Кит Р. А. Де Кандидо - Кольцо ненависти

— И Змодлор один из них?

— Да!

Лорена взялась за рукоять меча.

— Миледи, чего же мы ждем?

Эгвин восхитилась решимостью в голосе воительницы, отзывавшейся до этого о вершине Багрового Тумана с содроганием.

— Нужно тщательно подготовиться, — ответила Джайна. — Я боялась, что меня заметят, а потому не смогла рассмотреть подробно, какие же чары защищают пещеру, Змодлора и его колдунов. Поэтому мы должны быть готовы к чему угодно.

Она обратилась к старой волшебнице:

— Магна… Эгвин, вы не обязаны идти с нами. Там может быть опасно.

Старуха фыркнула. Вначале ей читают мораль по поводу долга Хранительницы, а потом уговаривают остаться, потому что, дескать, там будет опасно. Нет уж… Ей как-то раз доводилось изгонять Змодлора. А коль он вернулся, то Эгвин чувствовала ответственность.

— Я встречалась лицом к лицу с гораздо более серьезными тварями, чем этот мелкий мерзавец, — ответила она. — И в те годы, когда ваши прапрадеды пешком под стол ходили. Давайте не будем тратить время на пустые разговоры.

— Тогда вперед! — улыбнулась Джайна.

Капрал Рич понятия не имел, кто первым начал бой.

Еще мгновение назад он стоял в строю перед стеной Крепости Северной Стражи. Слева — рядовой Хобан, справа — рядовой Эйллин. В двадцати шагах впереди майор Дэвин сурово выговаривал огромному орку с топором на плече. Как и подобает герою прошлой войны, комендант держался бесстрашно и решительно — залюбуешься!

А в следующий миг строй сломался, люди, орки и тролли смешались в кучу. Повсюду Рич слышал бряцанье металла. Бойцы кричали, призывая собратьев стоять насмерть и убивать врагов.

Капрала охватила ярость. Эти орки и впрямь мерзавцы без чести и совести. Вначале в Кабестане откололи коленце — избили славного капитана Джока, а теперь заявились сюда и пытаются выдворить их из Крепости Северной Стражи, ставшей за три года для солдат родным домом.

Мириться с их наглостью Рич не собирался.

Он выхватил из ножен палаш, доставшийся от отца, который некогда служил в ополчении Кул-Тираса и слыл великолепным рубакой. Когда отец капрала умер от легочной хвори, клинок перешел к матери, тоже немало повоевавшей. Она убила множество врагов на войне с Пылающим Легионом, но и сама погибла в неравном бою. Так палаш перешел к Ричу — добрая сталь, отличная заточка, не то что мечи, которые выдавали солдатам со складов.

Пускай он владел мечом не так здорово, как мать, но все-таки не хуже папаши. Поэтому Рич рассчитывал, что прольет не меньше орочьей и тролльей крови, чем его родители.

На него налетел тролль, занося огромный колун. Капрал парировал удар и от всей души врезал противнику кулаком под дых. Беспроигрышный прием, которым он выпроваживал пьянчуг из таверны Маубри в родной деревне.

Но видно, тролльи животы покрепче человеческих. Враг только рассмеялся и вновь занес топор.

Отшагнув, Рич вступил в пропитанный алой влагой песок. Чья это кровь? Некогда смотреть, нужно отбивать следующий удар!

— Давно нужно было вас… — выкрикнул тролль, замахиваясь для смертельного удара.

Зря он тратил драгоценные мгновения на разговоры. Рич воткнул палаш ему между ребер.

Противник рухнул навзничь, а капрал только сейчас заметил, выдергивая клинок, в чью же кровь наступил. Хобан и Эйллин лежали рядом, изрубленные почти до неузнаваемости, а к воротам крепости устремился рычащий орк. С его топора слетали красные капли.

Взвыв, словно раненый зверь, Рич в два прыжка настиг зеленокожего и вонзил меч ему в спину.

