Юлия Боровинская - Лисьи листы

Мне как-то резко стало душно внутри чуйвана, и я невольно посмотрела на Хитча. Ну, ничегошеньки особенного: длинноволосый мальчишка с простоватым лицом, напустивший на себя по поводу представления в новой должности преувеличенно-серьезный вид. Хам и балбес. Но отчего-то аура неотразимости, окружавшая сулушаха, слегка потускнела для меня. Наверное, я просто не люблю совершенства. Наверное, по-настоящему живым я воспринимаю только то, в чем вижу слабость… Дура я, наверное….

Между тем, церемония приветствия и знакомства окончилась, и теперь старик извлекал из мешка щедрые дары от своего вымышленного государя. Мраморный столик, куда он их выкладывал, постепенно превращался в копию витрины мелкого магазинчика, торгующего китайским барахлом, — не хватало разве что бумажных ценников. Кстати, скорей всего, именно в подобном магазинчике алхимик и отоварился — к великой радости хозяина… Сулушах уже успел повосторгаться единственной приличной здесь вещью — камерой «Поляроид», которую получил вместе с подробной инструкцией и изрядным запасом пластинок, и теперь из рук в руки переходили мелочи, типа говорящего будильника, термоса и зажигалок.

Наконец, дошла очередь и до самого большого подарка. То бишь, до меня в оригинальной упаковке.

— Кроме того наш Мудрейший и Непобедимый Король, — провозгласил Лао, распевая каждый слог на местный манер, — посылает тебе, о Лумард Неоценимый, в жены свою старшую дочь — крестницу и любимицу нашей верховной богини Свон. Желает ли сулушах, чтобы я совершил церемонию показа невесты немедленно?

Красавец постучал своими полированными ногтями по деревянной ручке кресла, в котором сидел, и задумчиво спросил:

— Но как ты можешь совершить церемонию показа — ты ведь не отец невесты?

— Позволит ли мне сулушах объяснить? — вмешался Хитч, который всё успешнее осваивал принятый при дворе стиль разговора.

Правитель рассеянно кивнул, и чрезвычайный и полномочный посол государства Ду, лорд четырех провинций и королевский гость (а так же бродяга, престарелый пацан и бабник) продолжил:

— Не удивляйся, о Блистательный, но в нашей стране женщин с рождения воспитывают наравне с мужчинами. С ними разговаривают, как с людьми, их обучают чтению, письму и счету, их не прячут в задних комнатах и в чуйванах. Они открыто ходят по улицам и даже торгуются на базарах. Поэтому у нас не нужно быть отцом или мужем, чтобы видеть лицо женщины. И я, и посол Лао видели принцессу, что не мешает нам относиться к ней с глубочайшим уважением.

Сулушах скептически скривил рот:

— С уважением? Хотел бы я услышать от женщины хоть одно разумное слово!

Кажется, здесь начиналась моя партия. Я глубоко вдохнула и решилась:

— В нашей стране, о Неоценимый сулушах, однажды случилось так, что родители потеряли в лесу своего младенца, а дикая волчица вместо того, чтобы съесть, выкормила и вырастила его вместе со своими волчатами. Когда его нашли люди, этому мальчику было уже 12 лет, но он так и не научился ни говорить, ни ходить на двух ногах. Он бегал на четвереньках, лаял и выл, как волк, ел лишь сырое мясо и спал на полу. Это доказывает, о Блистательный, что никто не бывает человеком с рождения. Человека нужно воспитать.

Более благодарной аудитории мне еще не попадалось. Сулушах выслушал мою мауглианскую «телегу» с неослабевающим вниманием, разве что рот не открыл, а после тихо попросил:

— Я хотел бы видеть ее.

Старик поднялся, откинул кусок ткани, прикрывающий вход в чуйван и почтительно произнес:

— Высокочтимая принцесса Сяо, соблаговолите выйти!

В другой ситуации я, скорей всего, расхохоталась бы, но здесь смех был решительно неуместен, поэтому я сделала серьезное лицо с налетом легкой задумчивости и постаралась, как можно изящнее, вылезти из дурацкой палатки на колесиках.

Сулушах уставился на меня, как завороженный. Возможно, мне бы польстило такое внимание, но я вовремя напомнила себе, что скорей всего он никогда в жизни не видел женщину в брюках. Или его настолько потрясли размеры моей задницы, затянутой в джинсы?

Наверняка со стороны всё это выглядело глупым до невыносимости. Я стояла столбом и многозначительно молчала (ну, не реверансы же мне было делать!), сулушах пялился на меня, а Лао и Хитч замерли в своих креслах, как зрители, созерцающие немую сцену «Ревизора».

Наконец, мой венценосный женишок выдохнул:

— Я принимаю этот щедрый дар. Пусть сегодня же вечером всё будет готово к свадьбе!

Честно говоря я не углядела, к кому была обращена эта реплика, но судя по судорожному шороху, раздавшемуся за дверью, приказание достигло нужных ушей. Между тем сулушах поднялся с кресла и подошел к Лао.

— Достопочтенный посол, согласитесь ли Вы отвезти своему Государю мой ответный подарок — алмаз Капля Солнца, — при этих словах он стянул с руки браслет, украшенный камнем таких размеров, что поначалу я приняла его за горный хрусталь. Ну, не бывает таких бриллиантов! Даже в Алмазном фонде — не бывает!

Не знаю, как Хитч, а лично я сразу же представила, как лихо мы могли бы зажить — все трое — продавши этот камушек. Конечно, целиком его купить даже Билл Гейтс вряд ли потянет, а вот если распилить части на четыре…

Но стать миллиардерами в этот день нам явно было не суждено. Лао, не задумавшись ни на секунду, отрицательно покачал головой:

— Увы, Бесстрашный и Могучий, я не могу принять на себя такую ответственность. Путь наш долог и труден, на нем всякое может случиться. Кроме того твои соседи, о Неоценимый, могут неправильно понять передачу главной драгоценности страны…

— Да, пожалуй, — согласился сулушах тоном человека, который только что чуть не совершил непоправимую глупость, и вновь застегнул браслет на своем запястье.

Черт! Вот так, одним красивым жестом… А с другой стороны, — одернула я сама себя, — что я, голодаю что ли? Большие деньги — большая ответственность. Дворец типа этого мне даром не нужен, нефтяная скважина — тем более… Так что ну их — эти коронные бриллианты!

— Существует еще одна вещь, о которой я просто обязан предупредить, — продолжал Лао, — Наша верховная богиня Свон очень любит принцессу Сяо. И если ей покажется — только покажется! — что ее крестницу здесь обижают, то она немедленно заберет ее обратно в дом отца. Надеюсь, что в этом случае сулушах поймет, что решения царей не властны над волей богини, и не затаит зла на нашу державу.

— Я пойму, — кивнул правитель и произнес, глядя мне прямо в глаза, негромко и очень серьезно, — Но я никогда не обижу тебя. Никогда.

И — сама не знаю, почему — в этот момент мне стало его жалко.

Комната, которую мне отвели, выглядела, как смесь борделя с детской. БОльшую ее часть занимала широченная низкая кровать с огромным зеркалом на потолке над нею, а оставшееся пространство было щедро завалено разнообразными игрушками. Куклы, лошадки, плюшевые зверюшки… Да, с развлечениями в гареме было туго: книг читать эти «интеллектуалки» явно не могли, а телевизор с «мыльными операми» тут пока что не изобрели… Зато с водопроводом, к счастью всё обстояло благополучно. Имелся даже некий агрегат (работавший на дровах), который нагревал воду до приемлемой температуры.