Елена Ежеменская - Чародей. Часть 2

— Нужно его охладить, пока он окончательно не свихнулся, — скороговоркой выпалил я.

Аменохеприти сел на мусорный бак и крыльями принялся спихивать вниз снег, оставшийся на крышке. Ракел вынула из бардачка какую-то папку и начала обмахивать ею Джека.

— Он совсем шизанулся? — спросила она.

— Откуда мне знать? Вполне возможно, он таким родился, — я запихнул горсть снега ему за шиворот.

— Раньше он так себя не вел. Даже когда мы натыкались на ловушки… Ведь ему тоже было плохо, ведь так?

— Но не до такой степени. Это может означать только одно — тот символ, к которому его тянет сейчас — настоящий.

— Отлично, — красотка отбросила папку в сторону. — Если ты не возражаешь, я попробую гипноз. Его смех меня с ума сводит.

— Да ради Бога, — я отодвинулся. — Извини. Все время забываю, что ты демон.

— Ерунда. — Ракел ослепительно улыбнулась, заставляя меня вспомнить множество приятных моментов, а потом склонилась над Джеком.

Он уставился на нее, и довольная улыбка расплылась по его физиономии.

— Эй, красавица, не хочешь ли потанцевать? Или сразу отправимся…

— Замолчи, идиот. — беззлобно сказала она, дотронувшись кончиками пальцев до его щеки.

Несколько секунд Джек изумленно таращился на нее, а затем вновь захохотал.

— Черт! — красотка раздраженно отдернула руку. — Гипноз на него не действует.

— Амен, может, ты попробуешь? — я поднял глаза на жреца, который все еще сидел на мусорном баке. — Помнится, ты как-то говорил, что можешь погрузить в сон кого угодно.

Аменохеприти что-то пробормотал, но за смехом Джека я его не услышал.

— Что ты сказал?

— Говорю, что у меня ничего не выйдет! — крикнул мыш. — Если уж у Ракел не получилось, то у меня и подавно.

Я вытянул руку. Амен попытался взлететь, но не успел. Я схватил его раньше, чем его лапки оторвались от крышки бака. Снаружи осталась только голова с огромными ушами, все остальное оказалось зажато в моем кулаке.

— Ты просто не хочешь этим заниматься, так? — прошипел я, поднося мыша к лицу. — Почему? Что такого Джек сделал, что ты теперь желаешь ему смерти?

На мордочке мыша отразился испуг.

— Я не желаю ему смерти! — пискнул он. — Просто он достаточно могуществен, чтобы спасти себя сам!

— У него адская температура, и мозг скоро прижарится к черепу. Как ты думаешь, способен ли он спасти себя или кого-то еще в таком состоянии?

— От того, усыплю я его или нет, жар не спадет.

— Он хотя бы перестанет ржать, как конь, и Аргаив сможет спокойно вести машину. Делай!

Я поднес жреца к лицу Джека. Тот захохотал еще громче.

— Это кого вы мне привели? Дрессированная мышка? А что она умеет? Может, кинуть ей катушку?

— Я умею вырубать людей одной фразой, а ты? — огрызнулся мыш.

— А я умею командовать. — Джек снова зашелся в смехе.

— Сет анх ахен.

Веки Джека медленно опустились. Он наконец-то потерял сознание.

— Может, проще было врезать ему? — задумчиво произнесла Ракел.

— У тебя он тоже вызывает только это чувство? — поинтересовался я.

Запихав Джека обратно в машину, только на этот раз на заднее сиденье, мы продолжили прерванный путь. Менее чем через десять минут Аргаив затормозил перед домом, в котором я прожил всю свою жизнь.

