Валерия Чернованова - Тайна геллании

В одном из главных залов я наконец-то увидела новобрачного. Эмпат с воодушевлением что-то доказывал молоденькому пареньку, одетому в темно-зеленую мантию. При этом Вол размахивал руками и выкрикивал не самые приятные для слуха выражения. В ответ маг упрямо качал головой, по-видимому, пытался отстоять свою точку зрения, никак не желая соглашаться с женихом.

– Вол!

Услышав мой радостный крик, эмпат обернулся и с ужасом заметил надвигающийся на него тайфун. Я с разбегу накинулась на друга и обняла его с такой силой, что потом сама себе удивлялась. Оторвав от себя мое тело, Воллэн некоторое время молча смотрел на меня, а потом обнял с утроенной силой. Я тут же пригрозила советнику, заявив, что Дорриэн не простит ему внезапную кончину будущей супруги, и заметила все тот же посеревший взгляд. Хотела спросить, что со всеми ними происходит, но нашим пылким объятиям помешало осторожное покашливание мага.

– Ну, так на чем мы остановились? Я в принципе могу сделать и розовым, но это никак не будет сочетаться с остальными украшениями.

Вол открыл было рот, чтобы убедить эмпата сделать что-то розовым, но я его опередила:

– А о чем, собственно, идет речь? Что розовым?

Паренек, заметив, с каким видом я произнесла последнее слово, решил, что нашел во мне неожиданного союзника, и принялся рьяно объяснять.

– Понимаете, госпожа, я руковожу дизайнерскими работами, – не без гордости начал он. – Было решено, что весь замок, так же как и храм, будет украшен белыми и нежно-зелеными декорациями. Ведь белый цвет – это символ чистоты, – певуче объяснил он. – А нежно-зеленый – символ счастья и процветания.

– Ну а розовый символ чего?

– Ничего, – обиженно буркнул Вол, понимая, что я сейчас начну уговаривать его вместе с магом. А против двух баранов ему не выстоять. – Но в нашей семье та часть зала, где располагаются молодожены, всегда украшалась розовыми декорациями. Ведь розовый навевает мысли о любви.

Я скептически посмотрела на эмпата. С этой своей любовью он совсем расклеился. Где тот грозный вампир, который приглашал меня на танец в Геллионе, потом грозился прикончить, а после с бесстрашием бросался в бой с шарками, чтобы спасти от страшной гибели посланницу мира? Не-е-ет, если и Дорриэн в такого превратится, я его брошу.

– Ну вы только представьте, везде все белое и зеленое, а ваш стол розовый. – Бедный маг готов был расплакаться. – Меня в школе из-за вашей прихоти к экзаменам не допустят!

Я не поняла, при чем тут школа, и решила поддержать мага:

– Мысли о любви – это прекрасно, но главный советник Драгонии в окружении розовых бантиков и цветочков – это уже слишком. – Я взяла друга под локоток и повела подальше от дизайнера, не забыв подмигнуть пареньку в знак полного согласия с его доводами. – Пусть он занимается своим делом, а ты своим.

– Это каким же? – все еще обиженно проворчал советник.

– Ну, например, расскажешь мне, что новенького произошло в Драгонии. Дорриэн мне практически не рассказывал о вас. – Заметив уже не знаю в какой по счету раз резко изменившийся взгляд, я требовательно спросила: – Да что такое?! Как только начинаю говорить о Владыке, вы будто маски надеваете. Объясни!

Советник тяжело вздохнул и, еще крепче обхватив мой локоть, ответил:

– Ничего такого не случилось. Просто Дор вернулся из Долины каким-то… не таким. Стал более раздражительным, что ли. – Вол огляделся по сторонам, будто надеялся в окружающей обстановке отыскать правильные слова. – Практически не общается с нами, все где-то пропадает.

Может, Дорриэну не удалось договориться с д’Ором? Да и с Седриком там какие-то проблемы возникли. Вот он и переживает. Плюс я тогда не дала ему точного ответа. Представляю, каково это – гадать, приеду я или все же решу вернуться в свой мир.

– Думаю, всему есть свое объяснение. – Я остановила советника на полпути, видя, как ему не терпится вернуться к злосчастному дизайнеру и продолжить спор. – Сейчас все на нервах. А Дорриэн совсем недавно стал Владыкой. Он никак не может привыкнуть к тяжелому бремени ответственности.

Слабая улыбка коснулась лица советника.

– Да, так оно и есть. Все мы сейчас на нервах. Главное, чтобы завтра все прошло хорошо. Тогда уж мы сможем вздохнуть спокойно.

Я взъерошила непокорные волосы эмпата, которые он почему-то забыл собрать в хвост, и сказала:

– Все будет замечательно.

Простившись с другом, вернулась к себе, там меня уже ждали горячая ванна и сытный ужин. Возле сумок суетилась незнакомая эмпатия. Я окинула ее разочарованным взглядом. Жаль, думала, мне будет прислуживать Инэка. Но, может, у нее сейчас другие обязанности? Все-таки столько гостей понаехало.

Услышав мои шаги, служанка повернулась и грациозно поклонилась.

– Сударыня, мне сказали, что я буду вам прислуживать. Для меня это огромная честь. – Спохватившись, что не представилась, она быстро добавила: – Меня зовут Эви.

– Нарин. Надеюсь, мы поладим. – Я приоткрыла дверь, ведущую в смежную комнату, и, удостоверившись, что все для водных процедур на месте, разрешила девушке уйти.

– Я еще должна объяснить вам ваши обязанности на церемонии венчания.

– Обязанности?

– Да, принцесса Эдель желает, чтобы вы были ее руаной. – Она запнулась, увидев мой испуганный взгляд, и нерешительно продолжила: – Вы должны будете передать ее жениху.

– В смысле дружкой, что ли? – облегченно выдохнула я. – А дружок кто?

Эмпатия посмотрела на меня так, будто я спрашивала у нее всем известные истины.

– Лучший друг жениха – Владыка.

Вот и отличненько. Сначала отгуляем их свадьбу, а потом и нашу. Все складывалось как нельзя лучше. Танцующей походкой я прошлась в ванную и принялась горланить веселые песни, нисколько не заботясь о том, каково сейчас моей служанке слушать фальшивые звуки. Вернувшись в комнату, нашла свои вещи аккуратно разложенными в сундуках и шкафу. Феня уже смылся в одному ему известном направлении. Что ж, пусть полетает по своим будущим владениям.

Мальчишки так и не появились. Видно, решили отоспаться на неделю вперед, чтобы завтра устроить советнику настоящий праздник. Они даже приготовили ему подарок. К брачной ночи. Страшно представить, что это может быть. Но сколько я их ни спрашивала об этом, они так и не признались, только хитро улыбнулись, заверив меня, что советник потом сам все расскажет. После их слов я убедительно попросила ничего мне не дарить и, если можно, даже не являться на нашу с Дорриэном свадьбу. А то мало ли…

Утро пролетело незаметно. Время от времени в коридорах Ирриэтона раздавались раздраженные крики. Это Леста пыталась справиться с нерасторопной прислугой. Волу она строго-настрого запретила высовывать нос из комнаты и путаться у всех под ногами. А Эдель не пыталась этого делать. Эмпатия была настолько поглощена сборами и переживаниями, что убранство замка и качество блюд ее заботили меньше всего.