Вячеслав Шалыгин - Время Зверя

Собрав воедино то, что чувствовал к Даше, я послал её сердцу мощный мысленный импульс. Рана в сердечной мышце мгновенно затянулась, сердце сначала затрепетало, но спустя несколько секунд выдало первое нормальное сокращение. Затем последовал вдох, другой… Балансирующий на грани гибели мозг получил нужную порцию кислорода, потом ещё и еще. Я видел, как её подсознание оживает, второй раз за долгий вечер возвращаясь из небытия.

Что-то изменилось в контуре её биополей, но я не придавал этому особого значения. Главное у меня получилось. Я вспомнил способ возвратить душу восстановленной сути разумного существа. Это было открытие, достойное того, чтобы сравниться с изобретением колеса. Охватившая меня гордость даже несколько притупила ненависть к безликим. Это сражение выиграл все-таки я! От радости я вновь покинул тесный для подобных эмоций облик человека и, нечаянно опрокинув стол, взмыл к хрустальному потолку.

Веки девушки дрогнули и приоткрылись. Она улыбнулась и прошептала:

— Привет…

Я немного опешил. Теоретически она не могла меня видеть, но на практике её взгляд был сфокусирован точно на моем лице. Я снова проверил изменения в биополе девушки, и тут до меня дошло.

Я сотворил её заново! Не целиком и полностью, а в той части, что пострадала от клинка убийцы. Он лишил её жизни, я вернул ей жизнь, но сделал это по своему образу и подобию. Оставаясь человеком, она одновременно перестала быть им, так как отныне несла в себе частицу энергии Зверя. Такое причудливое сочетание двух разных видов жизни давало её хрупкому телу мое бессмертие и диапазон чувств. Теперь она могла видеть и слышать то же, что и я. Ей были доступны мысли любых существ и голоса звезд, бред Ветра и ворчание старика Океана, она могла видеть недоступное ограниченному зрению людей, движение стихий и… меня в истинном облике!

— Я слышу чьи-то голоса, — сказала она, поднимаясь из лужи подсыхающей крови. — Я схожу с ума?

— Нет, — я отрицательно покачал головой, — ты скоро привыкнешь к ним. Это голоса компонентов мира. Голоса Природы и Вселенной.

Она была чертовски умна, и за то, что новый объем знаний будет ей не по силам, я почти не опасался.

— У меня есть одно незаконченное дельце, — ласково гладя её по голове, сказал я.

— Это не твоя роль, — перехватив мои мысли, возразила она, — спасать наш мир должен праведник, а не Зверь.

— Ерунда, — отрезал я, — на самом деле все праведники озабочены только собой. Мне выгоден ваш мир именно в том виде, в котором он существует сейчас. Только и всего.

— Нет, — она улыбнулась, и я понял, что на самом деле думаю не то, что говорю. — Тебе он не выгоден, а нравится. Это разные вещи. Подменяя рациональность эмоциями, ты становишься похожим на человека.

— Этот недостаток был в моем багаже всегда, — снова попытался возразить я.

— Но не всегда он управлял твоими поступками…

— Ты будешь скучать по мне? — спросил я, меняя тему, пока мы не забрели в философские дебри.

— Нет, — ответила она и выдержала паузу, во время которой я почувствовал себя крайне неуютно, — потому что я пойду с тобой…

Я хотел возразить, но почему-то осекся. Возможно, она сказала именно то, что я и надеялся услышать…

— Хозяин! — прерывая нашу беседу, пискнул опустившийся на край зияющей оконной рамы стриж. — Взгляни за пределы Пространства!

Я удивленно посмотрел на птицу и подошел к окну. Даша встала рядом, и мы заглянули в Бездну, где поблескивала стальными боками спираль Времени.

Увиденное мне не понравилось.

На краю витка, соответствующего настоящему времени Земли, замерли многие тысячи безликих. Они были облачены в серые боевые доспехи и вооружены. Я попытался пробежать взглядом по остальным виткам, чтобы найти, где кончается их строй, но без особого результата. Безликие воины заполнили собой. поверхность пружины, возможно, до самых истоков. Ожидая приказа, они стояли молча. Их серая толпа едва заметно колыхалась, и только это отличало крылатых от вещества пружины. Впечатление от этого зловещего строя оставалось самое тягостное. Безликие, без сомнений, готовились к вторжению.

Я подозвал к себе скромно стоящего позади незнакомца и помог ему увидеть то, что видели мы с Дашей. Человек коротко выругался и замолчал, сжав кулаки.

— Мы сможем их победить? — после долгого молчания спросил он.

— Нет, — честно ответил я. — Но этого и не потребуется. Вам следует всего лишь сдержать их натиск.

— Долго?

— Пару дней, — прикинув реальные человеческие возможности, ответил я.

— Тогда не будем терять времени, — незнакомец хотел уйти, но я придержал его за плечо.

— Они хорошо продумали свои ходы, — сказал я. — Руководство вашей армии парализовано.

— У меня достаточно аргументов, чтобы заставить генералов отбросить свою веру в то, что эти гуманоиды — ангелы, — твердо заявил человек.

— Как вы и сказали, терять время нельзя, — мягко заметил я. — Давайте попробуем убедить военных вместе. Кстати, я могу начать прямо с министра, а вы?

— Один — ноль, — ответил незнакомец и усмехнулся.

Я не понял, что он хотел этим сказать, но уточнять не стал; мне стало неудобно за свою тупость перед Дашей…

— Смотрите! — словно почувствовав, что я думаю о ней, воскликнула девушка.

Мы вновь устремили свои взоры в Бездну и увидели, что времени на «раскачку» у нас не осталось вовсе.

Перед серым строем появился Иил, закованный в такие же, как у всех, доспехи. Его невидимый импульс сродни взгляду прошелся по мне и прижавшейся к моему плечу Даше. Это длилось всего секунду, но я успел понять, что все происходящее на пружине не маневры и не предупредительный смотр непобедимых войск. Подтверждение поступило незамедлительно. Иил махнул рукой, и на Землю из мира спиральной пружины Времени ступили первые крылатые воины.

На востоке брезжил розовый рассвет. Наступал День Великой Битвы…

— Я думал, что пройдут хотя бы сутки, — с откровенным недовольством заявил министр, усаживаясь в гостевое кресло.

— Вы понадобились мне для дела, — отрезал я максимально холодным тоном.

Маршал сразу же утратил бравый вид и печально потупился. Если бы я не знал обо всех его достоинствах, то мог бы подумать, что говорю с абсолютно деморализованным человеком, неспособным организовать не то что отпор агрессорам, а даже детский утренник.

— Встряхнитесь, — потребовал я, — пришло время действовать.

— У меня нет никаких сведений, — совершенно не понимая, о чем я говорю, осторожно сказал министр.

— Вас атакуют, можете положиться на мое слово, — заверил я. — Каждая потерянная на разговоры минута приближает вас к катастрофе. Свяжитесь с Генеральным штабом и потребуйте оперативную сводку.