Джонатан Страуд - Победители чудовищ

Лейв Свейнссон устремился прочь со двора. Плащ развевался у него за плечами. Он грозно уставился на сражающихся. Несколько секунд спустя его заметили, и битва вмиг прекратилась. Кто-то закашлялся, кто-то ахнул, и воцарилась тишина.

— Хорошенькое дело! — с расстановкой произнес Лейв. — У нас Собрание на носу, а вы, детвора, резвитесь и скачете, как будто собаки над грудой костей! У нас с Эйольвом еще сотня дел, вам всем хватит работы дотемна. Ступайте и немедленно беритесь за дело, а не то запру вас в чулане на все время ярмарки!

Лейву уже исполнилось восемнадцать. Он был взрослый мужчина, плотный и толстошеий, и имел привычку зыркать на всех по-бычьи, исподлобья. Казалось, что он с трудом сдерживает ярость. Мальчишки перепугались и побледнели.

Тут с вершины троввской стены раздался голос Халли:

— Давно ли, братец, ты сам забавлялся такими играми? Иди сюда, поиграй с нами! Так и быть, я одолжу тебе свой шлем!

Лейв подступил ближе.

— Ты что, Халли, по тумакам соскучился?

— Нет.

— Ну так не забывай, что я старше и главнее! — Лейв расправил плечи и выпятил грудь. На нем была его лучшая туника, черные чулки в обтяжку и начищенные башмаки. — Со временем мне предстоит возглавить этот Дом, и на мне лежит большая ответственность. Мне некогда валяться в грязи!

— Да ну? А вот Гудрун-козопаска рассказывает другое, — небрежно заметил Халли. — Она утверждает, что когда ты прошлой ночью уходил из ее хижины, то был весь в соломе!

Тут одновременно раздалось несколько звуков: мальчишки расхохотались, Лейв взревел от ярости, а Халли затопал башмаками по стене, пытаясь удрать. Но ноги у него были короткие, а у брата его — длинные. Исход был стремительным и болезненным.

Лейв угрюмо бросил:

— Пусть это будет уроком для всех вас. С подобными наглецами я разбираюсь в два счета. А теперь слушайте, что вам делать…

И он, стоя на троввской стене, принялся отдавать распоряжения столпившимся внизу мальчишкам.

У него за спиной Халли молча промокал кровь, текущую из носа. Когда кровотечение наконец остановилось, он рукавом стер с лица кровь и слезы. Потом встал, тщательно прицелился и пнул Лейва прямо в зад.

Лейв с пронзительным воплем полетел вниз, хлопая руками, как птица крыльями. Под стеной возвышалась внушительная навозная куча. Полет был достаточно долгам, чтобы Лейв успел перевернуться в воздухе и воткнуться в кучу вниз головой.

С громким чавканьем голова, плечи и верхняя часть туловища Лейва исчезли из виду. Ноги его остались торчать вверх, как-то причудливо дрыгаясь; подол роскошного, черного с серебром плаща мягко осел на влажный скат кучи.

Мальчишки, которые поначалу ахнули от ужаса, уставились на кучу, изумленно выпучив глаза.

Халли усмехнулся.

— Ты гляди, как глубоко он воткнулся! Я и не думал, что она такая мягкая.

Куги-свинарь вскинул руку.

— Я только что вывалил туда целую тачку свежего навоза!

— А, это многое объясняет. Но вот каким образом он умудряется стоять торчком? Вы только посмотрите, как он дрыгает ногами! Акробат, да и только. Ему стоило бы выступить с этим на ярмарке.

Однако тут ноги наконец опустились, и торчащая из навоза спина быстро согнулась. Теперь Лейв стоял на коленях, а его голова и плечи по-прежнему были погружены в навоз. Он уперся руками, напряг мышцы, раздалось звучное «чпок!», и наружу появилась его верхняя половина. С нее лило ручьем. По переулку стремительно распространилась нестерпимая вонь.

Мальчишки, все как один, принялись отступать к ближайшим проулкам и дверям хижин.

Халли решил, что пора потихоньку слезть со стены.

Лейв кое-как поднялся на ноги. Башмаки его скользили в навозной луже. Он стоял к ним спиной; его плащ свисал, промокший и жалкий. Лейв медленно развернулся, угрожающе поднял свою грязную, взлохмаченную голову и уставился на мальчишек. На миг все застыли; он их будто околдовал.

А потом разлетелись во все стороны, как семена одуванчика на ветру.

Халли мчался быстрее всех. Хотя лица его брата было почти не видно, чувства, отражавшиеся в его глазах, ничего хорошего не сулили. Мальчик спрыгнул с троввской стены. Приземлившись, он услышал грохот камней — брат карабкался на стену с той стороны.

Халли понесся по переулку мимо кожевенной мастерской Унн. Его ноги так и мелькали, но, увы, шаги его были слишком короткими. Он услышал, как Лейв взревел и спрыгнул на мощеную дорожку. Впереди женщина несла стираное белье; она преграждала ему путь. Мальчик шмыгнул вбок, в мастерскую, промчался между распялок, на которых скоблили шкуры, поскользнулся на овечьем жире и рухнул на спину рядом с дубильным чаном.

К нему подошла Унн. Лицо у нее раскраснелось, руки были в пятнах.

— Халли? Что такое?..

Тут ворвался Лейв; он увидел Халли и ринулся к нему. Халли откатился в сторону, под ножки распялки. Лейв, разогнавшись, проскочил мимо и врезался прямиком в чан. Чан опрокинулся, и мерзкая желтая жидкость разлилась по полу. Унн горестно вскрикнула. Бруси, ее сын, завопил и отпрыгнул в сторону, спасаясь от потопа: он ухватился за потолочную балку и так и повис. Лейв даже не обратил на них внимания: он устремился к главной двери, куда стремительно улепетывал Халли. По пути схватил скребницу и запустил ее в голову Халли, однако же не попал: скребница отскочила от дверного косяка и угодила Лейву в глаз.

На главном дворе Свейнова Дома завершались приготовления к Собранию. Мальчишки подметали булыжную мостовую; столы были расставлены ровными рядами; весело развевались флаги. Арнкель с Астрид стояли на крыльце чертога, раздавая пиво усталым работникам.

И тут во двор выбежал Лейв. Где же Халли? Ах, вот он — нырнул под стол! Лейв бросился туда, опрокинул козлы, на которых держался стол; горшки со стола полетели во все стороны. Люди кинулись врассыпную, шарахнулись назад, натыкаясь друг на друга; блюда и товары посыпались на камни.

Халли увернулся от протянутой руки Лейва и вскочил на стол, где были разложены ткани. Лейв последовал за ним, топча чистые холсты башмаками, заляпанными навозом. Халли спрыгнул на землю и вбежал в шатер, где хранилось пиво. Лейв ворвался следом и увидел, как Халли карабкается на стойку с пивными бочками. Лейв отпихнул в сторону какую-то женщину, ринулся вперед, точно волк на добычу, и тяжело приземлился на бочки, сбив со стойки несколько бочонков. Бочонки выкатились из шатра, покатились через двор, посшибав, точно кегли, всех, кто очутился у них на пути, и в конце концов разбились о стены ближайшей из хижин.

Лейв надвигался. Халли сидел на самом верху стойки, и деваться ему было некуда. Мальчик в отчаянии огляделся и увидел веревку, свисающую с крыши шатра. Он подпрыгнул, ухватился за эту веревку, раскачался — и рухнул на землю, поскольку половина шатра обрушилась. Мальчик приземлился в мягко оседающую груду ткани и флажков, шагнул в сторону — и застыл.