Павел Корнев - Ледяная Цитадель

— Да ну? — Затянувшаяся клоунада успела мне порядком надоесть. — Нам еще до Северной промзоны топать!

— Ночью? На Северную промзону? Ну ты дал!

— В смысле?

— Там и днем делать нечего, — буркнула Вера, — а ночью лучше даже близко не подходить. Сейчас дом найдем какой-нибудь на окраине, а утром выдвинемся.

— Не понял?! — возмутился я. — А зачем меня тогда на ночь глядя из Форта выдернули?

— Вероятно, есть мнение, что здесь тебе безопасней находиться, чем там, — пожал плечами пиромант, снял кепку и вытер выступивший на макушке пот. Голова у него оказалась абсолютно лысой. Куда там колену! Будто бреется каждый день.

— И это действительно так. — Девушка вытащила из сугроба увесистый рюкзак и сунула его приятелю. — Семера на ушах стоит. Да и Цех в стороне не останется.

— Тогда пойдемте, — скис я. — Чего на ветру торчать?

Ну мы и пошли. Как объяснила Вера, на ночь они предполагали остановиться на самой окраине Северной промзоны в каком-нибудь не до конца разобранном административном корпусе.

— Не околеем? — вздохнул я.

— Не околеем, — уверенно заявила Вера и хлопнула по плечу своего партнера. — У нас самоходный радиатор имеется.

— А твари всякие?

— На окраине с этим проще, — хрустнул костяшками пальцев Напалм. — Да и я спать не буду, подежурю.

— Может, по очереди тогда?

— Не, для меня не проблема.

— Как скажешь, — откровенно обрадовался этому обстоятельству я. Если еще и не высплюсь, совсем невесело будет. И без того голова будто ватная.

До промзоны добирались молча. Не до пустых разговоров было. Особенно мне. Мало того что к таким марш-броскам непривычный, так еще дурные предчувствия одолевают. Вот иду, и кажется, будто в темноте исчадия Стужи до поры до времени скрываются. И не просто скрываются, а удобного случая накинуться на нас дожидаются. А ведь случись что, и спрятаться некуда! С одной стороны до самой стены Форта чистое поле, с другой — из-под снега останки разобранных до основания зданий торчат.

И куда бежать, если что? Направо — на мины и под пулеметы или налево — в темноту и неизвестность? Дилемма, блин. А бежать как пить дать придется. Пусть проводники и спокойны, будто по Южному бульвару вышагивают, меня трясет уже всего.

Сейчас случится какая-то гадость… Сейчас случится какая-то гадость…

Паника и паранойя?

Да нет, предчувствие.

— Стойте, — резко замер я на месте, сумев наконец разобраться в своих ощущениях.

— Чего? — обернулся ко мне запыхавшийся Напалм, порядком раздосадованный необходимостью переть на своем горбу здоровенный рюкзак.

— Там что-то есть. Вон в том сугробе.

— Что именно? — насторожилась девушка и вытащила из кобуры на поясе АПС. Мне один раз таким в морду тыкали, теперь не спутаю.

— Не знаю. Не уверен. — Изрядно ослабленный таблетками дар никак не мог сфокусироваться на конкретном месте, но итак было понятно, что дело нечисто. — Нечто холодное…

— Напалм? — повернулась девушка к пироманту.

— Да нету там ничего, — фыркнул тот.

— Есть, — заявил я. — Точно вам говорю.

— С чего взял?

— Знаю. Просто знаю.

— Да? — Напалм внимательно глянул на меня и вдруг ткнул пальцем в грудь: — Да ты, брат, из наших? Ясновидящий?

— Именно.

— А чего-то я тебя в «Западном полюсе» не встречал.

— Может, уже хватит трепаться?! — не выдержала не на шутку встревоженная Вероника. — Проверь, что там! Быстро!

— Да будет свет, сказал электрик и перерезал провода!

Пиромант жестом профессионального фокусника сложил ладошки лодочкой, потом развел их в стороны — и прямо в воздухе перед ним затрепетал сгусток оранжевого пламени. Светлячок шустро помчался в указанном мной направлении, высветил лежавшую в снегу ледяную ленту, и та, моментально изогнувшись, исчезла в сугробе.

— Ледяная змея, — озадаченно почесал лоб пиромант.

— Напалм! — раскрытой ладонью шибанула по плечу приятеля рассвирепевшая девушка. — Что за ерунда?!

— Да включал я его, включал! — Пиромант расстегнул кармашек рюкзака и вытащил чарофон. — На, сама позырь: «Сканирование опасности класса АА+ и выше: активировано».

— «АА+» — это с летальным исходом? — уточнила Вера. — Угу.

— А ледяная змея — только обморожение конечности?

— Точно!

— Ну-ка настрой на средней тяжести ранения включительно, — потребовала девушка. — Мне без ноги остаться не хочется, знаешь ли.

— Срабатывать постоянно будет…

— Настрой!

Пиромант тяжело вздохнул, но подругу ослушаться не решился.

— Довольна? — спросил он, с минуту потыкав едва слышно пищавшие от прикосновений кнопки.

— В рюкзак не убирай. В карман положи.

— Как скажешь.

Вскоре мы свернули с расчищенной трактором объездной дороги и, по пояс проваливаясь в глубокий снег, начали пробираться к видневшимся неподалеку силуэтам полуразобранных цехов. В темноте заброшенные строения выглядели на редкость зловеще, и, будь моя воля, близко бы к ним не подошел.

Только вот выбора особо не было, и пришлось переться через сугробы в надежде отыскать среди развалин какой-нибудь подходящий для ночлега дом.

Да что там подходящий? Хотя бы четыре стены и крышу над головой найти, а то совсем околел уже. И это я в Форте на мороз жаловался?!

Вскоре нам удалось выбраться на узенькую тропинку, вытоптанную то ли наведывавшимися сюда охотниками за цветными металлами, то ли бойцами Патруля, проверявшими прилегающие к дороге здания. Оно и неважно на самом деле — люди ходят, уже хорошо. Это как в прошлой жизни на шашлык в парк Девятого мая выбраться: наверняка всех клещей первого и второго числа уже собрали.

Тропинка тянулась и тянулась меж заброшенных зданий; согнувшийся под тяжестью рюкзака Напалм сопел все надсадней, да и меня начало обуревать желание рухнуть в сугроб и хоть немного отдохнуть. И тем не менее первый более-менее подходящий дом пришлось забраковать: изнутри его густо затянул серый иней, и соваться туда, по словам Веры, не стоило даже самоубийце. Очень, очень паскудная и долгая смерть такому идиоту обеспечена.

К следующему зданию пришлось пробираться через сугробы — тропинка вильнула в сторону. К этому времени нервы у меня уже были напряжены до предела, и трясти начинало буквально от каждого подозрительного шороха. А этого добра хватало с избытком: шорохов, скрипов, свиста гулявшего по развалинам ветра…

Именно поэтому на подспудное нежелание забираться внутрь я поначалу внимания обращать не стал. Мало ли кому чего не хочется. А в доме ветра нет, костерок разведем, чаек вскипятим — благодать…

Заподозрил неладное, лишь когда ни с того ни с сего меня начал бить озноб. Незамедлительно прислушался к ворочавшемуся на дне подсознания ясновидению и сразу замедлил шаг. Изрядно ослабленное таблетками предвидение нехотя охватило вызвавшее подозрения здание, но единственное, что удалось почувствовать — это жуткий холод.