Мария Хлодвиг - Хелена

Первыми я отметила эльфелинга-оэрринца и золотоволосого тейгланца, однако среди "гостей" Университета Вейларнии были и более примечательные личности. У леди в зелёном, например, на плече сидел маленький дух-кот, да и в том, как она щурилась, глядя на студиозусов, чувствовалось нечто кошачье. Рядом с ней стоял большеглазый юноша в венке из васильков и ромашек. Травницы, сидящие в первых рядах, бросали на него пылкие взгляды — я сама этого не видела, но знала — они без ума от подобных парней.

Был там и ещё один эльфелинг. Весь в белом, утончённый, болезненно-красивый, он заставил вздыхать не одну романтически настроенную девицу, да и у некоторых юношей сердце забилось чаще. Впрочем, часть из них наверняка приняла нелюдя за девушку — наш Университет всё-таки приличное учебное заведение. Противоестественные наклонности здесь не в чести.

Забавно, но соседом томного красавца был молодой воин-маг в накидке, отделанной мехом снежного тигра. Женственности в нём и в помине не было. Хотя какая из него могла бы получиться женщина? Мускулистая, высоченная и с раздвоенным подбородком — бой-баба, одним словом. Хорошо, что ему довелось родиться мужчиной. Жениха искать куда сложнее, чем махать мечом.

Красивая, совсем ещё юная девушка в коротком бархатном платье — мне такое стыд никогда не позволит надеть — прибыла из Доранлиса, древнего королевства людей. Оно известно мрачной поэзией, вечно туманной столицей Олар и нездоровым отношением к смерти. Тамошняя земля богата на медиумов и некромантов, но при настолько долгой истории королевства в этом нет ничего удивительного. Говорят, могилы попадаются в Доранлисе на каждом шагу, а Старый город Олара вообще одна большая гробница.

Гостья из Ведионна, другого древнего людского государства, оделась для визита в Университет не столь легкомысленно. Впрочем, даже в наглухо застёгнутом платье она казалась полураздетой.

Длиннокосый витязь определённо принадлежал к знати Кемингрии — королевства, признанного цивилизованным лишь недавно. Ещё столетие назад его жители были варварами, грабящими богатые прибрежные города, но ныне они вхожи в лучшие дома Старого и Нового Света, образованы и куртуазны. Правда, кемингрийки по-прежнему бреют головы и носят разноцветные парики, а их мужчины отращивают косы. Не так-то просто полностью избавиться привычек, унаследованных от тёмных предков.

— Хел, видишь того господина с золотой лентой?

— Да.

— Зуб даю, что это королевский посланник.

Выходит, дело серьёзно. Король Вельен вспоминает про своих магов редко — когда получает сведения о подозрительной активности на границе с Эхтроком, нашим давним врагом, или расплачивается с очередным долгом, например. Последняя война истощила казну почти до предела, а волшебники, вопреки распространённому заблуждению, свинец в золото не превращают (его получают из серебра после сложнейших манипуляций). Университет предназначен не только для обучения молодёжи Вейларнии, но и для ведения исследований, расширяющих магическое знание. Но прогресс требует внушительных затрат, а денег у монарха нет. Помощь от него поступает от случая к случаю, в остальное же время Университету приходится выискивать средства самому. Магистры, даже такие заносчивые, как Ленрой, не гнушаются выполнением заказов со стороны. Обычно они ставят всего два условия: предоплата и непротиворечие задачи Кодексу Магов и законам Вейларнии.

Посланник из столицы… Какие же вести он принёс?

"Уж точно не о начале войны с Эхтроком. Такое объявили бы сразу".

— Линь, как ты думаешь…

— Тшшш! — шикнула на меня подруга. — Сейчас будет говорить ректор.

И действительно, магистр Генрион поднял руку, призывая к тишине. Он занял пост ректора в разгар последней войны, сменив погибшего отца. С тех пор прошло десять лет, и из отчаянного юноши Генрион превратился в нервного седеющего мужчину, упрямо идущего к намеченной цели — возрождению Университета.

Хоругвь ему в руки, как говорят на севере.

— Студиозусы! — торжественно произнёс ректор. На его обычно напряжённом лице лежала печать умиротворения и некой просветлённости. — Чтите законы божественные и земные!

Мы с Линь удивлённо переглянулись, и были далеко не одиноки в своём недоумении.

— Ибо только так вы не опозорите меня, своих мастеров и нашего доброго короля в чужой земле. Да, мы решили не ждать лета и даём вам возможность раньше проверить знания на практике.

"Плохо. Не люблю проверки".

— Перед вами девять достопочтенных послов стран-приимниц этого года…

Магистр Генрион углубился в перечисление государств и титулов их посланников. Как и следовало ожидать, на представление двух эльфелингов ушло больше времени, чем на других гостей вместе взятых. Оказалось, золотоволосый тейгланец и правда принадлежал к правящему дому.

— В четвёртом часу после полудня начнётся распределительное тестирование. До его начала все занятия отменяются. Можете расходиться, но не забудьте узнать у старост номера экзаменационных аудитории.

Последние слова ректора повергли меня в уныние. Мой текущий уровень знания оставлял желать много лучшего, и за пять часов я не могла поднять его до приемлемого.

Плохо. Очень плохо. Ещё хуже то, что винить некого — кроме себя самой, разумеется.

"Нечего было вместо учёбы романы читать".

В текущем — третьем — семестре мой поток, лексимики, изучал семь предметов: низшую алхимию, начала гербалогии, введение в проектирование артефактов, историю, основы искусственных языков, древнеэйанский и магическую логику.

Пять нацело на семь не делится. Отлично! Уберу-ка историю — она мне ещё в детстве надоела.

В проектировании главное твёрдая рука, острый глаз и дерзкая мысль. С последним у меня неважно — сказывается влияние первого образования, несколько… хм… каноничного. Чтобы полностью избавиться от его следов, мне надо проделать грандиозную работу над собой, а я на неё морально не готова.

Языки, что естественные (и живые, и мёртвые), что искусственные, устроены примерно одинаково. Ничего сложного — на первый взгляд.

"Какой-то я неправильный лексимик. Есть, что сказать, однако не всегда нахожу, как".

Боюсь, как и в случае с проектированием, истоки сей досадной немощи кроются в моём прошлом.

Гербология, или травознание по-простому, слишком скучна. Не хочу даже заглядывать в конспект по ней. Кое-что помню — и ладно.

Алхимия — на редкость логичная штука. Как славно, что я ходила на все практические занятия и примерно представляю, как не отравиться при очистке соли металла.

Остаётся маглогика. С ней, драгоценной, всё ясно — раз я не доверяла ей в течение двух месяцев, то за пять часов и подавно не приму на веру. И потому…