Семиэтажному кирпичному зданию было уже больше тридцати лет. Отец рассказывал, что они с Элис поселились здесь сразу же после свадьбы. Через два года появился я, и Элис сбежала. Не знаю, из-за чего. Может, у нее появился любовник, а может, просто опостылел быт. Я даже не знаю, сколько лет ей было в тот момент. Я вообще ничего о ней не знаю, только имя, которое отец выкрикнул однажды в порыве гнева. У меня не осталось даже ее фотографий — и об этом тоже отец позаботился. Он жутко обозлился на нее за ее побег. Она не должна была бросать двухмесячного ребенка.

Я же не знаю, что чувствовать по отношению к ней. Возможно, у нее были свои причины покинуть нас, о которых ничего не было известно отцу. Возможно, она попросту погибла, а тела так и не нашли. Если бы я знал истинную причину, мне было бы легче определиться с чувствами к ней.

Я тряхнул головой и вышел из машины.

— Я живу на пятом этаже, — сказал я Аргаиву. — Лифт не работает уже года два.

— Проблема, что ли? — проворчал демон, вытаскивая бесчувственного Джека с заднего сиденья, как пушинку.

— Тут домофон! — крикнул Аменохеприти, уже успевший долететь до двери.

— Вот блин, — пробормотал я. Ключи остались в тетушкиной квартире, а я совсем об этом забыл. Надо было заехать за ними, но из головы вылетело абсолютно все, когда Джек начал выступать.

— Проблема, что ли? — повторил демон. Он закинул Джека на правое плечо и вытянул левую руку вперед.

Домофонный замок с шипением стек на крыльцо.

— Замечательно, — ухмыльнулся я. — Добро пожаловать.

Подъезд ничуть не изменился со времени моего последнего визита. Стены давно никто не красил, и облупившаяся краска отлетала лохмотьями, стоило случайно задеть ее. Отвратительный запах не выветривался даже при распахнутых настежь окнах. Подростки изрезали все перила глупыми надписями.

Обычный подъезд, каких сотни в нашем городе.

Мы добрались до пятого этажа, и Ракел отомкнула дверь, правда, более изящно, чем ее брат. Замок остался целым, и я даже смог запереть дверь изнутри, когда все мы оказались в квартире.

Тусклый предвечерний свет едва проникал сквозь окна. В полумраке я прошел на кухню и начал рыться в кухонных тумбах в поисках свечей и спичек. Я знал, что они где-то там, так как перед моим бегством из реального мира часто отключали свет.

Пальцы наконец наткнулись на большую коробку со свечами и маленькую — со спичками. Я достал одну свечу и зажег. На столе стояла кружка с недопитым кофе — в тот день, когда мне отказали в публикации моего комикса я так торопился, что даже толком не позавтракал. Я открыл холодильник, и меня едва не сшибла на пол удушливая волна запаха протухших продуктов. Я торопливо закрыл дверцу и поспешил в гостиную.

Джека уложили на диван, подложив под голову подушку. Ракел принесла из спальни одеяло и укрыла его. Он был жутко бледен, дышал еле-еле, но Амен убедил меня в том, что его состояние намного лучше, чем было.

— По крайней мере, жар спал, — доложил он. — Вовремя бросили его в снег.

Я устало вздохнул и плюхнулся на стул, поставив свечу перед собой. Письменный стол был пуст, только карандашница стояла справа. В ящике обнаружилась стопка чистой бумаги. Не понимая, что делаю, я достал лист и взял карандаш.

В мгновение ока на белом пространстве стали проступать образы. Сексапильная брюнетка в едва прикрывающем тело купальнике зазывно улыбалась полными, чувственными губами. Молодой красавец в костюме обнимал ее за плечи. Черные волосы рассыпались по плечам, медальон в виде причудливо изогнувшейся змеи едва виднелся из-под расстегнутой на груди рубашке. На его плече примостился маленький летучий мышонок, развернувший крылья и буквально раздувшийся от гордости. Девушка в легком летнем платьице скромно сложила руки на груди. Из-за ее спины выглядывал человек в плаще. Капюшон скрывал верхнюю часть его лица, только глаза хитро сверкали, а рот растянулся в ухмылке.