Ярослава Кузнецова - День цветения

Я повернулся к "хватам". Последний из них покидал седло.

— Куда ты его послал, капитан? — спросил Шило.

Я молча шел к нему, держа в руках зеркало. Ты ведь поможешь мне избавиться от нагромождения нелепостей, в которое превратилась жизнь, и от ледяной пустоты? Вас четверо, и вы — "хваты". Мне многого не надо. Просто убейте меня.

В двух шагах от Шила поднял зеркало и опустил ему на голову. Звон пошел, как от большого колокола в храме Златого Сердца. Шило упал. Надеюсь, не убит, а оглушен.

— Что ты…

— А, черт! Держи его, парни!

"Хваты" все поняли.

— Защищайтесь, — сказал я и вытащил меч.

Ближайший к лошадям вскочил в седло, ближайший ко мне небрежно дернул из ножен такой же полуторник, как у меня.

Мы сошлись.

— Герен!!!

Альсарена.

Какого дьявола?!

Вернулась на крики. Как она посмела вернуться?!

Третий "хват" ощетинился двумя короткими клинками и двинулся к ней.

Навстречу ему метнулось мохнатое тело.

Бурый Ун.

"Хват" взмахнул правым мечом, отвлекая, а левый — сейчас пропорет собачий бок…

Редда.

Выметнулась из-под лошадиного брюха.

Сбила "хвата" наземь…

Дьявол, у того, в седле — аркан!

Не увернусь.

Одна надежда — держаться ближе к своему противнику…

ЧТО ЭТО, ГОСПОДИ?!.

От жуткого взвоя заледенел позвоночник.

Лошади закричали, как испуганные дети, Альсарена вылетела из седла…

"Хват"… "хват" отчаянным усилием удерживал своего коня, а с неба на него рухнуло что-то огромное, черное…

Где ты, капитан? По первоприкидке тебе уже полагается быть на полдороге к нашей полянке. Полсотни "хватов" проехали шарить веером, Йерр ждет теперь второй отряд, тот, которому она покажется и попасет немного. А я жду тебя, Ульганар. Тебя и Альсарену Треверру. Знаешь, я, наверное, все-таки предложу тебе идти с нами. Ты, конечно, откажешься, но — я предложу.

Ты не слышишь второй отряд, маленькая?

Нет, Эрхеас. Никто не идет сюда.

Ты задерживаешься, Ульганар. Что задержало тебя? Первый отряд прошел — значит, Паук поверил тебе. Или все-таки — не поверил? Неужели я не раскачал тебя как следует? Неужели мне только показалось, что ты вошел в состояние "игры сердцем", как это красиво называется?

Интуиция вздрючена до предела или почти до предела, любые уточнения и подробности идут легко, сами собой, чуешь, что от тебя хотят, чего ждут, и делаешь именно это… Эдаро очень любит такие вещи, он учил меня раскачиваться и раскачивать, я думал — удастся…

— У него ничего не получилось, — уже по третьему разу завел Иргиаро, — Ему не поверили. Их не отпустили.

Первый отряд прошел слишком далеко, он расслышал их смутно и никак не привязал к нашему сидению на полянке.

— Ему не поверили.

— Заткнись.

Пойди вон, в барахле своем поройся. Для успокоения нервов. Пока все переберешь, как раз Ульганар приедет. Кроме того мешка, что с едой для Маленькой Марантины, картой, огнивом, трутом и прочей дорожной требухой, у Иргиаро обнаружилось полным-полно собственного барахла. Два мешка, и оба здорово тяжелые. Один брякает характерно, другой громыхает непонятно чем. И еще — длинный сверток. Заботливо и аккуратно замотанный тряпками, перевязанный веревочками, даже рукояти не видно. Меч. Двуручный меч. У вампира-неубийцы. Небось, от братца-нгамерта остался.

— Не так что-то, Малыш?

— Все в порядке, Радвара-энна. Все по плану.

