Василий Сахаров - Степные волки

— Их надо убить? — спросил капитан.

— Эх, — тяжко вздохнул жрец, — если бы все было так просто, то вас бы и не тревожили. Вы знаете, где находится герцогский сиротский попечительский приют?

— Да, достопочтенный, это недалеко от Старой Гавани, улица Красильщиков, дом пять, кажется.

— Все верно, мы говорим про одно и тоже место. Вы знаете, кто там воспитывается?

— Нет, какие-то иноземцы-беженцы.

— Дромы, капитан. Там воспитываются дети дромских гвардейцев, которых успели эвакуировать из горящего Ариса.

Хайнтли Дортрас крепко задумался, герцог и граф по-прежнему молчали, и капитан решился спросить:

— Что я буду должен делать?

Жрец поднял на него усталый взгляд и продолжил:

— При Управлении Тайной Стражи, будут сформированы три особых группы, которые займутся судьбой этих детей. Первая, будет работать в самом приюте, вторая — готовить им место в жизни, а третью возглавите вы и, думается нам, она и будет основной. Большинство тех, кто находится в приюте, самые обычные дети, со своими страхами, горестями и радостями, от них проблем или каких-то неординарных поступков не ожидается. И есть трое мальчишек, на которых, мы и возлагаем основные надежды. Наши оракулы неоднократно вопрошали богов, и ответ был один — все зависит от этих детей, но руководить их поступками, мы не сможем, ибо это приведет к плачевным результатам. Но никто не запрещает помогать им и, немножко, совсем чуть, подправлять их отношение к жизни и к нашему герцогству. Так случилось, что эти мальчишки уже вкусили первую кровь, а теперь выходят на разбойную тропу, ночами бродят по городу и прохожих грабят. Вот поэтому, наш выбор пал на вас. Вы лучший специалист по вопросам криминала, капитан Штенгель.

Задание капитану не понравилось, с душком, мутное такое дело, но отказаться он не мог, и спросил:

— Есть еще что-то, что я должен знать?

— Вы должны знать историю дромов, и вам будут предоставлены все возможные материалы по этому вопросу, но сразу скажу, почему эти трое, отличаются от остальных детей. Они — бури, вам это что-то говорит?

— Нет, достопочтенный.

— Среди дромов, всегда существовала закрытая каста могучих воинов, которых в Великой Степи обозначали по разному: бури, курд, бирюк, а по нашему, волк.

— Волк? — удивился капитан.

— Именно так. Все они как на подбор, были людьми, скажем так, с несколько необычными способностями. Например, неоднократно зафиксированно, что многие бури владели симпатической стихийной магией, умели обращаться в зверей, имели чутье на опасность, ну и другие способности. В общем, это прирожденные воины.

— И эти трое?

— Да, прямые потомки бури, чистая линия без всяких примесей инородной крови. Первый — Пламен, сын Огнеяра, его отец командовал Первой сотней, Первого гвардейского полка, так называемые "Волки Кагана". Второй — Звенислав, сын Прозора, отец командовал отдельной сотней разведчиков, их называли "Тихая Смерть". Третий — Курбат, сын Буривоя, отец отвечал за контрразведку и этого я лично знал, очень хитрый был человек и как проспал рахдонский заговор, до сих пор не понимаю. Такие вот непростые мальчики. Конечно, если бы мы знали про все это раньше, то было бы легче, но что есть, с тем и приходится работать.

— Когда мне приступать?

Жрец вновь молчал и слово взял молодой герцог:

— Начнете сегодня же, капитан. Запомните, наблюдение за мальчишками и, по возможности, помощь.

— А если они людей на улицах будут резать?

— Для этого есть Городская Стража, поймает их — хорошо, а нет, так пусть бегают, до поры до времени. Если они начнут доставлять хлопоты и двинутся не туда куда бы нам хотелось, то их просто расстреляют из арбалетов, а нам, придется искать иные пути к спасению нашего народа.

— Ваше Сиятельство, а куда они должны двигаться, каков их путь?

— Сами толком не знаем, есть только мнение, что они должны обратить весь свой пыл, умения и силы, на борьбу против рахдонов, а мы, должны им в этом помочь. Тогда, возможно, проклятие спадет с нашего народа.

— Проклятие? — капитан совсем запутался.

— Этого тебе знать ненадо, Штенгель, — сказал граф Таран. — Придет время, все узнаешь.

— Разрешите идти? — вытянулся сыскарь.

— Да, — герцог милостиво кивнул головой.

— Благослови тебя Белгор, — пожелал ему вслед Верховный Жрец.

Каждую ночь мы выходим в город, добывать себе пропитание, хотя, теперь, когда Матео и Гильома больше нет, можно особо не прятаться и большую часть того, что у нас получается украсть или выменять, мы приносим в приют. Сейчас хоть и начало осени, не так голодно, но есть у нас отдельная группа тех, кто хочет есть всегда, не хватает им чего-то. Вот и приходится таких подкармливать, то яблочко дашь, то кусочек лепешки, а когда и рыбку сушеную. Для тех кто вольно ходит за забором, горожан то есть, это все мелочь, а приютскому какому заморышу, за счастье великое.

Итак, про наши ночные похождения. После того как приют навестил Верховный жрец бога Белгора, в ту же ночь, мы направились в город, теперь уже втроем. Курбат обещал дело и он не подкачал. Его план был очень прост, но сулил несомненную выгоду, по нашим меркам, разумеется. Горбун давно присматривался к хлебной лавке Толстого Петры, того самого, которого мы со Звениславом на пару, недавно ограбили на целый каравай хлеба, а вот у Курбата, подход был серьезней. Грабить так всерьез, а воровать, так не каравай хлеба, а все что осталось нераспроданым от вечерней выпечки.

Дом Толстого Петры, этого мерзопакостного человека, имевшего привычку кидать в каждого бродяжку камнями, находился на площади Умельцев, с самого края, а торговой лавкой, ему служила пристройка к жилью. Курбат сразу прикинул, что сама лавка с площади не просматривается и, даже, когда будет ходить ночной патруль стражников, то они не увидят, что там происходит. Крыша у пристройки была черепичная и если ее разобрать, а это не проблема, то можно попасть на чердак, а с него есть лестница вниз, к торговому прилавку. Курбат и сам бы все сделал, но подумал, что лестница на чердак на ночь может убираться в дом пекаря, а самому забраться вновь на крышу, ему было бы проблематично.

Порешив, что дело того стоит чтобы рискнуть, мы приступили к осуществлению задуманного. Когда время перевалило за полночь, а на башне городской управы за рекой, один раз пробили часы, мы подошли к лавке жадного Толстого Петры. К стене приставили три бочки, по ним поднялись на крышу и, тихо, очень тихо и осторожно, начали подрывать черепицу. Управились минут за десять, не проблема. Видимо, пекарь был скареда еще тот, экономил на постройке и черепицу подгонял не плотно, в нахлест, а так, лишь бы в стык было. Проникли на чердак, быстро нашли спуск вниз и, как говорил Курбат, лестницы вниз не обнаружили. Мы с горбуном спустили Звенислава на руках в лавку и тот сразу же нашел заветный хлебушек, целых девять караваев и пятнадцать сдобных булок, между прочим. Богатство настоящее, как есть, кто в жизни сильно голодал, тот меня поймет.