Павел Корнев - Ледяная Цитадель

— Какие шутки? Я серьезен как никогда!

— И это ты еще меня маньяком называл? — Напалм неловко двинул раненой рукой и тихонько заскулил от боли: — Ой-ой-ой…

— А ты и есть маньяк, — хмыкнул я и вытащил из внутреннего кармана куртки аптечку. — Может, кольнуть?

— Чем еще?

— «Нирваной».

— «Нирваной»? «Нирваной» можно, — повеселел пиромант и забрал у меня шприц. — Только лучше я сам.

— Как скажешь, — пожал я плечами. — И давай потом в обход ельника. Только смотри в овраг не свались.

— У нас проблемы! — заявил вдруг обыскивавший мертвеца Алекс.

— Да ты че? — обернулся к нему пиромант. — А мужики-то не знали!

— У нас офигенно большие проблемы! — вскочил на ноги

Шумов. — Это рейнджеры!

— Какие еще рейнджеры? — не понял я.

— Из Города, какие!

— С чего взял?

— Так вот же удостоверение!

— Блин! — в голос выругался Напалм. — Это ж надо было за один день дважды накосячить!

— Алекс, хватай автоматы, и валим отсюда, — распорядился я.

— А пакет?

— Я понесу.

— Дай хоть рожки запасные туда уберу, — начал суетиться парень. — У этого ТТ еще…

— Кидай, — нервно озираясь по сторонам, протянул я ему пакет. — И быстрее, быстрее!

Если сюда горожане пожаловали, то одним звеном дело точно не ограничилось. Застукают — хана. Живые, как говорится, мертвым позавидуют. И ведь не почувствовать их с помощью ясновидения, как ни старайся. Если только специально белые пятна выискивать…

— Тоже сюда кину. — Алекс сунул в пакет какой-то прибор размером с небольшой ноутбук. — Не порвется пакет?

— Это что за ерунда?

— Похоже, глушитель, но помощнее.

— Все, уходим! — Я рванул с поляны и позвал за собой немного сбившегося с правильного направления пироманта: — Напалм, сюда!

— Может, следы запутаем? — предложил нагнавший меня Алекс, который никак не мог справиться с тремя автоматами.

— Только время зря потеряем, — вздохнул пиромант. — Так и так выследят.

— Вот попали, блин, — поник Шумов.

— Живей вы там! — прикрикнул я на парней. — У нас одна надежда — на скорость! Успеем под контроль пирамиду взять, и все побоку!

— Хреновая надежда, — пробурчал Напалм. — Никакая, можно даже сказать.

— Тогда ложись и помирай!

Я скатился по склону оврага, выдернул из сугроба ружье и по широкой дуге обогнул валявшееся на снегу тело. Смотреть на труп не хотелось. Это в запале легко человека убить. Лучшим выходом порой кажется. А потом, на трезвую голову, понимаешь, что одни проблемы из-за этого приобрел. Да и гадко на душе до крайности. Хотя вроде и не хотел и шкуру свою спасал…

— Нам куда теперь? — хрипло дыша, повис у меня на плече пиромант.

— Вперед, только вперед! — отшутился я и вдруг замер на месте как вкопанный. — Только сейчас сдадим назад немного…

— Чего это? — чуть не врезался в нас Алекс.

— Назад, говорю! — зашипел я.

Впереди, в небольшой яме, вокруг которой выросли здоровенные елки, притаилась Тьма. Вот она медленно колышется над снегом, вот высовываются из-под мохнатых еловых лап призрачные щупальца…

— Назад так назад, — хмыкнул Алекс, и, будто услышав эти слова, Тьма медленно потекла к нам, гоня перед собой волну морозного, но какого-то затхлого воздуха.

— Не понял? — удивился тоже почуявший неладное пиромант. — Что за дела?

Мы подались в сторону, и Тьма, будто учуявший запах крови хищник, замерла на месте, не в силах решить — преследовать ли ей нас или вытянуть тепло из валявшегося в овраге мертвеца.

— Ходу, ходу, — тихонько прошептал я, молясь, чтобы удалось подобру-поздорову унести отсюда ноги.

— Стойте! — вскинулся вдруг Алекс- Стреляют вроде…

— Помолчи!

Потихоньку мы отошли от страшной ямы, и Тьма заскользила меж деревьями в сторону оврага. Я начал пробираться через поваленные сосны к опушке, но почти сразу ясновидение уловило присутствие какого-то лесного хищника, и пришлось сделать крюк.

Наверное, это нас и спасло — на опушку мы выбрались в полукилометре от того места, где намеревались выйти из леса первоначально. Почему спасло? Все просто: там оказались разбиты несколько палаток, укрытых от моего ясновидения помехами глушителей. А солдат-то, солдат!

Сходили за хлебушком, что называется.

— Вот это мы попали, — только и сказал моментально оценивший ситуацию Напалм.

— Да чего вы? — начал было приподниматься со снега Алекс.

— Не дергайся! — рванув ликвидатора за рукав, прошипел я.

Лежали мы на самой опушке леса, и поднимись кто в полный рост, он моментально привлек бы внимание горожан. Это не бандиты, у них караульные на посту не дремлют. А на фоне заметенных снегом елок темная одежда парней сразу в глаза бросится. Да и у моего маскхалата красное пятно на груди. Заметят.

А этого допускать никак нельзя. От крупнокалиберного пулемета далеко не убежишь. Да и какой-то транспорт с той стороны лагеря мотором рычит. Прибьют, в один момент прибьют.

— Перестань ты! — отмахнулся не разделявший моих опасений парень. — Снег идет, и темнеет уже.

— Лежи! — зашипел я на него. — Углядит снайпер и прострелит башку твою бестолковую!

— Прям бестолковую!

— Ждать надо, — поддержал меня пиромант. — Вот еще немного стемнеет и попробуем пробраться потихоньку. Да и снег вроде все сильнее валит.

— Ну будем надеяться. — вздохнул я и попытался уловить присутствие зависшей над воронкой ледяной пирамиды.

И сразу будто сосульку за шиворот засунули — аж передернуло всего. Здесь она, никуда не делась. И это радует.

А вот то, что меня не только из-за ее присутствия трясти начало, — к положительным моментам отнести никак нельзя. Нет, ясновидение определенно уловило что-то еще. Нечто мерзкое и неосязаемое. И скорее всего еще не случившееся.

Магическая буря приближается? Или это проявление одной из тех аномалий, о которых толковал Ермолов? А может, дело все же в самой Цитадели?

Впрочем, это не самый актуальный сейчас вопрос. Какая нам, собственно, разница, почему здесь энергетическое поле разве что не искрит? Так и так повлиять на интенсивность излучения никакой возможности нет.

Убежать разве только. Но далеко ли убежишь? Горожане в два счета выследят. Одна надежда — к своим прорваться. И даже не прорваться, а потихоньку пробраться.

— Евгений, — толкнул меня в бок Алекс и, разжевав таблетку экомага, принялся нудить: — Долго еще валяться будем? У меня уже ни руки, ни ноги не шевелятся. Насквозь промерз. Может, хоть в лес вернемся, побегаем — погреемся?

— Лежи, — остановил я его. — Мало ли где эти гады своих людей разместили?

— Совсем их не чувствуешь? — уточнил Напалм.

— Глушители постоянно работают.

— Ты ж что-то насчет белых пятен толковал?