У Радвары-энны, между прочим, торба только одна, хоть Радвара-энна уходит с нами, бросая дом. Впрочем, зять ее и внук остаются, она с утра отослала мальчишку с каким-то поручением дурацким в Чешуйки, в самую дальнюю деревню, чтобы он только к вечеру мог в Треверргар вернуться. С одной стороны — наша экспедиция его не коснется, а с другой — в замке не узнают, где скрывается убийца. А когда узнают, нам будет уже все равно. Так что бедолага Летери отправился еще затемно, без завтрака, получив от бабки краюху хлеба, а от меня — краткие наставления: народ не баламутить, а то старый Паук из всех тут душу вытрясет. А Радвара-энна собрала вещи после его ухода. Насколько я понимаю, в мешке у нее немного одежды да травы. Хоть я и сказал, что место в моих сумках есть…

— Теперь их посадят в такую комнату без окон и будут делать им больно-больно. Долго-долго.

Весьма образно. Явно — с чужих слов повторяет. Причем со слов человека, с которым еще не очень выработал общий язык. Ау, Паучонок?

— Иргиаро, если ты сейчас же не замолчишь…

— Не замолчу! — он отпрыгнул, растопырился, полураскрыв крылья и скалясь, Радвара-энна охнула, — Ты сам не веришь, что у него получилось! — шипел Иргиаро, — Надо идти в большой дом, в замок, надо всех там укусить… убить! Да, убить и забрать Аль… Маленькую Марантину, пока не поздно!

— Эй, что это вы, а? Малыш…

— Все в порядке, Радвара-энна. Успокойся.

Мужчина. Защитник. Укусить, убить.

— А ты сможешь убить, Иргиаро?

— Смогу! — он схватил тесак для капусты, что дала ему Радвара-энна, взмахнул.

— Что ж ты творишь, окаянный! Глаз же себе вышибешь! Аль ухо отхватишь. А ну, брось-ка. Брось, кому говорят!

— Уйди, старая женщина! — взвизгнул Иргиаро и отскочил.

Великий воин. Много ты будешь стоить против "хватов" в Треверргаре. Много я буду против них стоить, полторы руки. "Хваты" — это "хваты". Когда "ножи" Эдаро ходили на задания, не зная, какое из них всерьез, какое — просто учебный прогон, а какое — ужасный экзамен… Так вот, "хваты" были самым неприятным аспектом нашей работы. Потому что их все равно выводили на "ножа", а уходить от них нужно было всерьез в любом случае. Я потом узнал, что "хваты" сдавали экзамен на каждом из нас. Потому что "хватов" — много, а "ножей тройного закала" — гораздо меньше. И пусть мне не запудривают мозги насчет разной подготовки и несоответствия итарнагонцев гордому названию "хваты". Подготовка у "хватов" всей Иньеры — одинаковая. По одной программе и чаще всего — в одном месте, в Каорене любимом. Официальные власти — всякие там короли и Первосвященники могут очень не любить Каор Энен, но Тайная Стража есть Тайная Стража. Государство в государстве. Все они друг друга знают и уважают, как волки соседней стаи соблюдают границы чужой охотничьей территории… Политика не касается Тайной Стражи, политика — это другой уровень, другие люди… И потом, кто знает, может, Сеть вербует иноземельных рекрутов-"хватов", играя как раз на "общеволчьей морали и солидарности", которые сама же и ставит… Сеть Каор Энена — не просто государство в государстве. Сеть — это Сеть…

Тьфу ты!

Они идут, Эрхеас. Мы пойдем, займемся ими.

Малышка, тот, кого они пошлют к первому отряду…

Мы помним, Эрхеас. Мы убьем. Спрячем. Или съедим. Не надо бояться, Эрхеас.

Я не боюсь за тебя, златоглазка моя. Совсем не боюсь. "Хватов" не натаскивают в Аххар Лаог. Они не знают, что такое рахр. Они не смогут причинить вред тебе, девочка. Я знаю. И — не боюсь…