— Эй! Человек!

Обернувшись, солдат увидел еще одного орка.

— Ты убил Горкса!

— Горкс убил моих друзей! — сквозь зубы ответил Рич.

— Он честно дрался, а ты напал сзади!

— Он убил моих друзей! — Капрал покрепче перехватил рукоять палаша.

— Тогда я убью тебя! — Орк взмахнул двуручным мечом.

Оружие клыкастого чудовища выглядело гораздо массивнее, чем меч Рича. Значит, махать им тяжелее и нужно противопоставить скорость и ловкость тупой силе орка. Капрал отбил удар, но лезвия столкнулись с такой силой, что у человека онемела рука. Нет уж, лучше уворачиваться, не допуская прямого столкновения.

Поначалу замысел ему удавался, но, в четвертый раз отпрыгнув от тяжелого клинка, капрал налетел на рядового Нэша. Тот удивленно обернулся и раскрылся. Меч орка обрушился ему на шею.

Кровь вскипела в жилах у Рича. Мало того что орки вероломно напали на людей, так еще из-за них он, капрал, подставляет своих подчиненных. Заорав что есть мочи, он кинулся на врага, выбрасывая палаш в длинном выпаде.

Орк будто нехотя шагнул влево. Его меч рассек солдату нагрудник, добравшись до тела. От острой боли Рич заорал еще громче. Зажимая левой рукой рану, замахнулся клинком.

Неожиданно палаш отказался подчиняться владельцу, будто обладал собственной волей. Застонав, капрал обернулся и увидел, что лезвие намертво застряло в черепе орка.

— Поделом тебе, — прохрипел он, до хруста стискивая зубы.

С огромным трудом превозмогая боль, он высвободил оружие.

Шум боя почему-то стих. В ушах Рича стоял лишь странный равномерный гул.

Опираясь на родительский меч, будто на костыль, капрал заковылял по песчаной отмели, выискивая врагов, которых страстно желал убить.

Мгновение назад Эгвин стояла на земле Терамора.

Мгновение назад настороженная Лорена делала глубокий вдох. Волшебница помнила слова полковника о нелюбви к магии, видела, как ее стошнило во время последней телепортации. Возможно, Лорене не стоило обедать…

Мгновение назад Джайна Праудмур выглядела решительной и непреклонной.

А теперь все трое стояли у входа в пещеру на склоне горы, окутанной зловонным рыжим туманом. Эгвин понимала, чего опасалась воительница. Сырые тяжелые испарения клочьями висели в воздухе и, казалось, давили на плечи и спины людей.

Хранительница Тирисфаля давно привыкла к побочным воздействиям телепортации, но туман смущал ее. Она быстро глянула на Лорену. Полковник, хотя и побледнела слегка, твердо сжимала меч, готовая к любым неожиданностям.

А кроме того, Эгвин заметила, что лоб и щеки Джайны тоже побелели — весьма плохой знак.

Но опытная волшебница промолчала. Назад дороги нет, и вряд ли леди Праудмур понравится, если ее начнут жалеть и нянчиться с ней, как с маленькой. Эгвин сама терпеть не могла, когда Скавелл или Джонас, в те времена, когда они были близки, или кто-либо еще из ордена начинал суетиться вокруг нее, заметив, что она ослабела, а бой еще не завершен. Поэтому она не собиралась вести себя подобным образом с Джайной.

Хотя определенные причины для беспокойства имелись. За сегодняшний день Джайна телепортировала четырежды: себя на плоскогорье Шрамов, ящериц на плоскогорье, их троих в Терамор и их же на вершину Багрового Тумана. А еще она определяла местоположение Змодлора, усмиряла разбушевавшихся ящериц и защитила всех от воздействия тумана — не важно, был он ядовитым или нет. Усталость рано или поздно скажется, а ведь впереди немало трудной работы.