Вадим Климовской - Изгои Зоргана

"Бр-р-р-р-р-р-р-е-е-е-е-ми-и-и-и-ан!!!" — заглушает весь эфир отчаянный крик. И в нем Драмьенн с ужасом слышит необъятное горе Вервона.

Вервона?!

"Мой муж! Бремиан!!" — Вильенна бросает йёранна в жерло пропасти, зверь сопротивляется, он чувствует опасность.

"Вильенна не-е-е-е-т!" — орет кардинал Горшан.

"Бре-е-е-еми-и-и-аннн!" — крик Вервона еще стоит в ушах и сознании эльфов.

Но вряд ли, чтобы кто-нибудь из них осмелился броситься на рхаа? Панический ужас. Панический ужас объял эльфов.

Слишком многое потеряла Община, чтобы рваться в напрасный бой, идти на неоправданные жертвы.

Нет!

Еще раз нет!

Шотьенны молчаливо и мрачно остались за спинами первых рядов…

Сперва на него набросилось рхаа, он попробовал отбиться.

В Призрачном мире — сплошном пекле мрака и ночи, его внутренние силы стремительно таяли и истощались. Вялые пассы, вялое отбивание от вездесущих лиан субстанции и Бремиан теряет позицию за позицией.

Потом, он врезался во что-то твердое, от силы удара его разворачивает и переворачивает на спину, он катится кувырком, обдирая руки и лицо, сбивая колени и бока.

Холодные и смертоносные щупальца рхаа продолжают неустанно наседать.

Бремиан уставал, истощался, начинал паниковать, его падение заканчивается приземлением в песок, он кубарем несется к подножию серого и мутного бархана.

Постоянный ветер с песком и холод — мучили его тело, за полосой видимости, вставали неясные контуры скал. Бремиан продолжает бороться за свою жалкую жизнь.

Нет, он не сдается!

Нет, он не позволит…

Огненный вихрь налетел внезапно, снова сбивает его с ног, причиняет боль и ожоги, он даже не понимает, что пламя приходит извне, из Зоргана, очищая окружающее пространство от настырной рхаа и…

Последняя помощь эльфов.

Последний подарок кардинала Горшана.

Рхаа навеки покидает Зорган, врата закрываются, но закрываются навсегда, и для Бремиана Баркла. Мир Зоргана! Он, конечно, этого не знает, но продолжает немилосердно бороться.

Магия Зоргана съедает Бремиана изнутри, туман отступает от него, выжидает, словно матерый хищник.

Бремиан в панике оглядывается и впервые видит ИХ…

ИХ БЫЛО МНОГО!

ОЧЕНЬ МНОГО!

СОТНИ! ТЫСЯЧИ! МИЛЛИОНЫ!

Клыкастой. Когтистой. Кусающей. Царапающей. Рвущей все подряд и высушивающей до костей… ТВАРИ!!!

Алчно голодной твари.

Бремиан всмотрелся. Сразу же испугался. Затем ринулся к затягивающемуся провалу врат. Щели. Цельному полотну.

Н-не-ет! Н-не-ет! Не-е-е-е-е-е-е-е-ет!

Кардинал Рубинового Круга Бремиан Баркл навсегда остался в Призрачном мире. Навсегда!

Почему-то Бремиан понимал, знал, что их закрывали с той стороны, боясь, уже впустить еще раз то, что осмелилось вырваться однажды по глупой оплошности…

Бремиан скатился с гребня бархана, стеная и завывая, как призрачное создание, снова увидел голодные рожи и пасти нечисти, их размытые, уродливые туши. Не-е-е-е-ет!

Тварье приблизилось еще на десяток метров, Бремиан забился на песке. Смерть! Только быстрая смерть!

Что-то невообразимо огромное, многосуставчатое и отвратительное надвигалось на него, Баркл закрыл в отчаянии глаза.

ВСЕ!!!

