Елена Величка - Кольцо демона

— Хорошо, — нехотя уступил Конрад и сел на скамью. — Эти ничтожества не стоят того, чтобы мы ссорились из-за них. Они и без нашей помощи перебьют друг друга. Их боль и ненависть не станут приятнее на вкус, если мы вмешаемся. Но мы не единственные гости на этом пиру. Взгляни-ка…

На корме галеры между сражающимися сновали твари, похожие на уродливых тёмно-серых собак с жёсткой щетинистой шерстью и по-лисьи узкими мордами.

— Души чистилища, — тихо произнёс развенчанный бог. — Неприкаянные души погибших в море, убитых в бессмысленных жестоких сражениях за земные блага. В чистилище они приобрели обличье, соответствующее их сути. В каждом из них обитало хищное чудовище…

— Почему же я не стал таким? Твоя магия спасла меня от этой участи?

— Тебя спасла любовь. Она осветила и очистила твою душу.

— Любовь к демону?

— Да. Милосердие Творца проявляется в том, что Он не лишает Своих врагов способности любить, а значит, надежды на спасение…

Две твари сцепились между собой. Рычание и щёлканье зубов внезапно оборвалось мучительным человеческим криком: один из противников вонзил клыки в бок другого. Конрад с омерзением поморщился.

— Нам лучше отойти, — сказал развенчанный бог, уловив тревожную перемену. Что-то надвигалось из темноты, озаряемой заревом пожара, поднималось из глубины моря, изливалось с небес.

— Но я ещё… — Конрад умолк на полуслове, вслушиваясь в странно изменившийся голос ветра.

Лодка резко дёрнулась, словно наскочив на мель, и с немыслимой быстротой понеслась прочь, но уйти было уже невозможно. Вспышка ослепительного света показалась Конраду медленно распускающимся гигантским цветком белого пламени. Острые лепестки вытягивались, глубже и глубже вонзаясь в дымное тело ночи. Жаркая, багрово-красная влага текла с них.

Фигура развенчанного бога раздвоилась, отбросив тёмную тень, заслонившую небо. На призрачной руке исполина синей звездой вспыхнул камень. Лодку швырнуло в водяную яму, разверзшуюся до самого дна, под которым открылся тёмный провал в иной, зловещий мир. Держась за край скамьи, Конрад не видел ничего, кроме стремительно вращающегося чёрного вихря, и не был способен определить, лодка ли кружится с бешеной скоростью, падая в бездну, или всё пространство несётся вокруг неё.

Тьма стала непроницаемо плотной и вдруг взорвалась ярким дневным светом. Конрад вздрогнул, приподнялся с тёплого песка и удивлённо оглядел море, ровными рядами волн набегающее на пустынный берег, желтоватое небо, валуны и утёсы, покрытые пятнами разноцветных мхов, низкорослые кривые сосны, простирающие со скалистых вершин искорёженные, обглоданные ветрами ветки.

Разжав онемевшую ладонь, Конрад выронил щепку с острыми краями, отколовшуюся от скамьи лодки. По-видимому, он долго лежал без сознания: его одежда успела просохнуть.

Он окликнул свою спутницу, но не получил ответа. Тем не менее, он чувствовал её незримое присутствие, её взгляд, полный нежности и участия. Творящая сила развенчанного бога ощущалась здесь всюду и во всём. Этот берег был создан им.

Конрад встал, отряхивая с одежды песок, и зябко поёжился. Пока он лежал, ему не было холодно, но теперь ледяной ветер заставил его накинуть капюшон. Сделав это, молодой колдун заметил, что одет не так, как накануне. С его плеч широкими складками ниспадало до самой земли мрачное тёмно-серое одеяние, похожее на монашескую рясу. Грубая материя усиливала ощущение колючего холода. Желая укрыться от ветра, Конрад направился к холмам.

Миновав дюны, сияющие чистой белизной, он вышел на травянистую равнину. Посреди неё в большом кругу, выложенном белыми камнями, горел костёр. Возле него сидел человек, с ног до головы закутанный в чёрное. Абсолютная неподвижность, взгляд, устремлённый в рыжее мигающее око пламени, производили странное впечатление. Казалось, будто застывшая у костра фигура является центром окружающего мира, его осью, источником всех, происходящих в нём перемен.

Конрад подошёл и остановился в нескольких шагах от костра. Он понимал, что видит один из образов развенчанного бога, но не осмеливался нарушить его медитацию. Немолодое аскетическое лицо под остроконечным капюшоном сохраняло строгое отчуждённое выражение, хотя человек заметил гостя.

Не дождавшись позволения войти в круг, Конрад опустился на землю у его кромки, куда едва достигало тёплое дыхание огня.

Костёр горел ровно и жарко. Пламя не ослабевало. Оно поднималось из земли, подобно красно-золотым и оранжевым струям фонтана. Воля развенчанного бога давала силы магическому огню, горящему без дров.

На руке медитирующего Конрад увидел знакомое кольцо и подивился тому, как перемена в облике владельца отразилась на украшении. Камень дремал. В его глубине клубилась тьма. Не в силах отвести взгляда от этого бездонного омута, Конрад незаметно для себя впал в странное состояние, похожее на глубокий сон с открытыми глазами.

Перед ним развернулась тёмная подземная пустошь, то там, то тут расцветающая огненными языками. Здесь обитало его другое, нечеловеческое "я" — свирепый, ненасытный хищник, преследующий тех, кто попадал сюда из мира людей. Их было много, и он не испытывал недостатка в пище. Убивая, он утолял не столько голод, сколько жажду крови.

Они были нерадивыми христианами, и крест не спасал их, и молитвы, возносящиеся за них на земле, не могли защитить их от зверя с телом волка и жёсткими перепончатыми крыльями. Выслеживание и преследование добычи было для него игрой, в которую он мог играть без устали долгими подземными днями, неотличимыми от ночей.

Иногда он взмывал к низкому, похожему на свод пещеры, небу и кружил над пустошью, высматривая прячущиеся от него существа в грядах валунов и неглубоких норах, выдолбленных в твёрдой, безводной земле. Он нападал с воздуха, стараясь сбить жертву с ног. Случалось, он встречал сопротивление: человечки пытались защитить свою презренную жизнь. Это удивляло его. Он не стал бы дорожить подобным существованием, но борьба доставляла ему удовольствие, хотя он был уверен, что в любом случае выйдет из неё победителем. Глубокий эгоизм, проложивший его жертвам дорогу в преисподнюю, не позволял им объединиться, чтобы дать отпор подземному хищнику. Но, как и они, он жил в аду и осознавал это. Голод и жажда заставляли его скитаться в поисках добычи почти без отдыха. Сон его был чутким и тревожным, ибо в его владениях всегда мог появиться другой хищник.

И однажды он появился.

Преследуя стадо безволосых уродцев, в земной жизни считавших себя людьми, Конрад внезапно заметил Зверя — чёрное крылатое существо, похожее на него самого, но крупнее и красивее. Неподвижный, как изваяние, тот стоял в отдалении и молча следил за охотой. От изумления Конрад забыл о людях, но широкие кожистые крылья уже несли его навстречу земле. Над её пыльной, чёрной поверхностью он сумел удержаться в воздухе и стремительно промчался мимо своих жертв, не тронув ни одну. Вихрь, поднятый им, сбил с ног тех, кто находился ближе.