Вадим Климовской - Марш Обреченных. Финал

Готьенн скривился. Вот наволочь!

— Дайте мне окончательный слепок! — приказал он.

Эльфар привлек магию, демонстрируя в сознание Готьенна отпечатки следов и зондирование щупов. Размытые сгустки энергии. Оболочки. Готьенн интуитивно ощутил несоответствие выполненной энергограммы. Фальшь! Их обводят как малых детей! Подвох!..

— Достаточно! Значит так голубчики! Это фантомы! Оставляй Алхон пятерых разведчиков на мосту, а остальные, пускай шуруют вдогонку зондов… ты меня понял? Только без проколов! — Готьенн обернулся и смерил глазами Зальма. — А теперь ты послушай, эльфар! Хочешь закрепиться в моем отряде, приведи Себастьяна и сморчков с кляпами в зубах. Что хочешь, делай: землю ешь, болото выпаливай, но не смей упускать выродков, ясно?

Бледный магик через силу кивнул.

— Беги, приказ выполняй! Чего столбом стоишь? — прикрикнул напоследок Готьенн. Недоумки!

Беглецы им, видите ли, показались! Пускай побегают! А мы тем временем….

Зальм, Хрудт, Хвиз и восьмеро бойцов из лучниц да мечников скрылись под туманными клубками, беря курс на юг. Готьенн с равнодушием проводил их глазами. Остолопы!

Кто тут со мной остался? Он поднялся на предмостовое строение: Алхон, три лучницы, кажись, Кнопка, Фея и Эльма — сплошь закутанные в маск-сетки, не разглядеть и лиц. Да двое мечников. Готьенн дружески подошел к соратнику, и положил ему на плечо руку.

— Будь бдителен, Алхон, скоро те выродки себя покажут.

Сплюнул через перила и, не стыдясь присутствия эльфок, растебнул ширинку и стал поливать с моста болотную тину.

Во выблюдок! Истинный гад своего остроухого племени!

Горячая струя мочи летела в десяти сантиметрах от физиономии Шоста, окатывая брызгами и парами. Выблюдок!

Себастьян, Ирвин и Оливия приникли к балкам и хлопали округлыми глазищами, полукровка доходчиво проинструктировал каждого дайкина, что будет, если они пикнут хоть слово и раскроют себя — смерть! Но терпеть такое?! Сколько эта погань думает поливать? Полежал на сыром, и теперь этот краник не остановить.

— Тиль-тиль… — плевок полетел вслед мочи.

Шост с каменным, презрительным выражением медленно стер остатки эльфийского радушия с лица. Подожди ты у меня!..

Себастьян закрыл глаза и начал считать. Считать, дожидаясь пока пущенный по следу фантомов отряд отойдет на достаточную дистанцию и никак не успеет прийти на помощь тем, кто остался на мосту. Считать: надеясь, конечно же, на то, чтобы со стороны Эльфрана каратели не отреагировали на сражение на этом пятаке. До скольких он там считал, известно одному Дьену!

— Тиль-тиль…

— Тиль!

— Тиль-тиль-ти… тиль…

И о чем они там тиликают, очень хотелось знать?

Обмозговывают, как лучше нас прикончить?

Прошло полчаса.

Сорок минут…

Глаза полукровки, наконец, распахнулись. Широко и уверено. Он сжал обеими руками плечи аристократок — пора! Пора!!

Себастьян пришел в движение.

— Почему-то нежить примолкла? Затаилась, сучара?

Алхон содрогнулся, на мосту бок о бок с потусторонним миром приходилось холодно и неуютно, словно весь бестиарий Призрачного мира притаился в предвкушении роковой развязки. Старший эльфар, верный помощник Готьенна сдавлено проглотил вязкий комок в горле, не верилось совсем, почему и с какого такого дива из-за тройки дайкин и полуэльфа, поднялась грандиозная кутерьма на всю Общину. Подумать только, гоняться по всему рубежу Улей Грез? Мерзнуть на границах чертового полигона и лишний раз любоваться шокирующими пейзажами? Ему трудно даже представить, что ждало беглецов, когда они все же окажутся в руках карателей? Окажутся в руках Готьенна или Грилла Сульяна? Ясное дело, что похуже смерти. Пытки обеспечены!

На вопрос Готьенна так никто и не осмелился ответить, столь свободно и прямолинейно себя чувствовал лишь командир отряда, лихо, руководивший десятком подчиненных, презиравший непокорность в самом зародыше, требовавший беспрекословного повиновения. Участникам перехвата осталось молча подчиниться и разобраться на постах. Занять отведенные заранее позиции: Эльма с двумя мечниками поближе к фиолетовому туману и мертвому, кочующему возле берега зверинцу; Кнопка с Феей и Алхоном — возле подъемника на мост; сам же Готьенн ничего лучшего не придумал, как разместиться на ступенях, прислонившись к одному из перекрытий, зевая и скучая. Вся затея с поимкой полукровки и дайкин, казалась ему пустяковой и несерьезной затеей. Его вид и отношение к работе расслабляли и дезориентировали. Наверное, поэтому в последующие секунды времени произошло то, чего явно не ожидали эльфы, и к чему абсолютно оказался не готов сам милсдарь Готьенн.

Магический огонь ударил по деревянному основанию моста и там, где стояли Эльма и мечники доски вздыбились и затрещали, превращаясь в труху, а опорные брусья с шипением проваливались вниз, прямо из-под ног ошарашенных эльфов. Тонко заверещала эльфийка, когда спиною снесла перила и полетела в болотную тину, не успев выбросить из рук лук и вцепиться в хоть какую-нибудь опору. Один из мечников подбородком врезался в крутящиеся по воздуху брусья, выбил зубы и полетел вдогонку за девчонкой. Его напарник, кувыркаясь, схватился за остатки от перил и продержался на рушащемся мостке мгновение времени.

— Алхон, они здесь!! — Дико загорланил Готьенн, но его прервал свист эмбраго.

Цепь запела в воздухе и засверкала всеми звеньями мифрила. Оголовье волшебного оружия отсекло с затылка эльфара клок волос, и оставила кровавую борозду на виске. Готьенн зашипев, полетел спиною вперед со ступенек, кувыркаясь и переворачиваясь на ходу, пока твердая земля не встретила его по-братски, а редкая поросль травы смягчила приземление. У магика на несколько десятков ударов сердца перехватило дух, и перемешалась реальность в голове. Крики и ругань растеклись в монотонный гул. Эмбраго, зазвенев звеньями, рассек холодный воздух и вернулся к своему хозяину, — Шост карабкался на мост, перебирался по сожженным доскам и балкам, с боку и с другой стороны показались головы храмовниц, пепельно-горящие глазенки девчонок, Себастьян пытался взобраться на тот край, который уходил в царство Призрачного мира. На том месте, где стояли Эльма, и мечники зияла пропасть метров на три — дело рук бывшего эльфара-полукровки.

— Кнопка! Фея! Цельтесь в гаденышей! Стреляйте по полукровке! — во всю глотку орал Алхон, метаясь по предмостовому сооружению.

Кнопка растянула лук и, прицелившись в паренька-храмовника, изготовилась расстрелять его уже в упор. Дистанция: смешные пять метров, не больше. Для зорких эльфиек — это насмешка и пустяк.

Воздух раскалился и в эльфиек с Алхоном, понеслась огненная волна: Себастьян перестал больше скрываться и таиться от противника, в ход пошла самая тяжелая артиллерия — убойные плетения.