Михаил Михеев - Охота на невесту 2

Новости, которые накопились за эти дни, стали не то чтобы неожиданными – скорее, пятьдесят на пятьдесят. То, что Фан больше не коптит это небо, было вполне ожидаемо и даже радовало. А вот то, что Джурайя сама лично пришибла Анну, чем расстроила бабушку с дедушкой до чрезвычайности, оказалось неожиданным. Правда, сразу стали понятны последние слова девушки – она выполнила работу с ювелирной точностью, так, что никто, кроме Анны, не пострадал. Обидно, конечно – самому хотелось, ну да ладно… Оставалось непонятным, почему древние так странно переглянулись, сообщая об этом, но Корбин не придал этому значения, считая, что ничего страшного не могло произойти в принципе – не стали бы от него это скрывать. Ну а раз так – что же, придется принести себя в жертву науке, ну и отдохнуть заодно, раз уж такая оказия выпала.

Так что пришлось Корбину семь дней жить в доме у родственников Джурайи, работая подопытным кроликом. Правда, надо сказать, время он даром не терял, значительно расширив свой кругозор, в особенности пополнив знания о техномагии, которая процветала в этом мире, и о Конклаве Семи Миров.

Вообще, техномагия была штукой интересной, но для Корбина, увы, недостижимой. По самым скромным подсчетам, древние обогнали родной мир Корбина как минимум на пару тысячелетий. Общие принципы дополнения собственной, врожденной магии техническими костылями были понятны, но вот использовать их… Хотя, надо признать, кое что ценное Корбин для себя почерпнул. Например, то, что сооруженная Альбертом грубая и несуразная паровая повозка имеет, оказывается, огромное будущее. Граф мысленно сделал себе пометку пристальнее посматривать за работой малыша и, по возможности, подбросить ему кое-какие честно подсмотренные здесь идеи, но развивать тему пока не стал за неважностью. Куда интереснее с точки зрения ближайших перспектив были сведения о Конклаве.

Конклав Семи Миров… Корбин слышал это название от Фауля, позже пробовал узнать поподробнее – но не смог. Дело в том, что Фауль и сам толком не знал ничего о Конклаве. Вернее, знал, но то, что для Корбина было откровением, для него было знаниями общего характера, совершенно бессистемными и потому трудно поддающимися анализу. Разбираться со всем этим у Корбина времени не было, поэтому анализ информации был оставлен до гипотетически возможных лучших времен. Сейчас же информация, вполне упорядоченная и развернутая, лилась к Корбину широкой рекой. И чем больше он узнавал – тем больше ему не нравилась ситуация.

Ну, на самом-то деле, миров в этом самом Конклаве было намного больше семи, вот только заправляли всем именно правительства той семерки, которые первыми объединились, создав мощную межмировую структуру. Единое экономическое пространство, единое правительство, единая валюта, да и армия тоже единая. Кстати, мир, в котором сейчас находился Корбин, был одним из этих семи центральных миров. Остальные же миры, вступившие в эту организацию, были тоже вроде как равными им, но только теоретически, на деле же они были вассалами этой первой семерки.

Информацию о множественности обитаемых миров Корбин воспринял спокойно – в конце концов, это не было для него новостью. Старые книги упоминали о том, что человечество не одиноко, достаточно настойчиво. Да и Корбин на практике успел поработать с этим явлением, когда в первый раз Фаулю задницу драл. Плюс, к родителям он тогда Фауля приволок, и переход в другой мир ощутил. О Конклаве и, соответственно, о наличии множества миров Фауль постоянно что-то тоже говорил, только путано и непонятно, так что чему удивляться? Точно так же спокойно Корбин воспринял информацию о том, что миров, теоретически, бесконечно много. Бесконечность рациональный ум графа представить не мог, поэтому с тем же рационализмом Корбин просто не стал терять время на обдумывание бесполезной информации. А вот политику Конклава обдумать, разумеется, стоило – ну, не нравилась она графу, хоть убей.

Начав когда-то со вполне достойного и мирного дела защиты торговых, политических и территориальных интересов, Конклав Семи Миров очень быстро переродился в нечто совсем противоположное. Увы, но, как это часто случается, почувствовавшие силу пацифисты моментально отторгли большинство мирных идей, как нечто несущественное и если и достойное реализации, то лишь в максимально отдаленном будущем. Сейчас Конклав, подобно гигантскому магическому пылесосу, втягивал в сферу своего влияния любой мир, представляющий хоть какую-то ценность и эксплуатация которого могла принести выгоду. Были, правда, и исключения.

Ну, в первую очередь, к таким исключениям относился родной мир Корбина. Тут, правда, был один маленький, но важный нюанс – этот мир был прародиной расы древних, поэтому им до поры удавалось сохранять его в неприкосновенности. Пока мир был не слишком развит, это было не так и сложно – его эксплуатация была просто нерентабельна. Впрочем, что будет дальше и сколько продлится такая ситуация, было пока неясно.

Во-вторых, были миры, которые оказались достаточно сильны, чтобы отстоять свою независимость. Таковых было мало, однако все же они были – их не трогали не потому, что не могли справиться, объединенным силам Конклава вряд ли что-либо могло противостоять, а потому, что подчинение этих миров было чревато затратами, которые не могла бы окупить никакая их последующая эксплуатация. Были еще миры, которые были столь малоразвиты, что их подчинение было, опять же, нерентабельно. И еще была четвертая группа миров – миры, обитателей которых просто боялись.

Естественно, Корбин, как человек военный и здравомыслящий, заинтересовался именно второй и четвертой группами. Со второй, в принципе, все было понятно – эти миры были по развитию примерно на одном уровне с Конклавом, и зачастую сбивались в небольшие военно-политические союзы. Где-то была техномагия, где-то – "чистая" магия, но принцип был один и тот же – высокое развитие, мощные армия и экономика, хорошие полководцы и смелые солдаты. С четвертой группой все было намного сложнее.

Как правило, это были миры с чрезвычайно суровыми условиями, породившими существ, приспособленных к любым трудностям. Корбин с интересом рассматривал цивилизацию драконов – почти таких же, как и в его родном мире, но, будучи поставленными жестким климатом на грань вымирания, вынужденных развиваться. Было интересно смотреть битву двух воздушных армий, в каждой из которых были сотни закованных в крепчайшие панцири монстров… Да, если такие вырвутся в соседние миры, остановить их будет совсем непросто. В другом мире жители были вынуждены жить в озерах кипящей лавы. Как объяснили Корбину древние, показывающие ему удивительные живые картинки на чем-то, что они называли экраном, жизнь в том мире была построена не на углероде, а на кремнии. Знать бы еще, что это такое… Еще был мир, в котором царила вечная ночь, под покровом которой выходили на промысел неуязвимые для магии охотники, быстрые, как молнии и состоящие, казалось, из одних только клыков и когтей. Были и еще многие другие, не менее интересные миры, но больше всего Корбина привлек один, на первый взгляд ничем не примечательный.