Вадим Климовской - Изгои Зоргана

По сторонам дороги тянулись бесконечные стволы хвойных и дикорастущих деревьев, сумеречная тень уже успела накрыть кроны густым покрывалом, скрывая глубину чащ от испуганных взоров людей. Кто или что скрывалось в непроницаемых взгляду хащах, можно было только догадываться, напряжение росло, солдаты пугливо, каждый раз хватались за заряженные арбалеты или метательные дротики. Звуки со стороны эльсдарской полосы, доносились угрожающие и неправдоподобные для слуха.

Дорога петляла на отдельном, поросшем дубами у самой межи тракта участке; с ветки на ветку порхали ночные птицы и летали над обозом, сварливые кажаны. Бойцы обоза страшно нервничали, но капитану Бремару на все то, казалось, начхать, он задумчиво скучал в седле, местами засыпая в дороге.

На очередном повороте командир отряда зашевелился в седле, конь тихо заржал, Явор натянул поводья, кажись, он определил точку прибытия ихнего маршрута.

Экипаж замер на рубеже лесной стены. Открыто обозначилась межа человека и эльфа. Всего шаг и ты в непролазных хащах Эльсдара!

— Отдавайте приказ спешиться, сержант Орвин, скажите людям, пускай подгонят бричку и спустят ее с тракта, надо спрятать ее в лесу! Коней заберем с собою, а… — Явор кивнул на экипаж: — оставим здесь.

Сержант наемного взвода вытаращился на баронского капитана, но постарался, ничему не удивляться.

В итоге выдавил из себя согласие:

— Как скажете, капитан. Разбиваем лагерь здесь, ребята! Туз! Святой!

На его команду откликнулись два наемных головореза, что все время ехали чуть позади начальников, по бокам брички, при этом, внимательно следивших за дорогой и лесной полосой. Видно Туз и Святой знали об опасностях на Северном тракте не понаслышке, так, как вели себя в походе чрезмерно осторожно и тихо, были готовыми ко всяким неожиданностям.

Явор съехал с тракта, повел жеребца к черной стене, что на самом деле являлась лесом, в серебристом свете луны и звезд, превратившись в потусторонний мир дивных звуков и шорохов. В такое ночное время, в таком опасном месте, каждый из участников миссии, думал о своей драгоценной жизни и дело, за которое были уплачены немалые деньги, постепенно отходило на второй план. Капитан спустил упертого скакуна с насыпного вала, и лошадь ступила в колючие заросли. Исчезла в частоколе молодых акаций. Явор и его конь, пропали в считанные секунды, словно и не существовали в реальном мире, растворились во мраке черной кляксы Эльсдара — территории лесных следопытов…

— Демон, — тихо, одними губами прошептал Ленивый, таращась на кривые стволы молодых берез, что росли в пяти метрах от межи. Его глаза даже не мигали, он старательно пытался разглядеть, куда же, Аллон побери, запропастился их уважаемый господин? — Точно демон, братцы! Видали? С конем, раз, и нету!

— Чего мелишь, придурок? Говорил тебе, не жри своей бормотухи, всякой чуши привидится! — осек его сержант.

— Да оставь, ты его Орвин, у него вечно, то черти, то голые бабы перед глазами пляшут, ты лучше скажи, долго мы тут скакать по тракту будем? Так и на остроухих нарваться не долго? — вмешался подошедший к ним Туз.

Орвин молчал, тоже глядел вслед скрывшемуся в темени капитану, а Аллон с ним, зло сплюнул в траву!

— Гоните бричку с дороги!

Кажется Святой, смачно и грубо выругался сквозь зубы.

Именно такие моменты работы, сержант и не переваривал, когда атмосфера в отряде накалялась, а дело стояло на месте. Денежки уже звенели в кармане, и расставаться с ними неохота. Хорошо было солдатне из королевского гарнизона, герцог Альвинский им платил отменное жалованье, и карательные вылазки у них отмечались по отдельному тарифу. Орвин скосил на гвардейцев, как втихомолку, называли их его ребята между собой. Столичные волки полевой службы даже и не нюхали, не то что, участвовали хоть в одном серьезном марше. И теперь бравые вояки думали только о своих шкурах. Про обоз и приказ капитана, они и не слышали, мол, выполнять его забота наемников, они крайние в отряде, вечно отвечающие за исход работы, и постоянно подставляющие свои головы и ж… под стрелы и дротики. Какая не справедливость!

На этот раз высказался и занервничал Орвин, но опять-таки в душе, один на один.

А тем временем, его ребята приступили к делу, согнали лошадей с дороги, прямо в крутой спуск к зарослям и близстоящим деревьям, кони артачились, но Святой с Соболем пинками ускорили процесс. Орвин стоял на месте, мрачнее, чем ночь на дворе. Цокот копыт за спиной, вывел его из смутного состояния.

— Господин сержант!

О, голубчики гвардейцы, соизволили побеспокоиться!

— Господин сержант! — настойчивость как у ночного упыря.

— Слушаю вас, сержант, — Орвин обратил на равного по званию служащего внимание.

— Мы оцепили территорию. Мои люди будут следить за лесом, думаю, часа хватит, чтобы вам с капитаном Бремаром решить все дела в лесу? — Закончил сержант. — Ночь лунная — это нам на руку…

— Да бросьте, сержант! Часа хватит остроухим, чтобы расстрелять нас, как зайцев на поляне. Мы на тракте, как на ладони, видны со всех сторон!

— Съезжайте с дороги… — побледнел гвардеец, хотя Орвин этого, конечно, не увидел, за то услышал дрожь в голосе.

— В эльсдарских лесах, мы словно в яме со змеями, а они сверху, наблюдают и развлекаются, спорят, кто первым из нас подохнет, вы или я? — Орвин машинально улыбнулся, теперь сержантик армейцев его жадно слушал. — Нет разницы, сколько мы здесь проторчим, Рикос, главное — удача! Удача и вера в Аллона! Молитесь Аллону, Рикос, возможно, он нас оградит от эльфийских стрел?

Даже конь Рикоса прекратил гарцевать на гравии, временами мотал головой и прядал ушами.

Ругань и мат за спиной.

Олухи! Бесовские олухи! Зачем же поднимать такой шум в эльфийских хащах?

Ведя наповоду лошадь, Орвин покинул расстроенного и перепуганного гвардейца в одиночестве. Пускай пеняют на себя, спасать их тут некому.

Где его бравые бойцы, нечета армейцам, Орвин определил по заливистой брани Туза и пререканиям Ленивого, вот уж кого угораздило взять в поход, так это Ленивого, ну одни напасти с ним.

Орвин лишь на секунду замер на краешке дороги, и переступил незримую черту, скрылся в густой черни лесных дебрей. Его будто поглотила ватная, давящая на плечи и душу тяжесть. Пресс. Каменный мешок в каземате. Пытка изощренного палача. В Эльсдаре жили по эльфийским законам и правилам, и природа жизни их читалась по-своему, совсем не по-людски, по иным суждениям и принципам.

— Чего орете, идиоты? Хватит кричать! На сотню миль распугали лесное тварье! А знаете, как остроухие чуют врага? У них не только уши оттопыренные и…

— И в штанах, в сезон охоты за людскими скальпами о-го-го как оттопырено, особенно, когда охотится приходиться на таких придурков, как твои люди, Орвин! Чего, и вправду орать, любезнейшие? — капитан Бремар материализовался из хащи перед ихними харями, призраком страшной сказки, каждый наемник Орвина с перепугу струхнул, и едва не наделал в штаны. Жеребца, он успел привязать к дереву, чтоб не мешал.