— Ка-а-а-а-а-а-а-р-р-р-д-д-и-и-и-н-н-н-а-а-а-л-л-л! — просвистело над ухом существо. — Ка-а-а-а-а-а-а-р-р-р-д-д-и-и-и-н-н-н-а-а-а-л-л-л!

Бремиан согнулся в три погибели.

— ИМПЕРАТОР!!

Император Баркл с изумлением расплющил глазища, горящие кровавым и алым огнем, его бледные руки, лицо и тело претерпевало начальных трансформаций, за которыми следовали существенные и кардинальные телесные изменения с болью. Но разве это важно для Бремиана теперь? Конечно же, нет.

— Ви-ильен-на!! — заорал-зарычал Баркл. Император Баркл.

Он остановился лишь один-единственный раз, и это случилось на высотке отвесной скалы, сурово поглядел на оставшееся за спиной расстояние и с тревожным трепетом посмотрел на жиденькую группу: вместе с ним, их было шестеро, остальные… а что остальные — в руках хозяев и узурпаторов.

Их судьба предрешена, а их нет. Осталась в их руках. Случай сотворил с ними злую шутку, когда господин магистр Рогуш Фальенн вломился в их инкубатор, в их камеру, и тем самым, дал возможность избежать поголовной обработки интеллекта. Кто из высокорожденных смог бы, после всего случившегося, досчитаться до недостающего подопытного "материала"? Правильно, никто. И посему…

Полностью голые, грязные, и преследуемые страхом и голодом "люди", как впоследствии в истории, они станут друг друга называть, бежали прочь; прочь, подальше от Арадарских гор и своих бесцеремонных творителей. Прочь!

Искать собственную Судьбу!

За тридцать лет до войны Эльсдара и Северного Королевства Людей

Над эльсдарскими чащами сгущались сумерки. Темнота наползала на девственный край леса медленно и не спешно, словно укрывая нежным покрывалом зеленые массивы непроходимой территории, с давних времен обжитой принципиальным и темпераментным народом — эльфами. Поэтому даже густые, маслянистые рукава ночи наплывали на джунгли лениво и с осторожной опаской, боясь разгневить вспыльчивых "остроухих". Яркое светило еще косыми, блеклыми лучами продолжало ласкать верхушки деревьев и редкие глади речушек, болот, а продолговатые тени уже с горячечной поспешностью обступили чащи ялинов, окутывая угодья эльфов в непроницаемую для посторонних глаз картину. В глубинах непролазных дебрей эльфийские короли воссоздали за века свою величественную родину, Общину, вот уже десять тысяч лет именуемую — Эльсдар. Прародина долгожителей надежно пряталась от людских и нечестивых глаз, а подступы к ней охраняли многочисленные быстрые и шустрые разведотряды, патрулирующие границы лесной полосы, что примыкала к широкому Северному тракту и Королевскому лесу — землям людей. Дайкинам! Именно эти чащи служили эпицентром и полигоном для тысяч атак и кровавых стычек, заканчивающиеся недолгими, короткими передышками. И теперь, вот в таких, разбитых лесных участках, приходилось быть начеку и блюсти предельную осторожность, опасаясь нападений не только со стороны двуногого зверя, но и всякой одичалой твари, вышедшей на ночную охоту.

Столь простую и ясную истину понимали эльфары — молодые рекруты разведотряда, притаившегося в зарослях боярышника, что разросся под древним ялином. Лесные жители щепетильно оглядывали прогалину, в поисках возможных врагов, но вокруг к великому облегчению и подозрению было довольно тихо. Подозрительно тихо.

Следопытов с огромным трудом, можно было различить в густом кустарнике, но даже если бы и нашелся в лесу сверхзоркий умелец, то с ошеломляющим восторгом заключил — эльфы замаскировались очень хорошо, превосходно, со свойственным только им, мастерством. Фигуры разведчиков едва угадывались в сумрачных тенях.