Мария Митропольская - Цветы Белого ветра

Западник перехватил хмурый, сосредоточенный на каплях крови взгляд Лагема и поспешно сказал:

— Я же говорил, что удары моего меча метки и смертельны.

Вертопрах перестал хмуриться и стал прохаживаться вдоль груды камней. Для Сига осталось загадкой то, с какой целью медноволосый отсылает в разные стороны светящиеся сферы, которые без труда просачиваются между щелями и спустя какое-то время возвращаются обратно.

— Разбирайте завал. — Приказал Лагем. — Вот с этого края. Да, Сиг! Ты не ослышался! Разбирайте! Я не собираюсь тратить магические силы на поиски Белозора!

Когда закипела работа, Вертопрах, поправив висящие за спиной ножны, осторожными шагами пошел наверх, лелея надежду найти там еще один тайник с сокровищами. Откуда ему было знать, что некогда обитавшие на острове предки рекоставов, не испытывали недостатка в рациональности и поэтому прятали сокровища подальше, и, следовательно, поглубже. Почти возле самой верхушки горы, куда вели многочисленные ступени одинокого коридора, имелся проем — выход на вырубленную в камне площадку.

Именно туда же, перешагивая через две, а то и через три, ступени, от которых из-за гнета времени осталось одно название, сутки назад устремилась юная компания, со вновь обретенным Белозором…

Перед выбравшейся на площадку троицей открылся захватывающий вид на остров — буйная растительность, бесконечное небо, сливающееся с позолоченной солнцем водной гладью.

На площадке Яська и наемники обнаружили каменные обломки, в которых все еще было возможно угадать причудливой формы алтарь. Над тем, для каких именно жертв предназначался этот алтарь, они предпочитали не задумываться.

— Костей не вижу, — успокоил своих друзей Таль. — Можно устраиваться на привал.

Наемники закутали пребывающего в бессознательном состоянии мага в его же собственный плащ, которым до сего момента без зазрения совести пользовалась юная чародейка.

"Ладно уж! Верну ему плащ до тех пор, пока не оправится!" — подумала Ястребинка.

Затем она попросила как можно осторожней перетащить Белозора в отбрасываемую огромным валуном тень и снова занялась ранами своего учителя.

— Смотрите, там вон уступ удобный!.. А вон еще одно почти ровное место, — сын поляра изучал их временное пристанище.

— Высотень какая! — присвистнул Растрепай, подползая на карачках к самому краю ровной площадки. — Сверзишься, по частям разбросает… А откуда мы пришли?

— Отсюда не видно. Вход с другой стороны. — Талька поднял голову и указал пальцем на верхушку горы. — Если на нее залезешь, тогда увидишь внизу ту самую пещеру, через которую мы зашли.

— Очень охота! — фыркнул Трепа, утирая вспотевшее лицо рукавом — грязный рукав оставил черные разводы на щеках. — А почему выход здесь, а не на самой маковке?

— Откуда мне знать? Я эти ходы и выходы не рыл!

Сын поляра уже собрался подремать, но его планы нарушил тревожный возглас друга:

— Идите сюда, ко мне! Смотрите, там люди!

Действительно сквозь лес, довольно быстрыми шагами и с завидной напористостью, пробирались восемь человек. На таком отдаленном расстоянии невозможно было разглядеть их лиц, зато каждый прекрасно видел, что за широкими спинами незнакомцев висят вдетые в ножны мечи.

— Кто это? — сын мельника сглотнул подступивший к горлу ком.

— Разве не понятно? — гневно прошептала подбежавшая к нему Ястребинка. — Те самые!

— Трепа, не глупи! — отозвался второй наемник. — Или, по-твоему, господин Северин приплыл сюда по доброй воле, никого не упредив? Хотя господин Вест говорил, что последнее вполне в его духе, — едва слышно добавил он.

— Что если те люди идут сюда? — спросила Ястребинка, поежившись от страха.

— Не обязательно. Но если хорошо подумать, то… давайте растолкаем мага и бегом отсюда, — предложил сын поляра.

— Нельзя! Мое заклинание сработает лишь при… этом… полном покое! Мне так господин Северин говорил!

— А может, воспользуешься другим заклинанием?

— Я других еще не знаю!

— Вот недоучка! — в сердцах сказал Талька.

— В доме лесника, когда Трепу лечили таким же заклинанием, ты и этому был рад!

Чародейка и наемники начали тихо переругиваться, им никак не удавалось придти к общему решению. Именно в разгар их жаркого спора, к находящемуся поблизости магу вернулось сознание. Но повинуясь старой привычке, он продолжал прикидываться спящим.

— Я тут подумал, стоит ли доверять господину Северину? Ведь он никогда не упоминал о тех личностях, которых мы только что видели!

— Ну что за чушь?! Очнется — спросим! Чего зря наговаривать? — злилась юная чародейка. — Давайте подождем!

— Чего? Смерти своей? Ты умеешь считать? — возмутился сын поляра. — Эта банда и мокрого места от нас не оставит!

— Во-во! Хоть ты и сильная чародейка, но я согласен с Талькой! — Растрепай всецело разделял позицию друга. — Мага спасли, и теперь можно со всех весел удирать отсюда!

— В том, что у Трепы нет ума, это я поняла, когда нас в детстве грамоте учить пытались, но ты, Талька!.. Я же говорю, что нужно подождать. Вот очнется господин Северин, и сразу пойдем отсюда.

— Может он лишь через неделю очнется! — взывал к ее разуму Таль.

— Сидим и ждем…

— …того, чтоб нас прибили, — продолжил вихрастый наемник.

— А если мы отправимся к припрятанной лодке, то ничего такого не случиться! — вторил ему сын поляра.

— Вы помните ту зиму? Вспомните, что говорил господин Белозор, когда исцелял заклинанием раненного Трепу? — тихо спросила она.

— Да он и без этих правил поправится, он крепкий! — Талька был твердо убежден в своей точке зрения.

— Идите! — Яська поняла, что друзей не переубедить. — Я остаюсь.

Перспектива остаться без покровительства юной чародейки невообразимо огорчила Растрепая и он в сердцах воскликнул:

— Бросаешь нас на погибель? Ну и целуйся тут со своим магом!

— А что? Звучит заманчиво, — раздался вкрадчивый, полный ехидства голос Белозора. — По крайней мере, я бы не сопротивлялся.

Оба наемника вздрогнули и разом повернули голову в сторону, где лежал Северин. После добросовестных заклинаний Ястребинки, маг выглядел намного лучше.

— Чувствую себя так, как будто на мне возили бревна, — пожаловался он, пристально рассматривая пальцы своих рук и запястья, но обнаружил на них только старые шрамы. После осмотра плеча, на котором виднелась едва заметная белая полоска, он с благодарностью взглянул на ученицу:

— Ты потратила столько сил… Благодарю тебя. И вас, юные… э-э-э… спорщики, за то что не оставили Яську одну… До этого момента, по крайней мере. Может, расскажете, что к чему?

Друзья не сводили удивленно-восторженных глаз с Белозора и сконфужено отмалчивались.