Василий Сахаров - Степные волки

— Жестко, и получается, что времени свободного совсем не будет?

— Нет, не будет, но через полгода, каждый из вас, двоих наемников уделает, — бард ткнул себе через плечо пальцем за спину, в сторону таверны, — из этих, точно.

— Это ты загнул, конечно, — Курбат не поверил барду, а я, наоборот, был уверен, что так оно и будет.

— Время покажет, — сказал Джоко.

Первый день нашего обучения, прошел как-то безрезультатно, так как все время ушло на организацию. Курбат с Джоко, направились за город, арендовать конюшню и покупать лошадей. Звенислав и жрец Манфред, собрав всех ребят в кучу, ремонтировали наш дом и оборудовали что-то наподобии учебного класса. Мне и Луке, выпало отправиться в квартал Оружейников, нужны были учебные доспехи и мечи. Такое мне в радость, давно хотелось там побывать и присмотреться, что к чему и почем.

Квартал Оружейников это что-то. Множество зданий, мастерских, жилых домов, улочек и проулков, в которых продают, покупают и меняют только то, что ценно для воинов. Сотни лавок и магазинов, но сержант Лука уверенно направлялся в один, и мне, оставалось только идти вслед за ним. "У Старого Мастера", так назывался магазин, куда мы с сержантом пришли.

— Это самое лучшее место во всем квартале, — сухо бросил Лука, когда мы входили, и пусть, я немного видел оружейных магазинов в своей жизни, точнее, совсем не видел, но наверняка, сержант был прав.

В то время, пока Лука разговаривал с продавцами, я завороженно застыл на одном месте, и с интересом рассматривал все, что здесь имелось. Увидев мой восторг, один из продавцов подхватил меня под руку и повел вдоль прилавков.

— Молодой господин желает что-то особенное и неповторимое? — голос продавца просто излучал какое-то счастье от встречи со мной.

— Нет, мне только посмотреть, — ответил я, не отводя взгляда от начищенного и сверкающего рыцарского доспеха.

— Ничего, — продавец разливался соловьем. — Не в этот раз что-то выберете, так в следующий. Вот смотрите, здесь у нас доспехи: кирасы, кольчуги, бригантины, все, что только ваша душа пожелает. Чуть дальше, рыцарские доспехи, но они у нас товар случайный, сразу говорю. Там, левее, вы можете видеть шлемы. Есть открытые, гребенчатые, рогатые, круглые, продолговатые, ассортимент очень велик.

— А мечи, можно посмотреть? — спросил я.

— Конечно, молодой господин, желание клиента для нас закон, пойдемте, — и продавец поволок меня в соседний зал.

— Красота… — выдохнул я на входе в соседнее помещение.

— Да, это так, — с гордостью провозгласил торгаш. — Есть все: мечи, сабли, палаши, рапиры. Не хотите выбрать?

— Скажите, — меня как толкнуло что-то изнутри тела в грудину. — А из оружия дромов, у вас есть что-то?

Продавец задумался, как-то забавно притопнул ногой по деревянному полу, словно козлик молодой, и ответил:

— Раньше, мы делали оружие для дромских летучих сотен, шашки. На наших складах сейчас нет ничего, но если вас интересует, то всегда можно сделать заказ нашим кузнецам. Неделя, максимум две, и вы, получите сработанный только под вас клинок.

— Еще бы знать, как она выглядит, эта самая шашка.

— О-о, не извольте беспокоиться, я вам сейчас все продемонстрирую, у нас самый лучший каталог с картинками во всем квартале Оружейников, — заегозился оружейник.

— Пламен, — в комнату проникла голова сержанта Луки. — Пошли доспех примерять.

Пожав плечами, направился за сержантом, а опечаленный продавец, не сумевший всучить мне хоть что-то, остался на месте. Когда я увидел, что же такое тренировочный доспех, то сначала и не понял, что это такое. На прилавке стоял болван человека, и на него, были одеты две широких металлических пластины, явно тяжелые, а рядом, лежал сверток войлока.

— Лука, чего это такое? — спросил я сержанта.

— Тренировочный доспех, гомогенный.

— Какой? Гомогенный? А что это значит?

— Гомогенный, значит, что он состоит из малого количества частей, и все они, однородны и цельны. Давай примерим.

Сержант раскатал толстый войлок, и оказалось, что это что-то вроде поддевки под доспех, напоминает фуфайку крестьян из Норгенгорда, дополнительно, подбитую изнутри какой-то шкурой. Одел это одеяние на себя, ничего так, удобно и мягко. Потом сержант снял с болвана доспех, и через голову, напялил на меня. Вот тут, я и просел, так как эта железная скорлупа, весила не меньше двадцати пяти килограмм. Ого, как же это на себе таскать весь день, тяжковато будет.

Лука видимо понял, про что я сейчас думаю, и пробурчал:

— Нормально будет, или сдохнете, или окрепнете. Всегда так было и будет.

Спорить не стал и, сторговавшись на четырнадцать комплектов тренировочных доспехов с доставкой к границам Старой Гавани, мы направились в другой магазин, где, как утверждал Лука, самые лучшие учебные мечи. Хм, когда мы зашли в лавку неподалеку, то я, был в недоумении. Как могут быть учебные мечи лучше или хуже, ведь, по сути, это обычные палки, несколько более тяжелые чем настоящее оружие. Мечей таких, было закуплено с запасом, двадцать штук, и после этого, мы спокойно вернулись в наш район.

Так прошел день, в суете, беготне, и подготовке к нашим будущим тренировкам. Кривого Руга на месте не было, отбыл по своим делам, и когда я подошел к Дори Крабу с вопросом, куда определить на постой наших наставников, то он выделил три отдельных комнаты на втором этаже. Кстати, и нам троим одну большую на всех. Мы и раньше здесь останавливались, но так, от случая к случаю, а теперь придется каждую ночь здесь проводить. Вот и думай, то ли мы под охраной, то ли под надзором.

Ночью уже, перед тем как заснуть, мы сделали то, что не успевали сделать никак до этого, разобрали вещи, добытые в доме незабвенной мадам Эры. Три больших узла и в каждом, богатство для любого босяка. Одного только золота в разным монетах, было сотни на две, в фергонских империалах, а ведь имелись еще и драгоценности, в которых мы ничегошеньки не понимали. Потом, это все потом, а в первую очередь, нас интересовал вопрос с нашими родителями. Кто они, давшие нам жизнь и погибшие ради нас?

Большой сверток развернули как великую ценность, бережно и осторожно. Бумаги были скатаны в рулон и пронумерованы от цифры один до цифры девятьсот семьдесят четыре. На каждом листе была сопроводительная записка на одного ребенка, которого, когда-то, после падения Ариса, привезли в Штангорд. При свете свечи, перебирали одну бумагу за другой. Кто такой Камень, сын Зорко, не помню такого, хотя, вот, пометка рукой мадам Эры, что мальчишка не пережил первых холодов. Понятно, и не могли мы его знать. Имена, имена, огромный пласт тех, кто уже умер. Кого-то мы помним отчетливо, кого-то смутно, а некоторых, так и не отложили в памяти совсем, как этого самого Камня.