Брент Уикс - По ту сторону тени

— Где, черт возьми, Неф Дада? — услышал Дориан чей-то голос. Он не видел говорящего, но сразу понял, что это Дженин. — Его святейшество приказывает узнать, где он. Он ждет отчета сегодня вечером. А сейчас убирайтесь.

Дориан моргнул, и видение исчезло. Генерал Нага откинул полотнище, закрывающее вход в палатку, но вдруг остановился и оглянулся. Встретившись глазами с Дорианом, он, похоже, немного успокоился.

— Королева озвучивает мои мысли, — пояснил Дориан. — Вас это смущает?

— Никоим образом, ваше святейшество. Я явлюсь с докладом, когда получу необходимые сведения.

Он низко поклонился и вышел из палатки.

Оставшись наедине с Дженин, Дориан облегченно вздохнул. Жена взяла его за руку и села рядом.

— Я должен воспользоваться тем, что знаю, — стал оправдываться Дориан.

— Всякий раз, когда ты используешь свои знания, остановиться все труднее.

Дориан понимал, что Дженин права, однако, оказавшись лицом к лицу с вражескими армиями, он вынужден призвать на помощь свой дар, чтобы не привести страну к катастрофе. Что касается военных действий, он сделал все возможное, чтобы воспрепятствовать наступлению сенарийцев, однако люди Нефа и воины Мобуру находятся где-то рядом, и с его стороны было бы весьма опрометчиво не воспользоваться даром и не заглянуть в будущее, чтобы узнать пути, которые предначертала судьба.

Он изучал свой дар глазами целителя и в конце концов понял, почему пророчество проще начать, чем остановить. Вир силой прокладывал новые каналы по всему таланту и проник в пророческий дар. И теперь его магия и все пророчества идут не обычными, предназначенными для них путями, а продираются по щупальцам вира, которые толще обычных каналов, а значит, пройти через них легче. Вполне возможно, что таящаяся в вире зараза перекинулась на дар Дориана в форме причудливых видений, наподобие тех, в которых перед ним предстали пришельцы и жена, беременная двойней. Однако сейчас помочь ничем нельзя. Совсем скоро ему останется призывать на помощь один только талант.

— Я люблю тебя, — обратился Дориан к жене.

— И я тебя люблю, — откликнулась Дженин.

Она держала в руках перо и пергамент, чтобы записывать каждое слово мужа, на случай если он потом не вспомнит, о чем говорил.

А потом накатила волна безумия. Дориан изо всех сил старался удержаться на грани реального мира и рассказать о том, что видит, но захвативший его поток был слишком мощным и неистовым. Он увидел титана, поднимающегося из Черного Кургана, а потом его вдруг отшвырнуло на пятнадцать лет назад, в прошлое, в Торрас-Бенд. Там Дориан встретился с Фейром. Тот стоял в кузнице и приказывал юному ученику принести дров. Затем его отбросило еще на сотню лет назад, в Трэйетелль, который под действием неведомой магической силы отстроился заново. Там что-то праздновали, и на улицах проходил пышный парад. Вдруг он оказался в мерзкой Утробе, лихорадочно решая, как спасти Дженин: броситься вместе с ней в Дыру или пробивать себе дорогу с боем. Вся дальнейшая судьба зависела от его выбора. Да нет же, черт возьми, он смотрит в прошлое, а оно сейчас совсем не нужно.

— Нидора?! Одриан?! — донесся до ушей голос, выкрикивающий его имя, но он был таким далеким.

Кроме того, Дориан еще так ничего и не узнал. Голос превратился в шепот, а потом совсем затих.

Дженин отодвинула ширму, которая отгораживала трон Дориана от остальной части шатра. Он по-прежнему что-то невнятно бормотал.

— Дориан! — снова позвала она шепотом мужа, но король-бог лаже не пошевелился. Задернув ширму, она крикнула в сторону двери: — Заходите, генерал Нага!

Генерал уже больше минуты стучал в дверь, прося разрешения войти.

— Ваше величество, — обратился он к Дженин, бросая подозрительный взгляд в сторону задернутой ширмы, — примите мои извинения, но мы получили донесение лазутчика и должны ознакомить с ним его святейшество.

— Его святейшество в данный момент нельзя беспокоить, — возразила Дженин.

— Мне думается, дело требует немедленных ответных мер.

Дженин многозначительно подняла брови, давая генералу понять, что он позволяет себе непростительную грубость.

— Ознакомьте меня с донесением, — приказала она.

Генерал Нага медлил, открыв от изумления рот. Ему претила мысль отчитываться перед женщиной, которая по возрасту годится ему в дочери, однако благоразумие взяло верх, и Нага закрыл рот, открыв его снова лишь для того, чтобы ознакомить супругу короля-бога с донесением шпиона.

— Ваше величество, разведчик сообщает, что сенарийцы и кьюрцы собираются перекрыть дороги, по которым нам подвозят продовольствие. Они рассчитывают захватить город Рейгухас и собираются под покровом ночи тайно послать туда десять тысяч человек. Король Сенарии сказал…

— Какой король Сенарии? — перебила его Дженин.

Ее вопрос застал генерала врасплох, но он быстро пришел в себя.

— Простите мою ошибку, я имел в виду короля Кьюры. Он сказал, что когда мы сегодня ночью увидим факелы, то решим, что это воины ходят между походных костров. Честно говоря, мы сможем их наблюдать лишь на коротком участке пути. Королева Сенарии… Простите, ваше величество, я еще не привык к такому большому количеству королев. Так вот, королева Сенарии согласилась с его планом.

Генерал Нага закончил речь и нервно сглотнул.

— Вы доверяете своему разведчику? — спросила Дженин.

Она сама не знала, что сильнее: желание, чтобы Дориан пробудился и принял решение вместо нее, или страх, что он проснется с ужасным криком, как и случалось в последнее время.

— Полностью доверяю, ваше величество, — заверил Нага.

— Если мы дождемся момента, когда увидим движение факелов, успеют ли наши воины добраться до Рейгухаса и защитить город? — обратилась Дженин к генералу.

— Вряд ли удастся это сделать.

— Тогда отправьте туда пятнадцать тысяч воинов прямо сейчас, а если ночью никакого движения факелов не будет замечено, мы пошлем вслед всадников, которые вернут войско назад.

— Пятнадцать тысяч? — удивился генерал Нага. — Пяти тысяч вполне достаточно, чтобы защитить Рейгухас, сохраняя наше численное преимущество здесь.

Наверное, он прав, и Дженин доверилась бы его опыту, если бы здесь шла война. Но в том-то и дело, что войной это не назовешь, ведь в роли противника ее соотечественники. Увидев пятнадцатитысячное войско, обороняющее город, сенарийцы откажутся от мысли взять его штурмом, посчитав ее безнадежной затеей. Таким образом, Дженин спасет жизни людей в обеих армиях, а завтра, прежде чем прольется кровь, можно направить к сенарийцам своих послов.

— Я сказала, пятнадцать тысяч, генерал. Разумеется, если вы успели привыкнуть к своей королеве и поняли приказ.