Татьяна Леванова - Сквозняки. Ледяной рыцарь

— Дядь Степан, а где ваш друг, старьевщик? — попыталась она перекричать ревущее пламя.

— Вали отсюда! — рявкнул кузнец, от его былого добродушия не осталось и следа.

— Где он? Его сани во дворе,

А Кузнец ничего не ответил, но так Q жахнул молотом по наковальне, что расплавленное железо только всхлипнуло. Больше спрашивать Маша не решалась. рЗ На очереди был барак — девочка подумала, что раз все рысари у стен, там д никого не осталось, можно его обследо-т

4 вать, а заодно посмотреть на таинствен-R нош обледеневшего больного. Снаружи дверь в барак подпиралась палкой, кото-руш девочка вытащила не без труда, пришлось хорошенько попинать по ней. Дверь распахнулась. Внутри было сумрачно и тепло, В бараке никого не было, Уже повернувшись к двери, девочка столкнулась с молодым, безусым рыса-рем, шапка все время спадала, ему на лоб. Он нес мешок с крупой, который свалил на пол при виде девочки.

— Ты чего тут забыла? Вали, пока Старшой не видел!

— Я искала того, кто звал меня сюда пару дней назад…

— Чего? Вали, пока не получила! — молодой рысарь, очевидно, получил блестящее рысарское воспитание.

— Ну хорошо, — на всякий случай отбежав поближе к двери, сказала Маша. — Хоть кто-нибудь необычный или не ры~ сарь в бараке был? Например, с проклятьем ледяной кости!

— Выл, — неожиданно мирно ответил парнишка. — Увезли его, вчера. Повезут по деревням, в поисках звездных лекарей. Иди, а? По-хорошему!

Маша ушла по-хорошему. Пробралась на кухню, отпилила от буханки на столе кусок, съела его с солью, запила водой с медом. Потом вернулась в свою Атотш комнату, села поближе к окну, смотреть, как идет осада. «Неизвестно, сколько дней они будут сражаться, стены крепкие, может, еще все обойдется», — утешала себя девочка. Бой изнутри казался совсем не страшным, просто несколько человек выполняли бессмысленную, тяжелую работу — носили на стену ведра с чем-то жидким и дымящимся, прятались от стрел, потом собирали их, стрельцы сидели за зубцами стены — так проходил день, от скуки Маша даже начала распускать один из найденных шарфов. Но едва небо тронула вечерняя синева, по двору замка раздался крик: Катапульты подошли…

— Ну и что, — пропела в ответ девочка весьма легкомысленно. И вдруг от страшного удара как будто закачались а стены… Маша выглянула в окно — часть Q башни, на которой минуту назад стоял человек с арбалетом, медленно начала оседать.

рЭ — Они прорываются в замок! — девочка вскочила на ноги, — Они скоро бу~ Я Дут здесь!

% Лихорадочно осмотрела комнату, 90

Ц взгляд остановился на сундуке. Глупая

АГ"4 затея! Ворвавшись в крепость, рысари? наверняка первым делом все сундуки перевернут в поисках богатств! Что же делать?

Маша поступила так же, как любая девочка, окажись та на ее месте — побежала за защитой к единственному почти родному человеку, которого только могла вспомнить. К тетке Рыкосе, в тронный зал. Едва открыв тяжелую створку двери, она встретилась взглядом с глазами старьевщика. Он сидел, неловко скособочившись, смотря прямо на вошедшую девочку, на губах у него навеки осталась грустная, виноватая улыбка» Он был мертв. На его груди темнели пятна засохшей крови… Рыкоса стояла, прямая и торжественная; у окна, следила за ходом битвы. Обернувшись на Машин всхлип, она дернула уголками губ, словно сдерживая * улыбку, и произнесла:

— Не пугайся, это лишь первая жертва крови. Сколько их еще будет… Прими свою судьбу с достоинством и не моли о пощаде.

Маша попятилась и стукнулась за- Ш тылком о край двери. Привениха про- 4iti должала как ни в чем не бывало: А * 91

ДеАаноц рыцарь

— Зазубрина надеется прорваться? внутрь. Не бойся, детка, я никому тебя не отдам. После всего, что я для тебя сделала, Я лучше сама убью тебя. Девочка бросилась бежать. Она вернулась в свою спальню, упала на кровать прямо в обуви, броне и беличьем плаще, нащупала в кармане зеркало, взятое из дома, и заплакала, обращаясь неизвестно к кому:

—| Заберите меня отсюда, я не хочу здесь больше оставаться! От каждого нового грохота она вздрагивала всем телом.

И вдруг все прекратилось. Наступила тишина. Маша села, прислушиваясь и гадая, что бы это могло значить. Вдруг по коридору загремели рысарские валенки с набойками. Девочка до боли закусила губы. Больше всего ей хотелось, чтобы люди прошли мимо ее комнаты.

Q Это не ее война! Оставьте ее в покое! иА Но вот ковер у входа сорвали. В спальню вошли дядька Завояка, Старшой и дядя Степан.

— Что? — одними губами спросила: х: девочка, голос у нее вдруг пропал.

% — Тетка где? В зале? — отрывисто Ц спросил Старшой и выглянул в коридор. V4 — Девочка, не бойся, только тихо, — ? мягко сказал, кузнец, его почти белые глаза блуждали, борода была наполовину обгоревшей. — У меня дочка такая же, как ты, меньшая.

— У Зазубрины с Рыкосой личные счеты, — объяснил, вернувшись, Старшой, — Между собой они драться не будут, но ни один из них тебя не пощадит. Мы решили предать привениху, долго объяснять, почему, уверяю тебя, у нас есть на это причины. Через десять минут ворота откроются…

— А как же я?

— Ты не бойся! — кузнец поднял девочку на руки, та была слишком напугана, чтобы сопротивляться. — Рысари тебя пожалели, уж больно песня была душевная. Может, ты и не такая дурная, как привениха. Может, ты еще исправишься. Сплавим тебя по речке, в бочке, никто не узнает. Тихо только, помалкивай, пока старая ведьма не услышала… Он отнес Машу на стену с восточной стороны, где девочка еще не была ни разу. Взглянув вниз, она увидела быструю горную речку — из тех. что не замерзают даже зимой, мелкие, быстрые, с чистой ледяной водой, бегут среди камней, чтобы потом низвергнуться водопадом. Память услужливо напомнила девочке урок географии — когда они с классом проходили Ниагарский водопад, учительница рассказывала о смельчаках, пытавшихся спуститься по нему в бочке. Из них мало кто выжил…

— Нет! — завопила девочка во все горло. — Нет, я не хочу! Я боюсь!

— Ты клубочком свернись, — посоветовал кузнец, с размаху сажая ее в бочку. — Бочка надежная, не развалится, не протечет. Вот я тебе подушечек подложу. И наковальню привяжу, чтобы не перевернулась. Как будто дочку провожаю. Ничего, Звезды на горе охранят бедняжку…

Невзирая на все ее мольбы, бочку наглухо запечатали. Потом девочка почувствовала, что отрывается от земли, и свернулась, как могла, клубочком, за-0 крыв руками голову, прижав ее к колешь ням. В это время раздался скрежет — ф распахнулись ворота. И в тот же миг пространство расколол бешеный крик Рыкосы: т

Ж — Предатели! Вы думали, я вам по-% зволю? Да я сама вас сожрууууууу!.. S На последних словах ее крик перешел в рычание, от которого, казалось, завиб? рировала Гора Ледяной угрозы. Что было дальше, Маша не знала. Бочка полетела в воду…