был не нужен, и они мягко прошли в оставленные для них в строю щели. Только Граик, уперевший лезвие даго под срез шлема своего пленника, слегка замешкался, протискиваясь между стальными кирасами.

Этого слегка хватило Ваттарду, чтобы вывернуться и даже цапнуть за рукоятку торчащий из-за спины одного из воинов меч. Но его без всякого пиетета шарахнул по затылку кулак Хамыца. От такого некуртуазного поведения дрангхистар бодро полетел вперед и, сбив по дороге двоих Топоров, неграциозно грохнулся на пол. Подняться ему не позволили как отлетевшее на некоторое время сознание, так и нога Унго, со всей возможной вежливостью водруженная между лопаток пленника. Пиетет пиететом, но весил Унго под полтора центнера. Лучше перебдеть.

— Благодарю отряд «Голова» за доставленного родственника, — как-то не по-лордски весело крикнул владетель земли Шарм'Ат.

— Рады помочь, — учтиво склонил голову Унго. Но лорд уже утратил интерес к подарку, обратив внимание на сбивших в центре зала некое подобие строя рогоглазых.

— Я предлагаю вам жизнь! — опять раскатился голос лорда. — Вам неоткуда ждать помощи. — Рядом с ним появился тот самый седогривый герольд и подал ему клепсидру, которую лорд установил на изголовье трона. — Думайте быстро. Вот ваше время. И когда оно истечет…

Рогоглазые были врагами, но хорошими врагами и не желали милостей. В глубине стоящего в центре зала строя глухо взревел рог, и ему ответил другой от Врат, ощетиненный щитами короб у которых ворохнулся подобно готовящемуся к прыжку зверю.