Джонатан Страуд - Победители чудовищ

— Ему бы стоило пошарить у себя в подушке, — невозмутимо заметил Халли. — Вдруг кто-нибудь сунул туда ветку ядовитого плюща!

Бродир фыркнул.

— Ах вот оно что! Да, возможно. Ну ничего, я подожду, пока он сам об этом догадается.

Ужин был хорош, а компания еще лучше. Бродир принес с собой мех с вином, и Халли охотно к нему прикладывался. По телу растеклось приятное тепло, и он стал слушать, как Бродир рассказывает о приключениях Свейна на пустошах, о том, как он убивал драконов, и о трех походах Свейна в чертог троввского короля. Эти истории всегда захватывали его воображение; но сейчас они еще и ложились тяжким камнем ему на сердце.

Под конец мальчик с горечью спросил:

— Дядя, а это очень плохо, что мне хочется умереть и быть похороненным вместе с героями, в их курганах? Я был бы куда счастливее, если бы жил в их времена, давным-давно, когда человек мог выбирать себе судьбу, какую захочет. А в наше время невозможно ничего добиться. Даже с троввами и то не сразишься.

Бродир хмыкнул.

— Тогда безоглядная отвага почиталась добродетелью. Теперь не то. Женщины из Совета за этим строго следят. Но имей в виду, что даже во времена Свейна герои почитались безрассудными глупцами. Уважать их стали только после смерти.

— Да уж лучше смерть, чем то, что готовят мне родители! — Халли яростно пнул торчащую из костра ветку, и костер сердито зашипел. — Отец мне не раз говорил, что я, мол, должен усердно трудиться, постигая все тонкости крестьянского ремесла. А потом, когда я окончательно одурею от скуки, мне дадут хибарку и свой надоел, где я и буду трудиться до конца дней своих, пока волосы мои не поседеют и жизнь не угаснет! Ну, он-то, понятно, говорил это другими словами…

В свете костра сверкнули зубы Бродира. Он отхлебнул вина, похлопал Халли по плечу.

— Все дело в том, мой мальчик, — сказал он, — что мы с тобой — младшие сыновья и, в сущности, лишние. Мы не наследуем должность вершителя, как Арнкель или этот идиот Лейв. Да и вступить в брак нам не так-то просто, в отличие от твоей сестрицы Гудню — если, конечно, кто-нибудь согласится терпеть ее холодный нрав. Что же нам делать? Куда деваться? Путь в горы перекрыт границей, в конце реки нас ждет непреодолимый океан. Неудивительно, что в юности с нами много хлопот!

Халли поднял глаза на дядю.

— А что, в юности ты был такой же, как я?

— О, я-то был хуже. Куда хуже! — хмыкнул Бродир. — Ты себе даже и представить не можешь.

Халли надеялся услышать новую историю, но Бродир больше ничего не сказал.

— Я последую твоему примеру! — сказал Халли как можно более твердым тоном, хотя язык у него заплетался. — Я отправлюсь странствовать по долине и повидаю мир! И пусть отец думает что хочет, ну его к бесам!

— Долина не так велика, как тебе кажется. Так или иначе, твоим странствиям вскоре придет конец. Ты обнаружишь, что одиннадцать младших Домов населены сплошь болванами, негодяями либо подлецами. Хуже всех те, что находятся у самого моря: белокурые бестии все до единого. Есть только один приличный Дом, и это Дом Свейна. — Бродир сплюнул в огонь. — Рано или поздно ты вернешься сюда. А пока что — не суди слишком строго своего отца. Он несет ответственность за своих людей да еще и вынужден терпеть Астрид. Он тебе добра хочет.

— И все равно, хотел бы я быть свободен от его надежд и намерений!

Халли почувствовал, что щеки у него горят; он откинулся на спину, в мягкую, прохладную траву, и стал глядеть вверх, на звезды.

