Александра Верёвкина - Темные души

— Боишься? — голос ее выдал с головой. Вопрос прозвучал уж слишком высоко и как-то неестественно, словно говорила не она, а за нее. — Чего, Кайл?

— Себя, Алекса и твоей реакции на все происходящее, — как на исповеди признался вампир, предпочитая прятать свой взгляд. — Я не хочу, чтобы ты уезжала. Предлагаю сделать это вместе, прямо сейчас. Ты и я. Куда угодно.

Он говорил очень странно, отрывистыми, короткими предложениями. С такой скоростью, как будто боялся того, что его перебьют, переубедят, заставят изменить решение — и это было необычно.

— Мне кажется, — очень медленно, взвешивая каждое свое слово, начала Кэролайн. — Тебе стоило бы поговорить с отцом. Он переживает за тебя, очень переживает. Просто пойми, что убегать — а ты именно это сейчас хочешь сделать — глупо.

— Кэр, не переходи границы, — саркастично предупредил ее юноша. — И к слову, — он поднял на девушку извиняющийся взгляд, аккуратно заключив в свою руку ее ладонь. — Я не хотел этого.

Она промолчала, хотя дерзкий ответ так и рвался с губ. Сегодня в ней как будто что-то сломалось, окончательно лопнуло, но ей пока не удалось понять, что именно это было.

— Ты злишься, я понимаю, — продолжил Кайлеб. Ему так хотелось попросить прощения за ту боль, которую он принес, но голос не слушался, а заветные слова никак не могли найти выхода из груди. Пожалуй, ему бы действительно стоило поговорить с отцом, чтобы снять с себя хотя бы этот груз ответственности. — Пойдешь со мной к Алексу?

В очередной раз поборов неожиданное желание спорить и ехидничать, девушка кивнула головой, поднимаясь на ноги.

— Тогда объясни мне по дороге, что с тобой происходит, — попросил вампир.

— Со мной? Да со мной все отлично! — ответила она, прежде чем успела подумать над тем, что именно говорит. Огромный комок образовался в горле, мешая продолжить свою мысль до конца.

— Я слушаю тебя, — обреченно прошептал юноша, наклоняясь к ее лицу. Он понимал, что Кэролайн выбрала не самое лучшее время для произнесения обвинительных речей в его адрес, но не мог ей в этом признаться. Хотелось только верить в то, что он любит ее достаточно сильно, дабы молча снести тон, которым она начала высказывать накопившиеся обиды.

— Почему ты позволяешь себе издеваться надо мной? Сколько раз ты клялся мне в том, что никогда, я подчеркиваю это слово, никогда не сделаешь больно? Ты можешь себе представить, какие счастливые минуты я пережила, находясь все это время рядом с тобой? — она зло глянула на ассасина и потеряла последние остатки самообладания, увидев его безмятежное лицо с легкой полуулыбкой на губах и опущенные веки. Ей показалась, что вся эта ситуация доставляет ему неимоверное удовольствие, и девушка потеряла контроль над собой. Резко замахнувшись, она со всей возможной силой и скоростью ударила его по лицу. Громкий звук пощечины разрушил безмолвную тишину, сопровождаемый легким стоном со стороны Кэролайн. Она не ожидала, что удар получится такой силы. Руку буквально обожгло огнем. Голова вампира чуть отклонилась в сторону, подбородок коснулся левого плеча, и уже в следующую секунду он смотрел на девушку переполненными яростью глазами.

— Я ведь говорил тебе, — угрожающе прошипел он, крепко сцепив зубы. — Что надо быть осторожной. Тем более тогда, когда я очень расстроен. А ты глупенькая, Кэр. Нравится играть со своей жизнью? Хочешь получить ответы, на вопросы, заплатив за них своей кровью?

Девушка продолжала спокойно стоять на месте. Ей отчего-то совсем не было страшно. Или она хотела, чтобы так казалось со стороны. Когда юноша приблизился к ней, она не отпрянула, наоборот, помогла ему сократить малейшее расстояние между ними.

— Значит, я тебя слушаю, — без единой дрожи в голосе, четко сказала она.

Несколько секунд вампир внимательно вглядывался в нее, борясь с огромным желанием убить. Да, именно убить. Им буквально овладел этот животный инстинкт, который никогда прежде ему не подчинялся. С одной стороны ему будет жаль терять то, что он приобрел в лице этой безголовой молодой особы, с другой — он просто не мог сделать вид, что ничего не произошло. Самое правильное, что он мог сейчас совершить — просто уйти. Чтобы не сожалеть потом о сделанном. Но прежде ему хотелось хотя бы в малой степени удовлетворить одну стихийно возникшую потребность.

— Значит, тебе совсем не страшно? — спросил Кайлеб, словно тряпичную куклу притянув к себе девушку. Она судорожно сглотнула, отыскивая в себе последние остатки храбрости, и резко замотала головой из стороны в сторону. — Выходит, ты не просто глупая, Кэр, — укорил он.

Голос его был очень спокойным, что плохо вязалось с полностью напряженным телом и колким взглядом хищника. Девушка уже поняла, чего он добивается, но вовсе не собиралась дарить ему первенство.

— Если ты думаешь, — дрожащим шепотом начала она, — Что я всегда буду молчать только потому, что тебе так больше нравится, то ты жестоко ошибаешься. Можешь делать все, что вздумается, страха ты не увидишь.

Вампир широко улыбнулся ей, оскалив белоснежные зубы, и со смехом спросил:

— Бунт на корабле?

Неожиданно пришло веселье. Она выглядела такой забавной, одновременно рассерженной и очень испуганной, хоть и утверждала обратное. Он ощущал, как гулко бьется ее сердце, находящееся всего в каких-то сантиметрах от его, как глубоко и прерывисто она дышит, чувствовал ее попытки унять дрожь в подкашивающихся ногах, и понимал, что никогда не сможет лишиться той, которую сейчас крепко прижимает к себе.

— Будь умницей, я скоро вернусь, — сказал он, едва касаясь губами волос на макушке девушки. — Мы еще вернемся к твои упрекам, но чуть позже.

И, не добавив больше ни слова, вышел из комнаты. Кэролайн так и осталась стоять на том месте, где секунду назад ее сжимал в смертельных объятиях самый непредсказуемый мужчина из всех, кого она знала.

— Елена! — в сотый раз попытался воззвать к ее здравомыслию вампир. — Просто пообещай мне, что будешь осторожна. На Фрэнки я не надеюсь, она совершенно безголовая.

— Дамон, — ласково потрепала его по щеке девушка. — Мне не пять лет, не переживай. Я буду паинькой, и со мной ничего не случится. И по возможности присмотрю за твоей безголовой подружкой, обещаю.

Вампира не очень успокоили ее заверения, но пришлось прекратить все эти нравоучения. Он и сам понимал, что местами перегибает палку, но ничего не мог с этим поделать. Странное чувство тревоги, появившееся в груди, увеличивалось с каждым часом. Юноша не мог объяснить себе, чем оно вызвано, оттого переживал еще больше.

— Лучше расскажи мне, как продвигаются твои ночные поиски? — Елена впервые задала этот вопрос, хотя собиралась сделать это неоднократно. Она не забывала о цели, ради которой они сюда приехали, но вот так напрямую спросить боялась. Ей не нравилось, как хмурилось лицо юноши, едва речь заходила о его брате, поэтому она предпочитала неизвестность, нежели расспросы, которые заставляют его ревновать со страшной силой. Вот и сейчас Дамон побледнел еще сильнее, брови нахмурились, губы сжались в тонкую полоску, и, отвернувшись к стене, он ответил: