Терри Брукс - Дети Армагеддона

— Теперь это должно быть весьма пожилое дитя, — заметил Логан.

— Почти восемьдесят лет прошло, но оно — все еще дитя. Это не человеческое дитя — по крайней мере, в том смысле, как мы это понимаем. Оно начало жить как странствующий морф, создание очень сильной дикой магии. Морфы могут приобретать любой объем и принимать любую форму, дважды никогда не превращаясь в одно и то же. Только часть морфов доступна людскому взгляду, большинство — как слабый свет, который невозможно различить. Но Джон Росс поймал одного из них на побережье Орегона и, после того как морф прошел через ряд изменений и принял форму маленького мальчика, он взял его с собой в город, чтобы найти Нест Фримарк. Выяснилось, что предназначение морфа — стать ребенком Нест, зародившемся в ней после схватки, которая унесла жизнь Джона Росса. Морф пришел к Нест Фримарк в одном облике и возник заново в другом. Только она знала его природу и его тайну. Только она знала, кем он был на самом деле.

Два Медведя помолчал.

— Зная, кем он был, Нест Фримарк охраняла его от остального мира, по большей части живя в одиночестве. Он какое-то время оставался с ней — мы не знаем точно, как долго это продолжалось, — а потом исчез. Я ждал, что он появится вновь, но этого не случилось. К тому времени мир стал скатываться в анархию, и семена Великих Войн дали ростки. Я разыскивал мальчика, но безуспешно; где бы он ни был, он хорошо спрятался. Очень немногие могли спрятаться от меня, но этот сумел. Я не мог идти по следам его магии, потому что не мог определить, кем он был. Магия каждого странствующего морфа, как и сам морф, непохожа на какую-нибудь другую. Дикая магия непредсказуема, она может обернуться и злом, и добром. Демоны, зная о его потенциале, стремились захватить и использовать этого морфа. Но Нест Фримарк спасла его.

Логан посмотрел на противоположный берег реки.

— Ты рассказываешь мне это потому, что он появился, да?

Два Медведя кивнул.

— После всех этих лет — его время пришло. Его цель известна. Госпожа предсказала это. Но он все еще дитя, в облике ребенка и с разумом ребенка. Когда придет время, он будет знать, что делать, но до тех пор ему необходимо выжить. Ему надо помочь. У него должен быть защитник.

— Это буду я? — вздохнул Логан.

— Кто-нибудь, кто может прийти на помощь этому ребенку, на которого со всех сторон будут нападать. Демоны ничего не пожалеют, чтобы уничтожить его или остановить его продвижение к цели. Я не знаю ни одного человека, Логан, кто лучше тебя способен противостоять демонам. Госпожа сделала свой выбор. Я думаю, это правильный выбор.

Совсем рядом тихо заухала сова. Сильвэны когда-то ездили на совах, вспомнил Логан. Волшебные создания, ростом в шесть дюймов и очень долго живущие, их крошечные тела состояли из веток и мха, а смыслом их жизни было ухаживать за деревьями и растениями. Логан никогда их не видел. Неужели все они умерли?

— Почему это дитя так важно? Что он обязан сделать?

Два Медведя наклонился вперед и утвердил локти на скрещенных ногах. Его меднокожее лицо погрузилось в тень.

— Он спасет человечество, Логан.

— Высокая цель. — Логан постарался, чтобы в голосе не прозвучало недоверие. — Как он собирается сделать это?

Индеец некоторое время обдумывал ответ.

— Я уже говорил, что путь наверх из бездны будет долгим и трудным. Что я не сказал тебе, так это то, что немногие смогут его преодолеть. Большинство погибнет. Демоны выиграли войну против старого мира, и никакое возмездие не способно изменить это. Зло укоренилось в самом сердце цивилизации. Грядет пожар, великий и всепоглощающий. Когда он вспыхнет, большая часть оставшихся людей исчезнет. Это произойдет внезапно и очень скоро.

— Звучит как пророчество из Библии. — Логан подвинулся к индейцу. — Ты говоришь о том, что демоны собираются прибрать к рукам ядерное оружие и использовать его? В массовом масштабе?

Черные глаза сверкнули из-под тяжелых бровей.

— Не имеет значения, что демоны предпочтут, это только доказывает их неразборчивость в стремлении разрушать. Добро и зло будут уравнены перед лицом всеобщего уничтожения. Большинство демонов тоже погибнет.

— Вот это уже звучит лучше. А морф каким-то образом сумеет предотвратить гибель мира?

— Предотвратить не может никто. Нельзя ничего остановить. Но у морфа есть средства, чтобы выжить, средства, чтобы выйти за пределы разрушения и позволить горсточке обитателей этого мира начать все заново.

— Как он собирается это сделать?

Индеец качнулся назад и выпрямил спину.

— Откроет дверь, ведущую в безопасное место.

— Для немногих избранных?

— Для разбросанных по свету мужчин, женщин и детей, которые отыщут тебя.

— Остатки человечества.

— Не все. Часть их — не люди.

Логан помедлил в нерешительности, услышав такое, но решил пока не добиваться разъяснений.

— Где дитя найдет эту дверь?

— Дитя узнает.

Логан ощутил сильнейшее разочарование. Все было неясно в этом деле.

— Одна проблема. Если ты не можешь найти дитя, то как я с этим справлюсь? У меня нет нужных навыков.

— Они тебе не понадобятся. Тебе поможет его мать. — Два Медведя поднялся на ноги. — Пойдем, Логан. Нам надо еще немного пройти.

Он пошел вперед, сквозь деревья, мимо могильных холмов по направлению к остаткам проволочной ограды, ржавевшей здесь с незапамятных времен. Логан молча шел за индейцем, пристально вглядываясь в окружающую местность. Он слишком много лет провел, постоянно оглядываясь, чтобы позволить себе расслабиться и думать, что он в безопасности. Он не мог так легко отказаться от давних привычек.

На другой стороне забора обнаружилось кладбище. Ряды каменных надгробий, частично или полностью разрушенных, проглядывали сквозь густые заросли сорняков. Некоторые памятники валялись на земле, многие подверглись вандализму, надписи на лицевой стороне уже нельзя было разобрать. Логан не знал, как полагается выглядеть кладбищу. Кладбища перестали использовать для захоронений еще до того, как он родился. Но он мог представить, как оно выглядело бы, если сохранилось. Мысль о том, что так много людских жизней позабыто, опечалила его. Все же он полагал, что память об умерших должна храниться в сердце. Это самое надежное место.

Два Медведя привел Логана к самым скалам, на маленькое кладбище, которое было отделено от основного растрескавшейся асфальтово-щебеночной дорогой. Они пробрались сквозь траву и сорняки мимо гранитных и мраморных камней к паре массивных дубов. Перед деревьями располагался плоский, ничем не украшенный памятник.

Большой человек остановился и указал на него. Логан посмотрел на надпись.

— Кто такая Мэрион Кейз? — спросил Логан.