Вернувшись домой, Халли обнаружил во дворе целую толпу чрезвычайно занятых людей. После месяца, проведенного в одиночестве, весь этот шум и суматоха на миг заставили его растеряться. Через двор шла его мать, неся корзину, доверху набитую разноцветными тканями. Она поставила корзину на землю и мимоходом обняла мальчика.

— С возвращением, сын мой. Я рада, что ты вернулся. Как-нибудь потом расскажешь, как тебе там жилось. А теперь выслушай меня хорошенько. Собрание уже на носу, а у нас еще не все готово! Работы очень много, и тебе следует трудиться так же прилежно, как и всем остальным. Имей в виду, сейчас не время для всяческих шуточек, фокусов, шалостей и прочего. Иначе ты будешь строго наказан. Ты понял меня?

— Да, матушка.

— Вот и хорошо. А теперь беги к Гриму, помоги ему отнести сковороды на луг.

Атмосфера была проникнута всеобщим возбуждением, и Халли тут же заразился им. Впервые на его памяти большое осеннее Собрание должно было состояться в Доме Свейна. Это сулило невиданные чудеса. Скоро на соседних лугах соберутся почти четыреста человек — этакую толпу невозможно и вообразить! Им предстояло принять представителей всех одиннадцати остальных Домов: глав Домов с чадами и домочадцами, купцов, их слуг, с лошадьми, телегами и скарбом, и это не считая гостей из малых усадеб! Будут пиры, рассказы, захватывающие конские бои, борьба, испытания силы, соберется Совет, будут обсуждать тяжбы этого года… У Халли голова шла кругом. Столько возможностей открывалось для него! В кои-то веки он не будет чувствовать себя в ловушке, отрезанным от мира: он повидает всю долину, не уезжая из дома!

Два дня он трудился наравне с остальными, ставя по краю луга землянки для купцов. Он держал колья, пока мужчины вбивали их в мягкую землю; он таскал из сушильни торфяные кирпичи и выкладывал из них стены между опорными столбами. Он помогал рыть очаги и устанавливать над ними сковороды; он таскал сено и солому для животных.

На третий день Дом был разукрашен на славу. На флагштоке во дворе гордо развевалось знамя Свейна; над каждой крышей реяли черные с серебром флаги. Вдоль троввской стены развесили флажки; перед чертогом установили большой шатер, где лежали бочонки с пивом, приготовленные для угощения. Вокруг расставили столы: доски, положенные на козлы. Столы ломились от кож, тканей, костяной утвари, свистулек и прочих товаров, какими славился Дом Свейна. К вечеру наконец все было почти готово, и люди мало-помалу вздохнули свободнее. Брат Халли, Лейв, деловито расхаживал повсюду, благодаря людей за труд. Он смотрелся весьма величественно в своем черном с серебром плаще.

Халли устал от работы. Он собрал нескольких мальчишек, которые тоже заскучали, в проулке за кожевенной мастерской.

— Давайте поиграем! — предложил он. — Во что: в «дохлых ворон» или в «Битву на Скале»?

Как обычно, выбор пал на Битву. Халли заявил, что он будет Свейном.

— Может, лучше троввом? — предложил Кетиль, сын Грима. — Так оно больше похоже на правду!

Халли набычился.

— Кто из нас тут Свейнссон? Свейном буду я!

Кетиля, Стурлу и Куги, косоглазого парнишку, который чистил свинарник, выбрали троввами. Им дали сломанные серпы, чтобы изображать страшные когти. Вместо шлемов Халли и прочие герои надели ржавые ведра, позаимствованные в кузнице, а вместо мечей взяли палки, найденные в конюшне. Великой битве предстояло разыграться на куске полуобвалившейся троввской стены, которая теперь представляла собой груду древних камней, поросших травой и мхом. Герои встали на скале плечом к плечу и принялись сыпать остроумными и вызывающими замечаниями. Троввская орда ринулась на них снизу с ревом и воплями. С крыш Свейнова Дома вспорхнули испуганные птицы; коровы на лугах шарахнулись в разные стороны. Женщины, что работали в кожевенной мастерской, выругались и сделали знак от сглаза. Битва началась. Замелькали кулаки и палки.